Данк никак не мог забыть слова Джуна, которые разрывали его душу на части. Это были не просто слова юного хулигана, пытающегося задеть его — в них он уловил нечто гораздо более глубокое и искреннее. Признание Джуна стало для него настоящим потрясением, и теперь он буквально не мог сосредоточиться ни на работе, ни на повседневных делах. Ему казалось, что всё, к чему он привык, рушилось прямо на глазах.
* * *
На следующий день он вошёл в класс, стараясь держаться как обычно, но внутри его всё ещё билось напряжение. Он понимал, что должен сохранять дистанцию и не поддаваться, но как только его взгляд пересекался со взглядом Джуна, что-то в нём трепетало. И хотя он пытался скрыть это за сдержанностью, внутри него шло бурное сражение.
Джун, как всегда, сидел за партой с насмешливым выражением на лице, будто говоря: «Я знаю, что ты не можешь забыть». Данк пытался не обращать внимания, но напряжение всё же повисло в воздухе.
Когда прозвенел звонок, Джун встал из-за парты и подошёл к учителю, дождавшись, пока все выйдут из класса.
Джун: — Кхун Данк, — сказал он, слегка улыбаясь, — вы ещё не передумали?
Данк вздохнул, стараясь держать голос ровным.
Данк: — Джун, прекрати. Тебе стоит заняться учёбой, а не... — он запнулся, понимая, что любые слова только подольют масла в огонь.
Джун: — А не чем? Не тем, чтобы нравиться вам? — Джун чуть наклонил голову, словно провоцируя его ответить.
Данк: — Ты сам не понимаешь, что говоришь, — тихо ответил Данк, чувствуя, как кровь приливает к его щекам.
Данк: — Мы не можем продолжать это, даже если ты не хочешь отступать.
Джун приблизился к нему ещё на шаг, так что теперь их разделяло совсем небольшое расстояние.
Джун: — Вы боитесь, что кто-то узнает, или боитесь собственных чувств? — его голос был тихим, почти шёпотом, но в нём звучала твёрдая уверенность.
Данк: — Я не боюсь, — резко ответил Данк, но его голос дрожал, выдавая его волнение. — Просто это неправильно.
Джун: — Неправильно для кого? Для вас или для того, что скажут другие? — Джун не отводил взгляда, и его глаза были полны уверенности. Данк почувствовал, как его сердце бешено колотится, он не знал, как справиться с этими эмоциями. Как учитель, он обязан держаться строго, но внутри него разгорелся настоящий огонь.
Данк: — Джун... — прошептал он, не зная, что сказать. — Это просто... невозможно.
Джун не дал ему договорить. Он чуть наклонился вперёд, их лица были всего в нескольких сантиметрах друг от друга. Данк чувствовал его дыхание, и его собственные мысли смешались в хаосе.
Джун: — Если это невозможно, почему вы всё ещё здесь? — Джун слегка улыбнулся, глядя прямо в глаза Данку.
Данк вдруг осознал, что стоит перед выбором. Он мог бы уйти, забыть всё, но какая-то сила держала его на месте. Ему не хватало слов, чтобы объяснить то, что творилось в его душе.
Данк: — Джун, — он посмотрел на него с беспокойством,
Данк: — я не могу позволить себе то, что ты просишь. Это неправильно, я повторяю.
Джун: — Тогда почему не отталкиваете меня? — Джун спросил спокойно, без тени укора. В его словах была простота, от которой Данку стало особенно тяжело.
Данк: — Потому что... — Данк не мог найти оправдания. Его голос сорвался, он понял, что любые слова лишь ослабят его.
Джун: — Я не отступлю, кхун Данк. Дайте себе шанс, и тогда, возможно, вы сами решите, чего хотите на самом деле, — сказал Джун, слегка улыбнувшись, но его взгляд оставался твёрдым.
Прежде чем Данк успел ответить, Джун отошёл на шаг и тихо прошептал
Джун:— Подумайте над этим. Я буду ждать вас, даже если вы попытаетесь убежать.
С этими словами Джун оставил Данка наедине с мыслями, медленно выходя из класса. Данк стоял в пустом кабинете, осознавая, что весь его мир перевернулся. Теперь ему предстояло решить, справится ли он с этим испытанием или поддастся запретному чувству. Оставшись в пустом классе, Данк ощутил странную тишину, которая накрыла его, как тяжёлое одеяло. Казалось, всё, что только что произошло, было нереальным, словно он лишь вообразил это. Но ощущение горячего взгляда Джуна, его уверенные слова и близость — всё это оставило след, который невозможно было просто забыть.
Он медленно присел за свой стол, словно надеясь, что работа или привычные мысли помогут ему отвлечься. Но с каждой минутой ему становилось всё труднее игнорировать чувство, которое всколыхнулось внутри него. Он всегда считал себя человеком, который строго придерживается принципов и этики. Он знал, что должен держаться подальше, но в то же время его что-то притягивало к этому настойчивому ученику, как магнит. Джун был словно огонь, к которому хотелось прикоснуться, несмотря на то, что это могло обжечь.
«Как я вообще позволил себе зайти так далеко?» — думал Данк, глядя в окно, за которым шла обычная школьная жизнь. Ученики выходили на улицу, смеялись, шли по коридорам, а он сидел здесь, полностью погружённый в собственные переживания. Он понимал, что не может продолжать общение с Джуном в том же духе, иначе рано или поздно это зайдёт слишком далеко. Но, несмотря на все свои доводы, ему не удавалось полностью оторваться от этой мысли.
* * *
На следующий урок он вошёл в класс, стараясь не смотреть на Джуна. Сел за свой стол, начал объяснять тему, но поймал себя на том, что не может сосредоточиться. Джун, как всегда, сидел в последнем ряду, но Данк чувствовал его пристальный взгляд, который будто пробивался сквозь него, не давая забыться даже на мгновение. Он знал, что тот ждёт его реакции, как бы осторожен он ни был.
После урока, когда ученики стали расходиться, Джун медленно подошёл к столу Данка, и на его лице играла лёгкая улыбка.
Джун: — Знаете, кхун Данк, — начал он, опираясь на край стола, — мне нравится видеть, как вы стараетесь скрыть свои чувства.
Данк поднял на него взгляд, в котором читалось всё: и беспокойство, и раздражение, и что-то ещё, чего он боялся признать.
Данк: — Джун, я прошу тебя прекратить, — тихо ответил он, понимая, что сейчас он просит не столько его, сколько самого себя.
Джун: — Но ведь это не то, чего вы хотите, правда? — Джун сделал шаг ближе, и Данк почувствовал, как замирает сердце.
