Лунная соната

Эксперимент

Кабинет был светлый и просторный. Обстановка простая, ненавязчивая. Успокаивающая.

В большое окно любопытно заглядывало утреннее солнце… Бигу понравилось здесь с самого первого сеанса.

На столе стояла любопытная вещичка, которая использовалась в качестве антистресса. Биг протянул руку, дотронулся пальцем и она пришла в действие. Одна сфера ударилась о другую, начиная свой ход… Он завороженно следил, как сферы-шарики тихо позвякивали, ударяясь друг о друга, в середине оставаясь неподвижными. Колыбель Ньютона. Или маятник Ньютона. Поистине гениальное изобретение. Это сейчас оно превратилось в игрушку-антистресс, а вообще-то было создано для того, чтобы доказать, что невозможное возможно. Биг где-то читал, что если бы сила трения отсутствовала в природе, то маятник мог бы двигаться вечно. И учёный бы доказал свою теорию. К сожалению, ничего вечного на этом свете нет…

- Продолжим? — послышался мягкий ласковый голос. Пи’Йок внимательно, с участием смотрела на него, держа в руках ручку над листом бумаги, делая пометки по ходу разговора, и профессиональным взглядом отмечая малейшие изменения в поведении. Сферы тихо звякнули ещё несколько раз и остановились. Биг медленно кивнул и перевёл взгляд на психолога. Она приветливо улыбнулась.

- Ты выглядишь намного лучше. Головные боли прошли? — голос вкрадчиво обволакивал. Психолог была профессионалом, Биг понимал это. Как и то, что участие, скорее всего, тоже профессиональное, а не искреннее. Но сеансы реально помогали.

- Нет, - честно ответил Биг, - но стали намного реже.

- Ты принимаешь лекарства, которые я прописала?

- Да.

Пи'Йок удовлетворённо кивнула и сделала ещё одну пометку на листе. Внимательно посмотрела на пациента, отметив, что сегодня он действительно выглядит гораздо лучше, и задала следующий вопрос:

- Музыка помогает? Продолжаешь играть? Может быть, какие-то спокойные композиции?

Биг невольно ухмыльнулся, вспомнив свою интерпретацию Майкла Финнисси и реакцию нового соседа. Он избегал подобных композиций уже очень давно, но тогда он слишком разозлился. И, хоть музыку британского композитора отнюдь нельзя было назвать спокойной, но в тот момент это принесло глубокое удовлетворение.