Owned by a sinner / Принадлежащая грешнику

Глава 45

Дженни

Я проверяю свой телефон, чтобы узнать, ответил ли Техен на мое сообщение, но там ничего нет. Вздыхая, я хмуро смотрю на карты в своей руке.
Я отстой в этом. Мне нужно погуглить, как играть в покер.
— Тысяча, — говорит Деклан с триумфом в голосе. Он бросает фишки в стопку между нами.
Мои глаза прищуриваются, глядя на его лицо, пытаясь понять, не блефует ли он.
Я наклоняю голову и, притворно вздыхая, бросаю удвоенные фишки в стопку.
— Иииии я поднимаю на тысячу.
Его глаза скользят по моему лицу, левый подергивается.
Попался.
Деклан пытается смерить меня взглядом, но я выдерживаю его взгляд.
— Ты блефуешь.
Я пожимаю плечами, затем киваю на кучу.
— Отдай мне свои деньги, сосунок.
Двери лифта открываются, и мой взгляд устремляется в фойе. Воздух со свистом вырывается из моих легких, и, бросив карты на пол, я вскакиваю на ноги. Подбегая к Техену, я в ужасе смотрю на кровь над его виском, беспорядок в его одежде и хромоту, с которой он идет.
— Что случилось? — Я задыхаюсь, хватая его за руку, другой рукой и глазами обыскиваю его тело в поисках каких-либо ран.
— Просто нырнул кое-куда, — ухмыляется он мне. — Я в порядке.
— Ты не выглядишь в порядке, — огрызаюсь я. Когда моя рука скользит вниз к его запястью, он вздрагивает, отстраняясь от меня. — Техен ?
Я смотрю на опухоль вокруг его запястья, на разорванную кожу на костяшках пальцев. Мои брови сходятся вместе, когда я встречаюсь с ним взглядом.
Ухмылка не сходит с его лица.
— Я просто растянул его. — Он указывает подбородком на Деклана.
— Все в порядке? — Спрашивает Деклан, надевая пиджак.
— Да. Все кончено.
Сбитая с толку, я смотрю, как Деклан уходит, затем перевожу взгляд на Техена.
— Что кончено?
Он поднимает свою здоровую руку к моей шее и прижимается своим лбом к моему.
— Техван мертв.
Слова пробегают по мне дрожью, новость поражает так сильно, что я, пошатываясь, делаю шаг назад. Техен крепче сжимает меня в объятиях и, наклонив голову, говорит:
— Я убил его.
Техван мертв.
Снова накатывает волна, мои губы приоткрываются, но слова не выходят.
Техван мертв.
Губы Техена изгибаются в нежной улыбке.
— Он больше никогда не причинит тебе боли.
Медленно мои руки поднимаются, чтобы прикрыть рот. Сильное облегчение наполняет меня, заставляя слезы подступать к горлу.
Техен притягивает меня к своей груди, и я замечаю капли крови на его рубашке. Мои руки обвиваются вокруг его шеи, и я прижимаюсь к нему.
Мне требуется пара минут, чтобы переварить новость, прежде чем я шепчу:
— Скажи мне, что он страдал.
— Он умер в крови, — отвечает Техен, его тон неумолим и жесток.
Отстраняясь, я нежно беру Техена за правую руку.
— Ты избил его?
Он кивает, наклоняя голову, чтобы посмотреть на меня, когда я мягко провожу пальцем по тыльной стороне его ладони.
Все кончено.
— Чикаго в безопасности, — шепчу я.
Техен защищал свой город.
— И ты, — добавляет он.
Поднимая голову, я снова встречаюсь с ним взглядом.
— И я.
Ведя его к лестнице, я тащу его в нашу спальню.
— Сядь на кровать. — Техен слушает, его глаза следят за мной, когда я иду в ванную. Я смачиваю полотенце и отжимаю лишнюю воду.
Возвращаясь в комнату, я опускаюсь на колени у ног Техена и осторожно начинаю промывать порезы на костяшках его пальцев.
— Ты уверен, что это просто растяжение? — Спрашиваю я, мне не нравится опухоль вокруг его запястья.
— Да. Оно заживет через пару дней, — бормочет он, пристально наблюдая за мной.
Он ждет, когда я сломаюсь.
Протягивая руку, я стираю кровь с его виска и пыль, покрывающую его кожу.
— А твои мужчины? С ними все в порядке? — Я спрашиваю.
Техен кивает.
— Мы никого не потеряли.
Хорошо.
Присев на корточки, я пристально смотрю на него.
— Я не собираюсь ломаться.
Его глаза изучают мое лицо.
— Все кончено, детка.
Я кладу руки ему на колени и, приподнявшись, запечатлеваю поцелуй на его губах.
— Спасибо.
Техен обхватывает рукой мой затылок и, удерживая меня на месте, прижимается своим ртом к моему. Поцелуй другой. Я ощущаю на его языке вкус мести, которую он совершил за нас. Я чувствую остатки гнева в дикости его губ на моих.
Когда Техен прерывает поцелуй, у меня перехватывает дыхание. Наши глаза встречаются, и мы смотрим друг на друга.
