С момента приезда у меня явно развился целый букет симптомов. Думаю, какой-нибудь психотерапевт, как Шрайер, запрыгал бы от радости, хлопая в ладоши, но, к счастью, до того момента, как второй сын фрау Таубиц встанет на учёт к мозгоправу, ещё далеко. Но налицо были какие-то признаки психического расстройства: иногда меня слегка трясло, немного путались мысли и, кажется, совсем пропал аппетит. А ещё я перестал видеть сны. Раньше они у меня были красочные, а теперь, едва коснувшись головой подушки, я проваливался в чёрную пустоту, будто битой ударили. Впрочем, сейчас и со сном возникла проблема. На часах было двенадцать ночи, а я не мог заснуть.
Лёжа без сна, я обдумывал в голове проблемы. Похоже, судьба смеётся надо мной: за этот день я успел побывать в кабинете, машине и доме психотерапевта своего брата. А сейчас лежал в его гостиной на диване, потому что Эмиль слёзно умолял остаться у Шрайера на ночь, а я не смог отказать, боясь новой истерики. Мне хотелось вызвать такси и вернуться домой, но добрый доктор любезно предложил свой диван, и я так же любезно ответил согласием.
Я посмотрел в сторону спальни Шрайера, дверь в которую оставалась приоткрытой. Выглядело как приглашение, но разум давал другое объяснение: в соседней комнате спал Эмиль. Видимо, Шрайер так поступал ради него... При этой мысли я ощутил странный укол ревности. И всё же в голову поневоле лезли мысли о сексе.
После получасового рассматривания этой чёртовой двери я встал с дивана, натянул джинсы и свитер и вышел на балкон. Тихо прикрыв за собой дверь, я выудил из пачки сигарету и закурил.
Ёжась от холода, я задумался: что, чёрт возьми, мне делать?
Когда полгода назад мама сообщила о раке, я понимал, что должен был всё бросить и хотя бы приехать повидаться с ней, но я совершенно не представлял, как это сделать. Мне просто-напросто хотелось ещё больше отгородиться от неё, напиться, накуриться марихуаны и запретить себе думать о случившемся, пока всё не кончится.
Собственно, так я и сделал...
Я вспомнил, как стоял у бассейна с телефоном в вытянутой руке, как вздрогнул от громкого голоса. Пришёл Рауль с пивом и рассказом о том, что среди двадцати модельных снепов мой был выбран дизайнером Adamis самым первым, и шуткой о том, что тот, однозначно просто хочет трахнуть рыжего немца. Дрожащей рукой я взял банку пива и сделал глоток. Я не знал, стоит ли сообщать ему эту новость, поэтому просто убрал телефон.
