Небо. Коты-Воители

8

Глава 8
Ночегрив пошевелился, его мысли медленно выпутывались из сна. Над ним зашумел дуб, и затрещали птицы. Он открыл глаза. В полумраке рассвета папоротник казался бледным, а воздух был холодным. Он хотел размять одеревеневшие от вчерашней долгой прогулки лапы, но что—то теплое и мягкое было накинуто на его заднюю лапу, и он поднял морду, чтобы посмотреть, что это такое.
Солнцесветница устроилась в листве рядом с ним. Прошлой ночью, после того как они разбудили Непоседу и Корнецвета, чтобы передать дежурство, они расположились у того же изгибающегося корня. Солнцесветница всё ещё крепко спала, её бок вздымался и опускался, на её мордочке читалось умиротворение. Это был её хвост, который небрежно обернулся вокруг его лапы. Он проглотил мурлыканье. Этой кошке племени Теней было так уютно в своей шкуре. Он бы ревновал, если бы она ему так не нравилась. Вчера вечером она спокойно выслушала его жалобы на товарищей, не осуждая его.
«Не слишком ли много я наговорил?»
Он почувствовал укол вины. В конце концов Солнесветница была из другого племени. Но он не сказал ей ничего важного. И даже если Когтезвёзд захотел узнать, что один из воинов Грозового племени поссорился со своими соплеменниками, Солнцесветница была не из тех, кто побежит и расскажет ему об этом.
Он осторожно вытащил лапу из—под её хвоста и встал на лапы.
Непоседа и Корнецвет ещё спали. Светогривка и Ольхогрив сидели на страже по обе стороны поляны. Светогривка как будто дремала, сгорбившись от холода с полузакрытыми глазами, но Ольхогрив повернулся и молча кивнул Ночегриву.
В ответ Ночегрив кивнул в сторону деревьев, надеясь, что Ольхогрив поймёт. Он хотел отправиться на охоту до того, как проснутся остальные. Выскочив как можно тише из гнезда из листьев, он пошёл к папоротникам. В воздухе висел мышиный запах, и он последовал за добычей. К тому времени, когда солнце рассеялось между деревьями, он поймал двух мышей и землеройку и отнёс их к остальным. Все проснулись. Непоседа мыл лапы, а Ольхогрив, уже не на страже, растянулся в луже солнца. Солнцесветница, похоже, не заметила прибытия Ночегрива; она была слишком занята, вычищая крошки листьев со своей блестящей шкуры. Корнецвет поймал воробья и поделил его для остальных. Он выглядел довольным, когда увидел, как Ночегрив вышел из папоротника и бросил добычу на землю.
Светогривка пересекла поляну.
— Эй, Ночегрив, — мяукнула она. Она игриво моргнула ему. — Это для меня?
Солнцесветница не смотрела на неё, но Ночегрив заметил раздражение на её мягкой коричнево—белой шкуре.
— Это для всех, — сказал Ночегрив Светогривке. Он повернулся к Солнцесветнице. — Хочешь землеройку?
Теперь она посмотрела на него, потом на землеройку. — Да, пожалуйста.
Он почти ожидал, что Светогривка в шутку скажет, что ей нужна землеройка. Но кошка из племени Теней с опаской посмотрела на Солнцесветницу и вместо этого пошла к Корнецвету.
— Отдать крылья Непоседе и Ольхогриву? — спросила она.
— Отдай им грудку, — сказал он ей. — Мы можем разделить крылья на троих.
— Можно и мышку, — Ночегрив кинул им одну, и Светогривка склонила голову в вежливой благодарности.
Он присел, чтобы поесть рядом с Солнцесветницей, которая жадно поедала землеройку, затем она села и облизала губы. — Землеройки мои любимые, — мяукнула она. — Спасибо, Ночегрив, — и извини, что так поздно проснулась. Я должна была помочь тебе охотиться.
— Ничего, — мяукнул он. — Я рад, что не разбудил тебя. Ты так мирно спала, — его усы весело дернулись, когда он вспомнил её хвост.
Она замурлыкала. — Я думала, что смогу спокойно спать только в логове воинов племени Теней, — мяукнула она. — Должно быть, я лучше сплю, чем думала.
Он промурлыкал в ответ. — Кажется, у тебя есть к этому талант.
