Небо. Коты-Воители

3

Глава 3
Время от времени печаль Ледолапки ослабевала, и в ней вспыхивала паника.
Что ей теперь делать? Как ей жить дальше? Завиток была мертва. Ледолапка, сидя в глубине своего гнезда, едва замечала, как вокруг неё раскачивается логово целительницы, когда ветер проносился по лагерю Речного племени. За стенами логова колыхался тростник, но её мысли заглушали этот шум.
Воспоминание о смерти матери пронзило мысли Ледолапки: она увидела, как собачья стая, словно рыбы, мечется вокруг Завиток, их спины мечутся и извиваются, когда они нападают на бледно—коричневую кошку. Ледолапка слышит крики матери, не в силах помочь. Этот звук никогда не покидал её, но тишина, наступившая после этого, вонзила самые острые шипы в её сердце. Собаки продолжали рычать, но Завиток замолчала, и Ледолапка с тошнотворной уверенностью поняла, что её мать мертва.
«Не доверяй никому», — последние слова Завиток не выходили из головы Ледолапки. Почему мать оставила её с такой отчаянной мольбой? Что знала Завиток перед смертью?
Ледолапка сглотнула слезы. «Не доверяй никому». Она была одна в племени, где не было ни предводителя, ни глашатая, и пыталась узнать, как стать целительницей, у соплеменников, которые не имели никакого отношения к Звёздному племени. И все смотрели и ждали, когда она скажет им, кого Звёздное племя хочет видеть своим следующим предводителем.
Она думала, что всё сделала правильно. Но почему Звёздное племя позволило Завиток умереть? Её мать была бы идеальной предводительницей для Речного племени — она всегда знала, что делать. Когда Ледолапка чувствовала себя потерянной или неуверенной, мать подбадривала её. И Завиток собиралась восстановить стабильность в Речном племени. Но вместо этого она ушла.
Мордочка Ледолапка скользнула между лап, когда она снова позволила горю захлестнуть её. По крайней мере, печаль заглушала её ужас.
«Я скучаю по тебе».
Ей хотелось, чтобы Завиток вошла и села рядом с ней. Она хотела почувствовать, как её дыхание щекочет уши, когда она наклоняется, чтобы утешить её. Но теперь этого не будет. Этого не могло случиться больше никогда.
Лапы зашаркали по полу логова. Ледолапка с надеждой подняла голову, но при виде Плескохвоста сердце её упало как камень.
Густая шерсть кота была взъерошена ветром, и его глаза приветливо блестели, когда он положил маленькую пухлую форель рядом с гнездом Ледолапки. — Тебе надо поесть, — пробормотал он.
— Я не голодна, — Ледолапка снова положила мордочку на лапы.
— Но ты не ела со времени бдения Завиток, — Плескохвост подтолкнул форель ближе. — И это было несколько дней назад.
— Я не голодна, — повторила Ледолапка, по—прежнему не глядя на него.
— Ты — целительница, — надавил он. — Ты должна оставаться сильной, — она проигнорировала его.
— Ради племени.
Она закрыла глаза. Почему он не может уйти и оставить её в покое?
Но Плескохвост не понял намёка.
— Мотылинка в одиночку всем занимается. Она даже организует патрули. Ей не помешала бы помощь. Она, должно быть, устала.
Ледолапка подняла голову, теперь уже раздраженная. — Ты пытаешься заставить меня чувствовать себя виноватой? Разве не достаточно того, что я скорблю?
Плескохвост посмотрел на неё извиняющимся взглядом. — Я просто пытаюсь сказать что—нибудь, что могло бы убедить тебя встать, — пробормотал он. — Тебе никогда не станет лучше, если ты будешь лежать здесь одна. Тебе нужен свежий воздух и общение с соплеменниками. Они заботятся о тебе.
— Если бы они заботились, они бы оставили меня в покое, — огрызнулась она.
— Может быть, — Плескохвост не двигался. — Но я буду продолжать приносить тебе добычу, пока ты снова не почувствуешь голод.
