тафгай

глава 18.Пэйтон

Джеб. Джеб. Джеб. Кросс.[19]
Джеб. Кросс. Кросс. Кросс.
Я выбивал дерьмо из боксерской груши так, будто это она была источником всех моих проблем. Ритмичные звуки ударов, смешанные с тяжелым дыханием и звоном цепей, на которых висел снаряд, заполняли полупустое пространство домашнего спортзала, эхом отражаясь от бетонных стен. К концу шестой серии пот уже градом стекал по моему лицу, а костяшки пальцев под тугими бинтами горели огнем от жестких ударов.
Но мне было наплевать на боль.
«Не уничтожай меня снова,Пэйтон».
Джеб. Джеб. Кросс. Кросс.
Джеб. Кросс. Джеб. Хук.
Я сцепил зубы, когда почувствовал, как острая боль прострелила сухожилие и распространилась до локтя. Безвольно уронив левую руку, я обхватил грушу другой и прижался лбом к прохладной эко-коже, восстанавливая дыхание.
«Не уничтожай меня снова,Пэйтон».
Из моей груди вырвалось рычание.
Эти проклятые слова второй день кружили в моей голове, как назойливые осы, которые без конца жалили мой мозг. В них не было никакого смысла. Ведь если кто и был уничтожен тогда, шесть гребаных лет назад, так это я.
Но вся эта хрень осталась в прошлом.
Я больше не тот уязвленный двадцатилетний паренек, который сдался в первом же раунде, как только ему врезали по гордости. Тогда я упустил Мерфи лишь потому, что не чувствовал, что реально ее заслуживаю. В моей малолетней голове была каша из дерьма.
Но теперь все иначе.
Сейчас я как никогда уверен в себе. Вчерашний поцелуй Мерфи вернул мне те самые эмоции, которые я, как одержимый наркоман, искал все эти годы, и будь я проклят, если снова их потеряю.
Звонкий голос Нессы неожиданно прервал мои мысли.
- Лавка «Флоренс и Бью» тоже мимо, - сообщила она, прислонившись к косяку двери.
- Звони еще, - я взял с полки чистое полотенце и достал из мини-холодильника бутылку минеральной воды.
- Некуда больше звонить,Пэйтон.-устало выдохнула Несс, листая пальцем по экрану своего телефона. - Это был последний номер.
- Ты шутишь? Как такое возможно? Это же Чикаго, черт побери!
- Это День Святого Валентина, черт побери! - передразнила она меня. - На часах шесть часов вечера, Здоровяк. Большинство цветочных магазинов уже закрыты, а в остальных просто нет долбанных букетов из ста и одной красной розы, понимаешь? Может, стоит поискать что-нибудь попроще?
Я фыркнул, вытирая мокрое лицо полотенцем.
- Исключено.
- Тогда сам ищи!
- И найду!
Несса оторвала взгляд от экрана, и ее большие зеленые глаза восторженно уставились на меня.
- Святое дерьмо, неужели Пэйтон Мурмаер, наконец, влюбился?
Я поморщился, откручивая крышку на бутылке.
- Я не знаю, что такое любовь,Хосслер.
- А я думаю, знаешь, - она бросила телефон в сумочку, которая висела у нее на плече, и застегнула синюю куртку. - Ладно, Здоровяк, мне уже пора бежать. Обнимешь меня?
- Детка, я весь мокрый.
- Мне плевать. Иди сюда.
Я закинул полотенце на плечо, пересек спортзал и заключил Нессу в объятия.
- Сегодня Большой День, да? - улыбнулся я, прижимая ее к себе.
Несса кивнула и судорожно вздохнула.
- Мне страшно, Пэйтон.
- Брось, конфетка. Дэйв будет счастлив узнать, что скоро станет отцом.
- В противном случае, ребенка придется воспитывать тебе, - нервно рассмеялась она.
Я отстранился и легонько щелкнул пальцем по ее маленькому носу с очаровательной горбинкой.
- Думаешь, напугала? Хоккей не терпит слабаков, милая, а сильные мужчины никогда не пасуют перед трудностями.
- Пришли мне селфи с букетом из ста и одной красной розы сегодня, и тогда я тебе поверю, - усмехнулась Несса.
* * *
Спустя два часа курьер доставил мне заветный букетик.
Бедолага гнал в Чикаго из самого Милуоки, преодолев на машине почти сотню миль, но, судя по его счастливому виду, пять штук баксов все-таки стоили того.
Я послал Несса триумфальное селфи с розами, сунул бутылку игристого «Пайпер Хайдсика» в ведерко со льдом и отправился за Бреннан.
Вчера я был сбит с толку ее слезами и непонятными фразами, поэтому позволил ей уйти, но сегодня не будет никаких поблажек. Ее огненные поцелуи выдали мне пропуск за кулисы, и я намеревался им воспользоваться по полной, мать его, программе.
На улице было темно, как у кита в желудке. Только хаотично разбросанные редкие фонарные столбы частично освещали дорогу, покрытую грязным, тающим снегом. Я замедлил шаг, когда заметил, как возле дома Мерфи остановилось такси.
Спустя несколько секунд показалась и она сама. Причем не одна, а в паре с каким-то хреном. Они вышли из дома и быстрым шагом направились к желтой машине.
Я застыл на месте, пытаясь осмыслить все это дерьмо.
Что это еще за недоразумение рядом с ней?
Вы только посмотрите на него, он похож на чувака со стенда «Лучший работник месяца».
Погодите, они что, собрались на свидание?
Святой Иисус, что за дикарь идет в ресторан в утиных ботинках? Блять, я даже не мог думать о том, насколько его унылые вельветовые штаны не сочетаются с ними.
Что Мерфи в нем нашла? Подалась в благотворительность?
Нет, серьезно. Этот никчемный недоносок совершенно ей не подходит.
Проклятье, да ей вообще никто не подходит, кроме меня!
Я включился в реальность лишь тогда, когда услышал рев двигателя. Выругавшись, я раздраженно зашагал в сторону машины, но только успел приблизиться, как желтый седан тронулся с места и скрылся из виду.
Грудную клетку пронзила острая боль. Ярость поднялась во мне словно лава, кипя и пузырясь в груди. Гребаный ад! Я ведь даже не мог отследить расположение этой сладкой парочки, потому что накануне разбил Мерфи телефон!
ТВОЮ МАТЬ!
Я швырнул букет на дорогу, а затем разъяренно пнул по нему ногой. Розы разлетелись по снегу подобно кускам кровавого мяса.
Эта уродливая картина являлась зеркальным отражением того, что происходило сейчас в моей душе.