Любовь в тени

ГЛАВА 14

Наступил новый день. Открыв глаза, я ощутил жуткое головокружение и, увидев белый потолок, осознал, что я все еще нахожусь в комнате Кхун Пхама.

Собрав всю волю в кулак, я попробовал встать, но тело, подвергшееся насилию прошлой ночью, теперь протестовало против малейшей нагрузки. Даже такой относительно здоровый человек, как я, считал произошедшее накануне чем-то из ряда вон выходящим. Грудь щипало, дыхание перехватывало, а задница, безбожно терзаемая всю ночь, чертовски ныла. Вне всякого сомнения, анус сильно опух.

Я лежал в одиночестве на большой кровати, а Кхун Пхам, должно быть, ушел рано утром. Я не знал, сколько времени. Лишь слабый свет, проникающий сквозь окна внутрь, сигнализировал о наступлении нового дня.

Будучи совершенно обнаженным, я встал и оглядел комнату в поисках потенциальной одежды, но так ничего не обнаружил. В конце концов я позвонил в звонок, чтобы вызвать пришедшего вскоре дворецкого.

Я испытывал смущение из-за собственного состояния и не решался с ним заговорить, лишь что-то несвязно бормоча. Видимо, он пожалел меня, поскольку вслед за мужчиной вошел Кхун Рон.

— Кхун Рон, я не рассчитывал увидеть вас, — радостно воскликнул я.

— Сегодня Кхун Суча поручила мне позаботиться о вас, — спокойно произнес он.

— Большое спасибо. Хм, Кхун Пхам уже ушел?

— Да, у него работа до вечера.

— Так долго? Я ведь хотел попросить его отвезти меня на площадь Карло Альберто. Он не говорил вам об этом? — нерешительно спросил я.

— Да. Для начала примите душ и позавтракайте. Потом съездим в больницу, чтобы осмотреть вашу руку. Далее уже на площадь Карло Альберто.

Внимательно слушая телохранителя, сообщающего о текущем распорядке дня, я ощутил разливающееся в груди тепло. Кхун Пхам не забыл данного мне обещания. К тому же он не оставил без внимания рекомендацию врача о смене гипсовой повязки на новую через определенное время.

— Хорошо, подождите минутку, я быстро, — взволнованно вымолвил я, медленно направляясь в ванную.

Дворецкий подготовил мне горячую ванну, а также новую одежду и нижнее белье, и что немаловажно, обезболивающую мазь. Несмотря на стеснение, я испытывал безграничную благодарность. Он вовсе не был обязан делать столько для обычного человека, работающего, чтобы оплатить долги. Я ведь не являлся Натаном или его начальником, как Кхун Пхам. В итоге я принял оказанную милость во избежание проблем.