Моя сестрёнка достойна большего [BL]

Глава 54. Стекло

Вьюнок качала плачущего младенца, ступая по коридорам погружённого в сумрак храма. Стены и потолок украшали старинные фрески, на которых изображались гигантские драконы, воюющие с людьми. Огни факелов дрожали. Вьюнок зашла в широкий зал, напевая срывающимся голосом колыбельную, уложила младенца на большой посвящённый дракону каменный алтарь. Расставленные рядом свечи вмиг загорелись. Вьюнок упала на колени, поклонилась алтарю и затараторила заклинание на древнем языке. Свечи завертелись, залетали вокруг. Камень алтаря раскололся пополам. Вьюнок достала из кармана плаща кинжал, порезала ладонь, капнула кровью на лоб младенца, и он перестал кричать. Сквозь его тонкую кожу прорезались чешуйки.

— Матушка никогда не любила меня. Прокляла, не сомневаясь ни секунды. Я ожидал этого. И всё же, — Мирт замолчал, не сумев выразить горечь от увиденного словами.

— Я понимаю, — Ирис сцепил их мизинцы. — Эта женщина совершенно отчаялась, — с жалостью проговорил он.

Они стояли в отдалении, наблюдая, как трясётся спина безумно хохочущей сквозь рвущийся наружу плачь Вьюнок.

— Её выбор сделан.

Под Вьюнок разверзся водоворот, унёс её. Мирт и Ирис прыгнули за ней. Последнее воспоминание. Посмертие. Вопли ужаса сотен людей, сливающиеся в единый гул. Парящий над городом рычащий дракон. Окутанная густой чёрной энергией Вьюнок, безвольно летящая над ним. Мирт закрыл уши, зажмурился и сел на землю. Ирис опустился следом, положил ладони поверх его.

— Матушка управляла мной с помощью тёмных чар. Я уничтожил весь город, убил всех, как она желала. Однако её силы кончились, она перестала управлять проклятьем. Не приходя в сознание, я убил и её.

Мирт попытался встать, Ирис остановил его и собой заслонил ему обзор. Смотря друг другу в глаза, они вместе ждали конца. И вот, спустя долгие минуты, тянувшиеся, будто часы, иллюзорный мир накрыла тьма. Воспоминаний не осталось. Мир рассыпался. 

Мирта и Ириса выбросило в реальность. Они снова сидели перед черепом, лежащим на камнях, и держались за руки. Почернение на предплечьях сползло к пальцам и полностью исчезло. Мирт запрокинул голову, сбросив капюшон.

— Матушка меня не любила, — сказал он во второй раз, примиряясь с отвратительным, но неоспоримым фактом. — Никто не любил.