В глубине груди Ледолапка почувствовала проблеск благодарности. Это была первая теплая эмоция за последние несколько дней. Она оттолкнула его. И всё же ему удалось разбудить её любопытство. — Почему Мотылинка организует патрули?
— Никто другой не хочет этим занимается.
— Даже Вечерница?
— Нет.
Почему воины Речного племени так неохотно брали на себя ответственность? — А как насчет Переливчатой или Метелицы? Я думала, они захотят взять на себя ответственность.
— Я тоже, — мяукнул он. — Особенно Переливчатая. Она всегда была активной воительницей. А Метелица руководила патрулями лучше всех в лагере, — он выглядел озадаченным. — Просвирник говорил, что может стать добровольцем после смерти Невидимой Звезды и Камышинника, — он сделал задумчивую паузу. — Возможно, он в шоке. Возможно, они все в шоке. Смерть Завиток стала смертью всех надежд.
Ледолапка вздрогнула, новая боль охватила её.
Плескохвост увидел это, и продолжил более мягко. — Это могло их напугать.
— Но, несомненно, у какого—нибудь кота хватит смелости взять на себя ответственность.
— Мы потеряли нашу предводительницу и нашего глашатая, — заметил Плескохвост. — Это значит, что тот, кто возьмёт на себя ответственность, должен будет принимать все решения. Это очень тяжело.
— Неужели это будет так сложно для того, кто всю жизнь был воином? — Ледолапка просто хотела, чтобы кто—нибудь решил все проблемы Речного племени. — Опытные воительницы, такие как Вечерница или Переливчатая, кажутся очевидным выбором. Почему бы одной из них не сделать шаг вперёд?
— Думаю, быть воином — не то же самое, что быть предводителем, — мяукнул Плескохвост. — Думаю, опыт научил их, что очевидный выбор не всегда правильный.
Ледолапка чувствовала себя слишком уставшей для этого разговора. Она почувствовала облегчение, когда вошла Мотылинка.
Мотылинка взглянула на форель, которую принес Плескохвост. — Наверное, она говорит, что не голодна.
Она говорила с Плескохвостом так, словно Ледолапка была непослушным котёнком. Но Ледолапка чувствовала себя слишком измученной, чтобы возразить, и снова улеглась. Мотылинка и Плескохвост могли продолжать говорить о ней, если не ожидали, что она присоединится.
— Оставь форель здесь, — мяукнула Мотылинка Плескохвосту. — И иди и присоединяйся к патрулю Совоноса. Мы должны обновить метки границы. Важно, чтобы другие племена думали, что ничего не изменилось.
Плескохвост наклонил голову и, бросив последний взгляд на Ледолапку, вышел из логова.
Мотылинка села рядом с гнездом Ледолапки. — Ты даже не собираешься откусить кусочек? — она кивнула на форель.
— Я не голодна.
— Но ты уже несколько дней такая, — мяуканье Мотылинки было нежным, но в нём чувствовалась острота, которая со вчерашнего дня становилась всё более резкой. — Завиток не хотела бы, чтобы ты лежала здесь вот так. У тебя есть обязанности.
Ледолапка хотела зажать уши лапами и заглушить мяуканье своей наставницы. Это была правда: она готовилась стать целителем. Но разве Мотылинка не может дать ей передышку на некоторое время? Она была уверена, что скоро начнёт чувствовать себя лучше. Только не сейчас.
Мотылинка попыталась снова. — Помогая Речному племени оставаться сильным, ты почитаешь свою мать, — мяукнула она. — Разве это не лучше, чем скорбеть по ней? — она сделала паузу, словно ожидая ответа. Ледолапка не дала его. Мотылинка немного смягчилась. — Я знаю, что ты чувствуешь.
«Правда? — Ледолапка закрыла глаза. — Ты видела, как твою мать растерзали собаки?»
Но Мотылинка продолжала. — Когда Ивушка умерла, я думала, что моё горе никогда не утихнет…
Ледолапка не хотела её слушать. «Ты потеряла подругу, а не мать!» Неужели Мотылинка была настолько толстошерстной, что думала, что это одно и то же?