Наевшись, патруль двинулся в путь, Непоседа шел впереди. Все утро они шли через пустынные луга, но по мере того, как поднималось и опускалось солнце, они обходили все новые и новые логовища Двуногих.
Их путь пересекали Гремящие тропы, здесь узкие и по большей части пустые, но с наступлением дня их становилось все больше и больше. Через какое—то время запах воздуха как будто сменился со сладких, успокаивающих запахов леса и поля на более резкий запах с незнакомым привкусом, от которого шкура Ночегрива беспокойно подергивалась. Должно быть, они приближаются к месту Двуногих.
Пока они шли по широкой тропе, где по обеим сторонам глубоких рытвин в грязи росла трава, из—за живой изгороди послышалось низкое рычание. Ночегрив нырнул в сторону от патруля, взъерошив шерсть, и выглянул из—за живой изгороди. В поле впереди голая земля была вмята в длинные ряды, словно массивные когти разгребали её, а посередине брело большое чудовище, его рычание заглушало пение птиц. Его огромные лапы шлепали по полю, небрежно подбрасывая грязь и оставляя за собой свежий земляной след.
Ночегрив нервно наблюдал за этим, и его сердце екнуло, когда он заметил Двуногого, сидящего высоко на чудовище, верхом на нем, как котёнок, на плечах матери. Он отвел взгляд и поспешил догнать патруль. — Ты знала, что Двуногие ездят верхом на чудищах?
— Что ты имеешь в виду? — поспешила посмотреть Солнцесветница. Непоседа и Светогривка последовали за ней к изгороди. Ольхогрив наблюдал за ними, а Корнецвет сел и стал смотреть вдоль дорожки.
— Если мы будем останавливаться и смотреть на каждое странное чудище, — мяукнул кот Небесного племени, — мы никогда не доберемся до места Двуногих.
Ночегрив кивнул. Как он мог быть таким спокойным? — Похоже, чудище патрулирует, — сказал Ночегрив. — А если оно увидит нас на своей территории?
— Оно не нападёт, — сказал ему Корнецвет. — Пока мы будем держаться подальше от чудища, оно будет держаться подальше от нас.
— А вдруг…
— Что вдруг? — Корнецвет посмотрел на него. — Думаешь, оно может бояться, что мы украдем его добычу?
Солнцесветница посмотрела на него. — Что едят монстры?
— Это не могут быть мыши и птицы, — присоединилась Светогривка.
Солнцесветница кисло посмотрела на неё. — Может, они едят кошек?
Глаза Светогривки на мгновение расширились. Затем она встряхнула свою шкуру. — Конечно нет, — мяукнула она. — Если бы они так делали, мы бы знали об этом.
— Не дразни свою соплеменницу, — пожурил Непоседа Солнцесветницу.
Но Ночегрив почувствовал укол сочувствия к Солнцесветнице. Предательство Светогривки явно задело её. Он задавался вопросом, кто её больше предал: Лучесвет или Светогривка. Они оба должны были быть её друзьями, но теперь всё звучало так, будто они предпочитали проводить время друг с другом. Он встал рядом с Солнцесветницей, когда Корнецвет снова начал вести патруль.
— Нам нужно идти туда, — Непоседа остановился, когда они дошли до конца живой изгороди, и кивнул в сторону поля, где чудище всё ещё патрулировало. Теперь оно было вдалеке, но поворачивало, чтобы вернуться к ним. — Если мы будем двигаться быстро, мы сможем добраться до другой стороны прежде, чем оно доберется до нас.
— Ладно, — Корнецвет оглядел патруль. — Нам нужно поторопиться, — он нырнул под изгородь, и патруль последовал за ним.
Ночегрив отступил, пока остальные благополучно не прошли, а затем протиснулся за ними. Насыщенный, влажный запах земли ударил ему в нос, пока Корнецвет вел патруль вдоль канавы, пролегавшей между живой изгородью и взбитыми гребнями почвы. Впереди поле было окружено высоким забором из паутины Двуногих. Он блестел, как рябь воды в предвечернем солнечном свете.
— Как мы это преодолеем? — спросил Ночегрив, чувствуя укол беспокойства.
— Слишком высоко лезть, — мяукнул Непоседа. — Придется копать.
