Разрушение

Глава 18

Я надела футболку Чейза, чтобы показать значимость данной вещи. Он смущен в хорошем плане. Мэт аккуратен и заботлив, а Лия с Питером пытаются ужиться с фактом возраста моих друзей. Тем не менее все они объединяются и ведут теплые диалоги, перекидываясь между собой фразами для поддержания беседы, для меня. Курт сидит на подоконнике, молчаливо наблюдая. Утром мы уснули вместе, на кровати, в обнимку. Я попросила его остаться: не ради сближения, а ради малого чувства защиты после сложного дня. Но, честно сказать...мне кажется, что парень все же не спал. Его выдают синяки под глазами. Он не прислушался к моему объяснению, а быть может наоборот, обдумывал его долгие часы? Я не узнаю ответ.

Мы получили мои документы: спасибо мистеру Уилсону. Курьерская служба доставки прибыла прямо в больницу. Так что уже через три дня нас ждет самолет до Бриджа. Почему не до Стелтона? Потому что у нас обоих нет ощущения безопасности. Я поживу с родителями Курта, а он займется поиском жилья и сбором вещей в прошлом доме. Мы и без того должны были переехать, но все вышло совсем не так, как задумывалось.

Когда все уходят, Курт осторожно предлагает:

— Пойдем на улицу? Подышим воздухом.

Пробная версия, пожалуй, не будет лишней. Я не помню как пахнет свежий кислород. Уже через семьдесят два часа мне придется стоически вытерпеть обилие шума и толпы людей. А я на ногах то еле стою.

Оказалось, парень купил мне одежду. Спортивный костюм, куртку, обувь, рукавички и шапку. Все вещи маленькие, но на мне, вероятно, все равно будут висеть. Я смотрю на них, закусив губу, и понимаю: это похоже на мой стиль. Курт старался подобрать то, что мне бы понравилось. Чертовски бессмысленно, но внимательно.

— Позволишь? — бормочет он, присаживаясь передо мной на одно колено.

Я стыдливо туплюсь на свои свисающие ноги, прикрытые одной подаренной футболкой.

— Эм, ты только не разглядывай и не трогай...

— Это всего лишь волосы, девочка, — улыбается в попытке расслабить, — У меня они тоже есть. Я вроде как не стеснялся ни разу.

Из меня лезет усмешка.

— Ты мужчина, а я девушка. По законам этого ужасного мира я обязана быть гладкой, как младенец, а тебе позволено не париться и оставаться рангутангом.