Прости меня, моя любовь

ненавижу

Иду по знакомому мне длинном коридору, держа путь в кабинет Серафима Владимировича. Иду и параллельно вспоминаю, как бежал тут за Ликой, как стоял на балконе у курил. Я не был тут с момента побега Цветковой, в котором я и сам ей помог. Воспоминания греют душу, но только не эти.
Вот я и дошёл до кабинета.
— Здравствуйте, Лика теперь снова тут. Я справился с вашим поручением? — произношу я, открывая дверь и заходя в уютный, светлый кабинет глав.врача.
— Здравствуй, я уже в курсе, ты же знаешь, — отвечает Серафим Владимирович, — Но теперь остаётся самый главный вопрос.
— Какой же? — спрашиваю я, — Не томите.
— Ты будешь продолжать её лечение? — задаёт вопрос мужчина, — Точнее, ты будешь её лечащим врачом?
— Конечно, как же я откажусь от неё, — отвечаю я. Глупый вопрос, на самом деле.
— Ну, ты иди, мне работать надо, — напоследок говорит он, — Тебе тоже, кстати.

Выхожу из кабинета и направляюсь в свой. Ничего не изменилось. Все, как было. Все папки, документы и даже маленькие и ненужные бумажки лежали на своих местах.

Лика:
Просыпаюсь в неизвестном мне месте. Но чуть-чуть осмотревшись, понимаю, что это моя палата. Я в психушке. Опять. Тут так и лежали мои вещи, никто их не забирал и не переносил.
Я сейчас в заторможенном состоянии, ничего понять не могу. «Как я здесь оказалась?» «Кто меня сюда привёл?»
А вот и ответ на мои вопросы. Слышу протяжный стук в дверь и мимолетно говорю «Войдите».
Силуэт парня походит в мою палату и садится на кровать. Что-то знакомое, как будто бы это уже происходило в моей жизни.
— Лик.. Прости меня, пожалуйста, — просит прощения Викторов. Я сначала не понимаю о чем он, но позже начинаю догадываться.
— За что? — будто бы я не знаю.
— Это я вернул тебя в психиатрическую больницу. Я не хотел, меня за заставили, — объясняет Глеб.
— Выйди отсюда, — спокойно говорю я.
— Что? Зачем? — задаёт вопросы кудрявый.
— Я сказала, выйди отсюда нахер! — я срываюсь на крик.

Он молча послушался меня и вышел из палаты, оставив меня одну. С моих глаз начинают течь слезы. Солёные слезы обиды. Зачем он так поступил? Кто за этим стоит, черт возьми?
Почему они не хотят дать мне спокойной жизни? Разве я не заслуживаю простой свободы, которая дана каждому, сука, человеку в этом большом, даже огромном мире?
Что вообще произошло? Как я попала сюда?

Около 5 часов назад:
Я

дословно помню наш диалог с мамой о том, почему меня выпустили раньше времени.
— Лик, у меня тут вопрос появился. Как тебя выпустили из психиатрической больницы, если ты, как сказал Глеб Остапович, ещё не до конца вылечилась, — неожиданно для меня говорит мама.
— Что за бред? Я вылечилась, правда, — чуть ли не кричу я. Я знаю, что у нее есть основания, чтобы думать, что я не вылечилась. Но я говорю правду, черт возьми!
— Да я знаю всю правду! Я тебе не верю! — в грубой форме отвечает мама. От её слов у меня накатываются слезы. Ещё с детства такая фигня: постоянно плачу, когда на меня повышают голос.
— Это правда, сука! — не выдерживаю я и произношу мат, уходя в свою комнату.

— Не хотела я этого делать, — про себя думаю я и подхожу к шкафчику. Достаю острый предмет и резко провожу по руке. Темно-бордовая жидкость стекает по моей руке, медленно капая на ламинатный пол. Порез за порезом, капля за каплей и я оказываюсь на полу. Дальше я ничего не помню.
И последние мои слова перед тем, как я отрубилась.

После того, как я вспомнила все то, что было относительно недавно я ужаснулась. Как я могла сорваться на мать? Как зависимость смогла одолеть меня снова? Все же было хорошо, почему все опять пошло по заднице, а?
Опять же самым верным решением становится сон. Медленно кладу голову на подушку и укрываюсь тёплым одеялом. Как дома, но чуть-чуть хуже. Не та атмосфера.

Глеб:
Одним словом — пиздец. Выхожу из палаты и опять же направляюсь в свой кабинет.
«Нужно написать Маше» — думаю я и включаю мобильный телефон.
Захожу в телеграмм, ищу контакт Бобровой и пишу ей довольно объёмное сообщение.
«Маш, привет. Ты можешь поставить Лике приём, а то она явно в нем нуждается. Я не могу с ней справиться, она не слушается меня и не желает видеть меня» — пишу я.
«Привет, Глеб, я то поставлю, а что, собственно, между вами происходит? Ты её обидел как-то или что?» — сразу же прилетает ответ от девушки.
«Я вернул её в больницу не очень хорошим способом, наверное, из-за этого, точно не могу утверждать» — отвечаю я.
«Будет время — зайди ко мне, поговорим. Приём поставила» — завершает переписку Боброва.
Достаю ключ от кабинета из заднего кармана спортивных штанов и вставляю в замочную скважину. Делаю три легких оборота ключом и дверь с противным скрипом открывается. Захожу, сажусь за стол и окунаюсь с головой в самую скучную и очень долгую, кропотливую работу с бумажками.

Меня отвлекает стук в дверь. Я говорю, что можно войти и в кабинете оказывается женщина средних лет.
— Здравствуйте, мне сказали, что вы лучший специалист в этой психиатрической больнице. Я долго решалась на этот шаг, но не могли бы Вы записать мою дочь к себе на приём?

подписывайтесь на телеграмм-канал: vikiqwx0🥀