Этот мужчина.
Он – весь мой мир.
Мой ангел-хранитель.
Я упиваюсь его красивыми чертами лица, грубостью его истинной сущности, придающей ему остроту.
Мой ангел мщения.
— Как насчет еды? — Я спрашиваю.
На его лице расплывается улыбка.
— Да, давай приготовим что-нибудь вкусненькое.
_______________________________
После того, как я приготовила нам сэндвичи с сыром на гриле и томатный суп, я прижимаюсь к боку Техена, прижимая пакет со льдом к его запястью.
Он облегченно вздыхает, затем его рот изгибается в жестокой улыбке.
— Что? — Спрашиваю я, поправляя пакет со льдом.
— Просто наслаждаюсь последними мгновениями Техвана. — Он откидывает голову на спинку дивана. — И я наконец-то избавился от сицилийцев.
Я целую его в челюсть.
— Мой крутой мужчина.
Его улыбка становится нежной, глаза наполняются любовью.
— Моя будущая жена. — Он сгибает пальцы. — Тебе нужно спланировать свадьбу. Я не собираюсь долго ждать, чтобы жениться на тебе.
Отложив пакет со льдом на стол, я осторожно кладу его руку ему на колени, стараясь не задеть ее.
— Сколько у меня времени?
Игривая усмешка тронула его губы.
— Месяц слишком рано?
Мои брови взлетают вверх.
— Ты серьезно?
— Женщина, будь моя воля, я бы потащил тебя в загс в понедельник.
— Тогда ладно. — Дотягиваясь до своего телефона на столе, я открываю календарь. — Двенадцатое... ноября?
Техен проверяет календарь, затем кивает.
— Мне подходит.
— Какая именно должна быть свадьба? — Спрашиваю я, откладывая устройство и устраиваясь поудобнее.
Он поднимает левую руку и заправляет пару прядей мне за ухо.
— Я хочу, чтобы твои волосы были распущены.
— Хорошо. — Когда он больше ничего не говорит, я спрашиваю. — Это все? Тебе нечего добавить?
— Я заплачу, ты планируй.
Посмеиваясь, я киваю.
— Хорошо, но если у нас будет свадьба в черном, не сердись.
— Определенно не черный. Я хочу, чтобы ты была в белом.
— Мы можем устроить ее в той же церкви, где мы отпевали папу?
Он кивает.
— Мне бы этого хотелось.
Я прижимаюсь ближе и, положив голову ему на плечо, еще раз облегченно выдыхаю и закрываю глаза.
Техвана больше нет.
Больше никаких сицилийцев.
— Что теперь будет?
— Что ты имеешь в виду?
Я двигаюсь, кладя подбородок ему на плечо.
— Ты разобрался со своими врагами. Что теперь?
— Работа. Мне нужно нагнать чертову уйму дел. — Он целует меня в кончик носа. — И я должен заняться приготовлениями к нашему медовому месяцу.
Волнение вспыхивает в моей груди.
— Где?
— Бали. Я думаю, тебе бы понравилось.
Ухмыляясь ему, я поддразниваю:
— Если подумать, давай сделаем это в понедельник в загсе.
Он качает головой.
— Я хочу, чтобы ты шла к алтарю.
Внезапно мне приходит в голову, что убийство Техеном Техвана вряд ли пройдет хорошо в его семье. На моем лбу появляются тревожные складки.
— А как же твой отец? Разве он не расстроится из-за того, что ты убил Техвана?
Черты лица Техена напрягаются.
— Мне действительно похуй, что он чувствует. — Качая головой, он добавляет. — Я отрекся от него. Единственная семья, которая у меня есть, – это ты, мои люди и мой дядя.
— Твой дядя придет на свадьбу?
— Да, Киллиан будет там.
Мы замолкаем, просто счастливые быть рядом друг с другом. Через некоторое время Техен бормочет:
— Ты не воспользовалась кредитной картой, которую я тебе дал.
— Честно говоря, я забыла, что она у меня есть. — Я запрокидываю голову, чтобы посмотреть на него. — Ты хочешь ее вернуть?
— Нет, она твоя. Пожалуйста, пользуйся ею. На все, что тебе нужно. Для свадьбы. — Он обводит пентхаус жестом. — Все, что ты захочешь.
Я снова выпрямляюсь, затем спрашиваю:
— Какой лимит на свадьбу?
Техен поворачивает голову, глядя на меня.
— Нет лимита.
Нахмурившись, я качаю головой.
— Ты должен дать мне лимит. Я не хочу потратить тысячу долларов на цветы и попасть в неприятности.
Его губы медленно изгибаются в горячей ухмылке.
— Детка, если ты не будешь тратить хотя бы сто тысяч долларов в месяц, у тебя будут проблемы.
Мои глаза расширяются от суммы. Техен наклоняется ближе, прижимаясь поцелуем к моему горлу.
— Так много гребаных проблем.
Когда он начинает толкать меня на диван, я протестую:
— Твое запястье.
— Не та часть тела, которая мне нужна, чтобы трахнуть тебя.