Слезы моего разочарования

21 часть

Призраком?

Я была призраком?

Моя голова откидывается на грудь Тома, пока я изучаю его черты, пытаясь понять, шутит он или просто морочит мне голову.

Мне следовало насторожиться, потому что он не шутит. По крайней мере, не в этом смысле. Его челюсть сжата, а густые ресницы обрамляют потемневший взгляд.

– Что это значит? – спрашиваю я. Я пытаюсь казаться спокойной, но мой пульс учащается с каждой секундой, пока я не начинаю бояться, что он может это услышать.

– Ты не готова к тому, что это значит, Отмороженная.

Тот факт, что он использует это проклятое прозвище, может означать только то, что он держит меня на расстоянии.
Том не из тех, кто относится к замкнутому типу людей. Ему не стыдно признаться во всем том дерьме, что творится у него в голове.

Однако я не настолько глупа, чтобы верить, что он так легко откроет мне свою душу. Он прячет частичку себя за стенами своей крепости.

Может быть, я все-таки не смогу сбежать с его шахматной доски. Кто-то должен быть в батальоне, чтобы остальные могли свергнуть короля.

– Мне не нравится, когда ты меня так называешь, – говорю я, вырываясь из его объятий.

– Называю тебя как?

– Отмороженная. Я не отмороженная.

– Хм, но ты такая. – Он похлопывает себя по груди. – Ты такая холодная, что даже немного покалывает.

– Что это должно означать? – спрашиваю я.

Том подминает меня под себя и срывает с меня простыню. Дрожь пробегает по моим рукам, когда воздух касается моей кожи.
Его свирепый взгляд опускается на мою наготу, как будто он видит ее впервые.
Мое сердце колотится так громко, что причиняет боль.

Есть что-то такое в том, как он наблюдает за мной.

Это собственничество.

Одержимость.

Это... безумие.

Я ненавижу то, как мое тело реагирует на эту его ненормальную сторону. Разве не предполагается, что всех девушек привлекают рыцари на белых лошадях? Прекрасные принцы? Какого черта меня тянет к злодею?

Я игнорирую тепло, собирающееся между моих бедер, натягиваю простыню и оборачиваю ее вокруг своего торса.
Яростный взгляд Тома проникает мне в душу, когда его пальцы сжимают простыню.