Солнцесветница взглянула на поле. — А чудище?
Оно всё ещё находилось на приличном расстоянии, но неуклонно двигалось к ним.
Ночегрив распушил свой мех, отказываясь пугаться.
— Мы закончим к тому времени, когда оно доберётся до нас, — он поспешил первым к забору и обнюхал дно, с облегчением обнаружив, что земля вокруг него рыхлая. — Это будет легко, — сказал он им. Он начал капать, остальные присоединились к нему.
Рычание чудища становилось всё громче, и Ночегрив копал быстрее, выгребая землю, одна лапа за другой. Рядом с ним Солнцесветница зарылась в землю быстрее кролика, её бок прижался к его, и он мог чувствовать, как под ним работают гладкие твердые мышцы.
Он взглянул на неё. — Ты уверена, что ты не из племени Ветра?
Она остановилась, выглядя озадаченной.
— Они когда-то вырыли туннели под болотом, — объяснил он.
— Нам не до разговоров, — Непоседа мотнул мордой в сторону чудища. Тусклые, пустые глаза, казалось, смотрели на них, пока оно приближалось.
Светогривка осмотрела подкоп, вырытый под серебряной изгородью. — Думаю, теперь я смогу протиснуться, — взволнованно мяукнула она. Когда все отошли, она нырнула под изгородь и выскочила с другой стороны. — Ой, — она мотнула мордой и стала облизывать позвоночник.
Корнецвет тревожно моргнул. — У тебя всё хорошо?
— Колбчки зацепили мою шкуру, — она выпрямилась. — Но я в порядке, — Ночегрив увидел клочок её темно—коричневого меха, оставшийся внизу изгороди. — Будь осторожен, — предупредил он, когда Непоседа протиснулся вслед за Светогривкой.
Целитель Небесного племени выкарабкался, невредимый, и Ольхогрив последовал за ним.
Корнецвет кивнул Солнцесветнице, и она пригнулась, проскользнув в щель. Оттолкнувшись задними лапами, она поползла вперёд и с визгом замерла. — Моя шкура! — с тревогой мяукнула она. — Она зацепилась!
Ее шерсть торчала вдоль позвоночника, и Ночегрив мог видеть, как шерсть на шее зацепилась за зубчатую паутину.
Позади них чудище с грохотом приближалось.
— Постой, — сказал он ей, вытягивая вперёд морду. Он попытался отцепить шерсть, но Солнцесветница пыталась извернуться, как пойманная добыча, из её горла вырвался вой. Она не могла взять себя в лапы.
— Постарайся сохранять спокойствие, — успокаивал Ольхогрив с другой стороны изгороди.
— Мы тебя освободим, — пообещал Непоседа.
Но паника Солнцесветницы нарастала. От её шкуры исходил запах страха, она попыталась сделать рывок, но её мех только больше спутался. Вой, который она пыталась сдерживать, превратился в низкий, отчаянный стон. Горький запах дыхания чудища прокатился по ним, и земля начала дрожать.
— Оставайтесь на месте! — приказ Корнецвета был громким, но рычание чудища заглушило его.
Даже если она и слышала приказ, Солнцесветница сейчас была слишком напугана, чтобы подчиниться. Ночегрив подавил собственную панику. Солнцесветница отчаянно царапалась передними лапами, пытаясь вырваться на свободу. Если она не будет стоять на месте и не позволит ему помочь ей, она сильно поранится. Он слышал, как рвется мех на её шкуре. — Всё в порядке, — он наклонился к её уху и положил лапу ей на позвоночник. — Я вытащу тебя отсюда.
Он увидел, как её взгляд метнулся к нему. — Чудище…
— Оно ещё не здесь, — он оглянулся назад, его осенила идея, и он наклонился ближе. — Но Светогривка наблюдает за тобой, — он перешёл шепот. — Не дай ей увидеть, как ты паникуешь.
Наконец—то Солнцесветница затихла.
В груди Ночегрива затеплилась надежда. — Отлично, — подбодрил он. — Подожди ещё немного. Я вижу, где ты запуталась. Я могу распутать тебя.
— Оно уже здесь? — её хныканье было достаточно громким, чтобы он услышал.
