Записка | 18+

Глава 17. Семью не выбирают

— Не знала, что ты куришь, — смотрю в голубые глаза, которые отливают желтизной из-за горящих на балконе фонариков.

— Только когда злюсь или нервничаю, — делает затяжку и поворачивает голову в сторону, чтобы дым не врезался мне в лицо.

С точностью до каждого слова разговор в голове прокручивается в сотый раз. В памяти всплывает вечер в доме у Александра, когда он защитил меня ото всех. Как сделал это вчера.

Опять он находится непозволительно близко, то и дело встревая в личное пространство, застилая собой разум и убивая здравый смысл. Вчера я поступила непозволительно: открылась перед ним полностью, обнажила душу, без стеснения представая такой, какая есть. А он не отказался. Остался рядом, будто это обыденная необходимость жертвовать своим времени ради слабачки.

Хотя жертвовал ли он им?

Быть может, рассчитывал на продолжение. На нормальный секс, который был ему обещан, но из-за меня планы поменялись. Я не смогла дать ему желанное и подвела.

Опять становится стыдно. Все произошедшее оказывается настоящей правдой, а не сном, как я мечтала. Со вчера под глазами остались синяки, лицо припухло, губы потрескались. Вид не самый лучший и так появляться перед Александром не хочется.

Вспоминая об Алексе, упираюсь ладонями в раковину. Смотрю в зеркало и в отражении продолжаю видеть отчаяние, что перекрывается почти невесомой, не ощущаемой радостью.

Он вернулся после ухода. Через какое-то время лег рядом, даруя надежду. От Александра пахло нотками сигаретного дыма, который никак не скрыть сладостью ванили. Знакомый запах осел в носу и захотелось прижаться к Форду ближе. Сделать глубокий вздох, чтобы окончательно убедиться — он настоящий и он здесь.

— А сейчас: злишься или нервничаешь? — ближе встаю к Александру и перехватываю вновь поднесенную к губам сигарету.

Качаю головой от своих эмоций. Они такие странные и необузданные, что хочется потребовать от других ответов, потому что я не справляюсь. Мне хочется поддаться, перестать контролировать то, что неподвластно. Однако не могу. Не хочу тонуть в неизвестном. Тем более нет никакого желания ошибочно думать о правдивости чувств. Наверное, вчерашнее представление стало триггером. Прошло по давно залитым шрамам, снова вспарывая плоть.