— …но в какой—то момент это произойдет. Должно. Жизнь должна вернуться в нормальное русло.
Ледолапка почувствовала прилив гнева.
«Оставьте меня в покое!»
Она села и посмотрела на Мотылинку.
— Ты называешь это нормальным? — огрызнулась она. — Племя без предводительницы и глашатая? Чья следующая предводительница была убита ещё до того, как она смогла получить благословение Звёздного племени? Это не нормально. Больше не нормально. Нам не к чему возвращаться. Зачем пытаться?
Мотылинка выдержала её взгляд. — Потому что наши соплеменники полагаются на нас. Потому что, как бы плохо ты себя ни чувствовала, ты нужна им, и ты будешь нужна им и дальше. И если ты их подведешь, то всё, ради чего ты жила до сих пор — всё, ради чего жила Завиток — будет утрачено.
Ледолапка слышала её слова. Но они ничего не значили для неё. Все её усилия уже казались напрасными, и ей хотелось снова лечь. И всё же она заставила себя остаться на лапах, хотя бы для того, чтобы встретить взгляд Мотылинки, который, казалось, тянулся к ней с настойчивостью, которую она не могла игнорировать. Тяжесть собственного тела казалась ей непосильной — как будто на неё обрушился водопад, — но она заставила себя остаться в сидячем положении и подняла подбородок. — А как насчёт других племён? — разве Мотылинка не сказала всего несколько дней назад, что пришло время рассказать другим племенам о Невидимой Звезде и Камышиннике? Что Речное племя достаточно долго держало их смерть в секрете?
— Я думала, ты собиралась попросить их о помощи?
К удивлению Ледолапки, Мотылинка покачала головой. — Я передумала.
— Почему?
— Мы стали слишком уязвимы, — шкура Мотылинка беспокойно вздыбилась. — Ты видела, что случилось с Грозовым пламенем, когда тело Ежевичной Звезды захватил Уголёк. Без надлежащего руководства воины Грозового племени ополчились друг на друга. Некоторые ушли, а некоторые были изгнаны, и к тому времени, когда они обратились за помощью к другим племенам, Грозовое племя было настолько слабо, что это только ухудшило ситуацию. У каждого было своё мнение, и это, казалось, ещё больше разрывало Грозовое племя, — она покачала головой. — Мы упустили свой шанс попросить о помощи. Сейчас мы слишком слабы, чтобы показывать свою слабость. Речное племя должно восстановиться, прежде чем мы столкнёмся с другими племенами.
Слова Мотылинки наполнили Ледолапку нехорошим предчувствием. Она посмотрела на свою наставницу. — Как мы можем всё исправить? Слишком многое уже произошло, — смерть Завиток… — она сделала паузу, чтобы выровнять дыхание. — Смерть Завиток была последней тростинкой, прорвавшей плотину, — она снова почувствовала себя опустошенной. — Я не уверена, что мы сможем всё исправить.
— Мы должны, — настаивала Мотылинка. — У нас нет выбора. Мы не можем смотреть, как наше племя разваливается на части, — её глаза сверкали надеждой. — Если мы сможем заставить Звездное племя сказать нам, кто должен быть нашим предводителем, всё будет хорошо. Мы ничем не будем обязаны другим племенам. Они даже не узнают, что мы были слабы, — она продолжила. — Мне нужно, чтобы ты связалась со Звёздным племенем. Ты единственная, кто может это сделать.
Живот Ледолапки сжался.
— Ты должна попросить их помочь нам выбрать нового предводителя.