— Ещё нет, — Ночегрив был рад, что она слишком запуталась, чтобы повернуться и увидеть лапы чудища, которые теперь были совсем близки. — Я вытащу тебя прежде, чем оно доберется до нас, — он потянулся вперёд и начал зубами освобождать шерсть Солнцесветницы.
Чудище зарычало, неумолимо катясь к ним на своих огромных черных лапах. Ночегрив не обращал на него внимания. Он собирался убедиться, что Солнцесветница в безопасности. Он прокусил прядь меха, потом ещё одну. Она заскулила. Он причинял ей боль. Но у него не было выбора. Он заставлял себя продолжать выщипывать прядь за прядью, пока не почувствовал, как спутанный мех освобождается от паутины. — Теперь ты можешь двигаться? — мяукнул он ей в ухо.
Солнцесветница потянулась вперед, сначала неуверенно, проверяя, не появится ли боль. Затем, вздохнув с облегчением, она прошла через туннель и вышла с другой стороны.
— Спасибо Звёздное племя, — Корнецвет с облегчением махнул хвостом и потянул Ночегрива к подкопу. Ночегрив сопротивлялся. — А как же ты?
Чудище было на расстоянии нескольких длин хвоста, его лапы вращались, когда оно поворачивалось.
Но Корнецвет подталкнул его сильнее. — Просто иди!
Ночегрив вскарабкался под забор, его сердце колотилось. Выскочив с другой стороны, он повернулся и уставился на Корнецвета сквозь паутину. — Быстрее!
Массивный бок чудища взметнулся к Корнецвету, но воин Небесного племени был быстр. Словно мышь, ускользающая под корень, он проскочил под оградой и выскочил наружу рядом с остальными членами патруля.
Солнцесветница виновато моргнула. — Мне очень жаль, — мяукнула она.
— Я подвергла вас всех опасности.
Корнецвет отряхнул свою шкурку. — Ты справилась, — сказал он ей. — Тебе больно?
— Просто немного жжёт, — её сияющий благодарностью взгляд метнулся к Ночегриву. — Спасибо.
— Нет проблем, — Ночегрив старался говорить непринужденно, но его сердце всё ещё стучало в ушах так сильно, что он едва мог её слышать. Он наклонил голову к ней, довольный тем, что смог помочь.
Светогривка вилась вокруг них. — Я думала, ты станешь добычей для чудища, — озабоченно мяукнула она.
Ольхогрив просунул нос мимо неё и стал осматривать царапины на шее Солнцесветницы. — Тут просто немного порван мех, — он взглянул на Ночегрива. — Что ты сказал, чтобы успокоить её?
— Ничего, правда, — промяукал Ночегрив. — Я просто немного подбодрил её, — он поймал взгляд Солнцесветницы.
Ее уши вздрагивали. То, что он сказал ей на самом деле, останется их тайной.
Солнце начало скрываться за далекими горами, их тень все глубже погружалась в ночь.
— Место Двуногих уже близко, — сказал им Непоседа.
Он посмотрел на Солнцесветницу. — Тебе нужно отдохнуть?
— Нет, — заверила она его. — Это не так уж и больно.
Ольхогрив махнул хвостом. — Я сделаю для тебя мазь, как только мы найдем несколько дубовых листьев, — пообещал он.
Корнецвет смотрел на неестественный желтый свет, который светился теперь вдалеке. — Ночью у Двуногих будет тише, — мяукнул он. — Мы сможем найти мяту и быстро уйти.
Патруль двинулся дальше, и Ночегрив был рад, когда Солнцесветница пошла рядом с ним.
— Ещё раз спасибо, — прошептала она.
— Без проблем, — но он её не слушал. Он учуял запах добычи. Он поднял морду, его рот наполнился слюной. Он не узнал этот запах — он не был похож на тот, что он чувствовал раньше, — но ему отчаянно захотелось попробовать добычу на вкус.
Впереди луг переходил в небольшой лес, а за ним на фоне темнеющего неба вспыхивали разноцветные огоньки. Ночегрив сузил глаза. Неужели они уже достигли Двуногих? Предвечерний запах усиливался, и он слышал гул мяуканья Двуногих, а вместе с ним и низкий гул чудищ. Время от времени воздух раскалывали крики, словно Двуногие звали друг друга.
