Моя сестрёнка достойна большего [BL]

Глава 40. Принц с синдромом восьмиклассника

— Мы точно туда попали?

Ирис скептически осматривал огромную яму в земле, внутри которой спиралью закручивались тёмные сгустки энергии. Глубоко, дна не видно. Над ямой растягивался плотный туман, дальше неё — неизвестность. Астра приставила остриё меча к горлу Мака. Не стесняясь, она прибегнула к немой угрозе, едва смутно заподозрив неладное. Мак скользнул влево, беспрепятственно отстранился от лезвия меча. Он коротко пояснил:

— Скоро нас заберут.

Мак беспокойно перекатывал между пальцев жемчужину, с помощью неё он доставил брата и сестру к таинственной яме. Телепортация не прошла бесследно, у Ириса заложило уши, ноги подкашивались. Астра задирала подбородок, кусала губы и вытирала пот с висков. Немногословность обычно болтливого Мака настораживала сильнее непривычной обстановки. Довериться ему было хорошей идеей? Они не пожалеют?

Ирис не думал, что Мак всерьёз настроен провести их в замок короля на зимнюю практику. Разве он не привирал, не фантазировал? Когда первого декабря Мак протянул им с Астрой официальные приглашения с королевской печатью, сбитый с толку Ирис не понял, как ему реагировать и что говорить. Происходящее всё ещё казалось ему неудачной шуткой, но после телепортации в мысли начали закрадываться сомнения, возникло много вопросов. Погружённый в размышления Мак молчал.

— Ваше высочество, рады приветствовать. Для нас честь сопроводить вас и ваших гостей, — с почтением произнёс сиплый мужской голос позади.

Астра и Ирис развернулись. К ним приблизились не пойми откуда взявшиеся люди в чёрных мантиях, тени от капюшонов омрачали их лица. Мак оставался повёрнутым к ним спиной.

— Не сочтите за дерзость.

Обладатель сиплого голоса шагнул к Маку и деликатно накинул на его плечи бархатную мантию.

— Вам не следует появляться в замке в неподобающем виде.

На голову Мака опустили громоздкую корону, что сразу съехала набок.

— Этого я и боялся, не надо со мной нянчиться.

Мак снял корону и передал стоящему рядом мужчине. Уязвлённо он добавил тише:

— Вы позорите меня перед друзьями. В академии ни за кем не присматривают слуги. Я уже не ребёнок.