— Я уже делала это, — Ледолапка хотела застонать. «Я выбрала Завиток и повела её на смерть». Горе снова грозило захлестнуть её. Речному племени нужен предводитель, и если они не могли его выбрать, то им нужна помощь Звёздного племени. Мотылинка была права: она была единственной кошкой, которая могла связаться с их предками. У неё не было другого выбора, кроме как помочь. Мотылинка с надеждой смотрела на неё. Снаружи ветер шумел в норах. — Я знаю, что это тяжело для тебя и что тебе нужно больше времени, чтобы погоревать, — мяукнула её наставница. — Но у нас нет времени. Племя едва живо. Никто не знает, что делать, но каждый думает, что знает, Утёсовик и Тихоня вчера чуть не подрались из—за решения, кто будет охотиться на водном лугу, и половина племени считает, что мы должны ловить рыбу ниже по течению, а другая половина — что выше. Похоже, что единственное, в чем уверен каждый, — это в том, что он прав, а его соплеменники — нет. Нам нужен предводитель, который возьмёт всё в свои лапы, пока племя не развалилось.
Ледолапка сузила глаза. Взгляд её наставницы теперь обжигал её. Её мышцы под шкурой перекатились. Мотылинка говорила не как целитель. Она говорила как воин. Она явно обладала мудростью, превосходящей её знания о травах. И разве не она организовывала патрули в последние несколько дней? Ледолапка наклонилась вперед, её сердце учащенно забилось. — Почему бы тебе не взять на себя эту ответственность?
— Мне? — Мотылинка выглядела удивлённой.
— Ты была единственной, кто отдавал приказы.
Мотылинка встряхнула шкурку. — Я была бы счастлива позволить кому-нибудь другому принимать решения. Я лучше буду лечить своих соплеменников, чем управлять ими, — она говорила так уверенно, что Ледолапка почувствовала себя глупо. — Тебе следует поговорить со Звездным племенем, — сказала она Ледолапке.
Ледолапка напряглась.
— Тебе нужно пойти на Лунное Озеро, — взгляд Мотылинки, казалось, буравил её, когда она беспомощно смотрела на своего наставницу.
Её и так пугало то, что всё племя полагается только на неё, но мысль о том, что придется снова отправиться на Лунное Озеро, вызывала у Ледолапки тошноту.
Мотылинка наклонилась ближе. — Я знаю, что Завиток погибла именно там, — пробормотала она. — Но ты должна пойти туда. Это лучший способ добраться до Звёздного племени.
Во рту у Ледолапки было слишком сухо, чтобы ответить. Как она могла отправиться в путь после того, что случилось в прошлый раз?
Мотылинка продолжила. — Когда Просвирник, Вечерница и Плескохвост выловили тело твоей матери и принесли его домой, собак не было видно. Я посылала патрули на их поиски снова и снова. Они ушли. Я уверена в этом.
Ледолапка мрачно посмотрела на неё, понимая, что она не может отказаться.
— Я пойду с тобой, — пообещала Мотылинка.
«Не доверяй никому», — слова матери снова эхом отозвались в голове Ледолапки. Она замерла. Зачем думать об этом сейчас? Она посмотрела на Мотылинку. Янтарные глаза целительницы были ясными и жаждущими. В них не было никакой хитрости. Конечно, Завиток не хотела, чтобы она не доверяла Мотылинке?
Мотылинка не шелохнулась.
— Ты должна пойти, — мяукнула она. — Мы можем взять с собой патруль для защиты, если тебе от этого станет легче, Плескохвост может возглавить его. Он беспокоится о…
Ледолапка прервала её. Страх заклокотал в её животе. — Я не знаю, смогу ли я, — прошептала она. — Возможно, через несколько дней. Когда я буду чувствовать себя более…
— Тебе придётся оставить своё горе на потом. Это не может ждать, — Мотылинка вдруг показалась Ледолапке свирепой. — Речному племени нужно, чтобы ты поговорила со Звёздным племенем, — она повернулась и выскочила из логова, ветер завывал на том месте, где только что была.
Ледолапка дрожала. Ей хотелось зарыться в гнездо, но она не могла зарыться достаточно глубоко, чтобы избавиться от ответственности, которая давила на неё, как камень. «Я просто хочу спокойно погоревать». Казалось, её сердце готово разорваться на части. Но Мотылинка была права. Ледолапка знала, что она — главная надежда племени.
Она вжала лапы в гнездо, заставляя их перестать дрожать. У неё не было времени бояться. Речному племени нужен был предводитель.