Его шкура настороженно затрепетала. Остальные, похоже, тоже нервничали. Они замедлили шаг, когда достигли леса, и Корнецвет вышел вперед. Взмахом хвоста он приказал патрульным вести себя тихо и стал пробираться между деревьями. Они последовали за ним через лес, где звуки были громче, а запахи ещё сильнее.
Когда впереди показались деревья, у Ночегрива сжался живот. На широком поле теснились ярко раскрашенные гнезда Двуногих. На их крышах вспыхивали огни, и Двуногие толпились вокруг них.
— Это не место Двуногих, — Непоседа остановился рядом с ним, его глаза расширились от тревоги.
Ольхогрив и Светогривка попятились назад, пытаясь разобрать шум. Казалось, воздух вибрировал, а норы пульсировали какофонией ударов и кваканья. Ночегрив прижал уши и зажмурил глаза, ослепленный мигающими огнями цвета каждого цветка зеленой листвы. И все это время его мордочку омывал запах теплой, сладкой добычи. Двуногие копошились между норами. Он видел, как они ели на ходу, заталкивая добычу в рот, их остекленевшие от возбуждения глаза отражали разноцветные огни.
— Смотрите! — встревоженный вопль Солнцесветницы заставил его подпрыгнуть. Она смотрела на одно из гнезд. — Это чудище!
У ярко раскрашенного гнезда Двуногих были большие круглые лапы чудища. Ночегрив вздрогнул. Неужели Двуногие жили внутри чудовищ и ездили на них?
— Я никогда не видел такого гнезда Двуногих, — Непоседа окинул взглядом горизонт, словно пытаясь заглянуть за его пределы. — Мы должны обойти его. Настоящее Двуногое место должно быть на другой стороне.
Пока он говорил, одна из берлог Двуногих начала поворачиваться. Она закрутилась на лапах, и Ночегрив с ужасом понял, что Двуногие теснятся рядами вокруг широкой круглой головы, которая вращается всё быстрее и быстрее. Двуногие, попавшие в ловушку, начали кричать. Их крики перешли в вой, когда голова чудища медленно поднялась и отделилась от тела, вращаясь вокруг него. Оно пыталось убить их? Он попытался разглядеть их лица, но чудище вращалось так быстро, что их черты стали размытыми. Он отпрянул назад, его охватил ужас. Это место было ужасающим.
Даже шкура Корнецвета взъерошилась. — Сюда, — резко приказал кот Небесного племени и повел их между деревьями в лес, чтобы обойти поле.
Ночегрив поспешил следом, Солнцесветница шла рядом с ним, широко раскрыв глаза. — Почему Двуногие не убегают? — поражённо спросила она.
— Разве они не понимают, что чудища опасны?
— Возможно, они не могут устоять перед запахом добычи, — предположил Ночегрив. Запахи, доносившиеся из нор Двуногих, были более соблазнительными, чем любая добыча, на которую он охотился у озера. Он облизал губы. Это место было страшным, но он жаждал попробовать то, что веяло такие запахи. Будет ли оно также хорошо на вкус? Может лучше? — Возможно, мы сможем поохотиться здесь на обратном пути.
Корнецвет взглянул на него. — Воины не едят пищу Двуногих, — прорычал он.
— Даже если она так вкусно пахнет? — возразил Ночегрив.
Солнцесветница наклонилась ближе. — Я бы очень хотела попробовать, — прошептала она ему на ухо.
Он радостно поймал её взгляд и бросил заговорщический взгляды ответ.
Там, где кончались деревья, они обнаружили участок кустарника, чистый от Двуногих и чудовищ. Не высовываясь, Корнецвет направился через него. Ночегрив шел сзади, не сводя глаз с патруля, но не мог не оглянуться на яркие гнезда. Он был рад, что они отошли от толпы Двуногих, но запах теплой добычи заставил его проголодаться ещё сильнее.
— Быстрее, — позвал его Корнецвет, и Ночегрив понял, что замедлил шаг, отвлеченный дразнящими ароматами. Остальная часть патруля уже нырнула в щель между двумя высокими деревянными заборами, окаймлявшими ряд больших квадратных нор Двуногих. Норы были погружены в тень.
— Это и есть место Двуногих? — спросил он, догоняя его.
— Да, — Непоседа выглядел облегченным. — Я определенно бывал здесь раньше, — он запрыгнул на забор и заглянул с другой стороны. — Следуйте за мной, — мяукнул он.
Один за другим они прыгнули за ним. Ночегрив увидел, что изгороди пересекают друг друга, а между ними расположены аккуратные участки травы. Он попробовал воздух на вкус, но не почувствовал ничего знакомого. Только слабый привкус Гремящих троп и камней. — Где кусты мяты? — спросил он.
— Чтобы найти их, надо зайти поглубже, — осторожно ответил Непоседа, пробираясь вдоль изгороди. Наконец Непоседа остановился. Участки травы здесь были больше и окаймлены цветами, которые повяли и погибли в холоде Голых Листьев.
Непоседа спрыгнул вниз и направился к ним.
— Чувствуешь запах мяты? — позвал Ольхогрив, следуя за ним.
Непоседа не ответил, только махнул хвостом, не сводя глаз с густых кустов впереди.
Ночегрив спрыгнул вниз и открыл пасть, пробуя воздух на вкус, когда пересекал траву. Целители искали кошачью мяту, но Ночегрив был начеку и не упускал ни одного запаха, сигнализирующего об опасности. Сквозь тягучую вонь чудищ он уловил кошачий запах, но он был слабым и с привкусом сладости. Домашние киски?
«По крайней мере, здесь нет собачьего запаха», — подумал он, пробираясь сквозь цветущие кусты вслед за остальными членами патруля. Листья были мягкими и ароматными, когда они касались его шкуры. — Ты чувствуешь запах кошачьей мяты? — спросил он Солнцесветницу, догоняя её.
— Я не чувствую ничего, кроме цветов, — ответила она ему.
Светогривка шла впереди них. Она оглянулась назад, в её глазах светилось беспокойство. — Что, если мы ничего не найдем?
— Найдем, — мяукнул Непоседа. Он вышел из кустов, и остальные последовали за ним на другой широкий участок травы. С одной стороны стояло гнездо Двуногих, квадратное и молчаливое, а по краям от него через каменные изгороди пробивались растения.
Когда Ольхогрив и Непоседа начали обнюхивать все вокруг, Ночегрив навострил уши, прислушиваясь к опасностям. Вдалеке тихо копошились чудища. Ветер шептал вокруг гнезда Двуногих.
Солнцесветница остановилась рядом с ним, её шкура подрагивала вдоль позвоночника.
— Царапины всё ещё жгут? — прошептал он.
— Немного, — вздохнула она в ответ. — Было бы больнее, если бы ты не…
Ее голос прервало тоненькое шипение.
Ночегрив напрягся. Здесь есть змеи? Он рывком развернулся, выпуская когти.
Из—под куста высунулась маленькая мохнатая голова. — Прочь!
Это котёнок!
Он яростно смотрел на них. — Это наш сад! — пискнул он. — Вам сюда нельзя! — патруль повернулся к котёнку.
— Кто это? — удивленно мяукнула Светогривка.
У котёнка был серый мех и странные округлые уши, как у мыши.
Его глаза расширились в тревоге, когда патруль столкнулся с ним, но он устоял на лапах. Ночегрив не знал, восхищаться ли его храбростью или ругать за безрассудство. Они были воинами, ради Звёздного племени. Неужели он действительно думает, что сможет прогнать их?
Ольхогрив спокойно посмотрел на котёнка. — Извини за вторжение, — мяукнул он. — Но мы здесь потому…
— Уходите, а то я маме расскажу! — котёнок выпятил грудь.
Непоседа и Корнецвет обменялись взглядами.
Солнцесветница мурлыкнула. — Он такой милый.
— Нет, не милый! — шипел на неё котёнок.
Ночегрив вежливо наклонил голову. — Мы обещаем, что мы здесь не для того, чтобы… — пока он говорил, листья вокруг котёнка зашуршали, и оттуда выскользнула большая кошка. У неё были такие же странные, круглые уши, как у её котёнка, и она явно была домашней киской — от неё исходил странный сладковатый запах, который Ночегрив почувствовал раньше.
Она прижала уши, увидев патруль, и быстро шагнула к котёнку, глядя на них.
— Что вы здесь делаете? — прошипела она.
Ночегрив сделал шаг назад, удивленный её резкостью. — Мы… мы… — заикался он.
Домашняя киска сузила глаза и выпустила когти. Неужели она действительно была готова сражаться с ними? Конечно, нет! На её густой, мягкой шкурке не было ни единого шрама. Она выглядела так, словно никогда в жизни не сражалась.
Ольхогрив наклонил голову.
— Мы ищем мяту, — сказал он ей. — В нашем племени зелёный кашель, — домашняя киска выглядела озадаченной.
— Один из наших котят очень болен, — объяснил Непоседа.
Шерсть домашней киски немного распушилась, а круглые ушки подрагивали. — И ты думаешь, кошачья мята поможет?
— Без неё он умрет, — янтарные глаза Светогривки тревожно блестели.
Домашняя киска убрала когти. — Где этот котёнок? — спросила она, теперь её мяуканье было более мягким.
— У озера, — ответил ей Ольхогрив. — Там, где мы живём. За болотом.
Её собственный котёнок скользнул под живот и выглянул между передними лапами. Теперь Ночегрив мог видеть, что это девочка. — Что такое мята? — спросила она.
— Это растение, — ответила ей мама. — У нас в саду его нет, — домашняя киска перевела свой широкий голубой взгляд на Ольхогрива. — Но в нескольких домах ниже есть немного, — она указала мордочкой на живую изгородь. — Туда.
— Спасибо, — Ольхогрив благодарно моргнул ей. — Мы обещаем, что это всё, за чем мы пришли.
— Мы уйдём, как только соберём немного, — заверил её Корнецвет.
— Надеюсь, ваш котёнок скоро поправится, — она пригнула голову и взяла своего котёнка за шиворот.
— Эй! — дочка боролась, пока мать поднимала её и прятала обратно между листьями. — Я могу сама! — её лапы болтались в воздухе, когда они обе скрылись в кустах.
Ночегрив взглянул на Солнцесветницу.
— Я не знал, что домашние киски такие храбрые.
Она нахмурилась.
— Надеюсь, эти двое никогда не столкнутся с бродягами.
Воздух благоухал ароматом цветов. После мускусного запаха леса и привкуса озера и болота его сладость была головокружительной.
Светогривка огляделась. — Не могу представить здесь бродяг, — мяукнула она.
— Пойдём, — Непоседа направился к изгороди, на которую указывал домашняя киска.
Патруль последовал за ним. Когда они прокладывали себе путь через границу за границей, дыхание Ночегрива участилось. Впервые с тех пор, как они покинули поле разноцветных нор, его носа коснулся запах, который заставил его забыть о восхитительном запахе добычи Двуногих. Он открыл рот, чтобы дать этому запаху обмыть язык. Пахло, как в логове Воробья. Кошачья мята?
Непоседа тоже явно чувствовал этот запах. Целитель Небесного племени ускорил шаг и перешёл на бег, пересекая траву и исчезая между кустами.
Лапы Ночегрива подкосились от тревоги. — Будь осторожен, — крикнул он. Кто знал, что может скрываться за кустами? — Подожди! — он пробирался между кустами, стараясь не отставать от целителя. Запах был уже безошибочным, и когда Ночегрив вырвался из кустов, он увидел это — мяту. Растение было гораздо больше, чем кусты мяты вокруг озера. Оно пестрело пурпурными цветами и росло у каменной ограды.
Непоседа уже продирался сквозь стебли, его хвост торжествующе рассекал хвост.
Светогривка шла за ним вместе с Ольхогривом и Корнецветом.
— Собирайте стебли, — сказал им Непоседа. — Они — самая действенная часть.
Солнцесветница остановилась рядом с Ночегривом, рот её был открыт, а глаза сверкали, словно сам аромат мяты наполнил её свежей энергией. Она протиснулась в кусты, оглянувшись на Ночегрива. — Давай, — мяукнула она. — Помогай.
У Ночегрива пересохло во рту, когда он последовал за ней. Пьянящий аромат заполнил его нос и рот. Он боролся с желанием упасть на живот и поваляться в восхитительных листьях.
Шкура Ольхогрива распушилась от радости. — Здесь даже больше, чем нам нужно!
Непоседа моргнул в знак согласия. — И пахнет она гораздо сильнее, чем растения в лесу.
Ночегрив откусил сочный стебель, наслаждаясь вкусом. Он бросил его на траву неподалеку и откусил еще один. Остальные члены патруля работали вокруг него, и вскоре они собрали целую кучу стеблей.
Ольхогрив отошел и с восхищением посмотрел на кучу. — Этого достаточно.
Непоседа присел. — Хватит на все племена.
Корнецвет стряхнул листья с усов. — И теперь мы точно знаем, где он растет, — мяукнул он. — Мы можем вернуться, если нам понадобится больше.
— Будем надеяться, что не понадобится, — мяукнул Ольхогрив.
Ночегрив уже собирал пучок стеблей. Ему не терпелось вернуться в поле разноцветных нор. Мята еще больше обострила его аппетит, и теперь он твердо решил поохотиться в норах Двуногих, чтобы попробовать вкусно пахнущую добычу Двуногих. Он раздумывал, стоит ли делиться своим планом с остальными членами патруля. Но рот был полон. Он подождет, пока они доберутся до поля, и только потом расскажет об этом.
Ночегрив следовал за патрулем, обходя кустарник рядом с цветными норами. Двуногие всё ещё толпились между ними.
— Неужели они никогда не спят? — спросил он Солнцесветницу стоявшую перед ним. Он был так занят наблюдением за Двуногими, что не заметил, как она замедлила шаг, и его когти задели её заднюю лапу.
Она вздрогнула, и он отпрянул назад.
— Прости!
Она удивленно посмотрела на него, зажав в челюстях пучок мяты.
В ответ он кивнул в сторону норы Двуногих. Конечно, она могла учуять запах добычи. Хотела ли она попробовать её, как и он?
Она наклонила голову, вопросительно глядя на него, и поспешила за остальными, когда они приблизились к лесу.
Ночегрив последовал за ней. Дойдя до укрытия деревьев, он бросил свой пучок мяты. — Я иду на охоту, — объявил он. — Нам нужно поесть перед сном.
Светогривка моргнула ему. — Здесь нет добычи.
Корнецвет кивнул в знак согласия. — Двуногие отпугнут её.
— Не волнуйся, — Ночегрив посмотрел на разноцветные норы. Из них доносились аппетитные ароматы. — Я принесу что—нибудь обратно.
Солнцесветница уронила мяту. — Я пойду с тобой.
Прежде чем кто—либо успел возразить, Ночегрив направился к норам Двуногих. Солнцесветница рысью побежала за ним.
— Ночегрив! — Корнецвет звал его, но Ночегрив притворился, что не слышит, и вскоре крик кота Небесного племени затерялся среди болтовни Двуногих и гула чудищ. Ритмичный стук, казалось, доносился из каждого гнезда, и Ночегрив был рад, что Солнцесветница пошла с ним. Он взмахом хвоста велел ей держаться поближе и нырнул за нору. Она прижалась к нему, и они вместе посмотрели на копошащихся Двуногих. — Ты видишь добычу? — Солнцесветница широко раскрыла глаза.
— Еще нет, — Ночегрив напрягся, чтобы разглядеть Двуногих, шествующих перед ними. Желто—красное логово чудища стояло на расстоянии длины дерева. Его лапы утопали в грязной траве, а Двуногие сгрудились у входа, беря что—то из протянутых лап Двуногого внутри. Он сузил глаза. — Это добыча? — он кивнул в его сторону.
Солнцесветница проследила за его взглядом, её нос подрагивал. — Думаю, да, — мяукнул он.
Живот Ночегрива жалобно заурчал. Он хотел попробовать все, что Двуногий передавал своим соплеменникам.
За лесом Двуногих лап он увидел пустое пространство под брюхом чудища. Он указал мордой в том направлении. — Как ты думаешь, ты сможешь туда пробраться? — спросил он Солнцесветницу.
Она заколебалась.
— Ничего страшного, если ты хочешь остаться здесь, — сказал он ей. Она, наверное, никогда в жизни не видела столько Двуногих. Он был уверен, что не видела. А шум и яркий свет сбивали с толку и пугали.
Но она жадно посмотрела на него. — Если мы пойдем вдвоём, — мяукнула она.
Ночегрив прокрался вдоль стенки норы к краю тропы Двуногих. Солнцесветница последовала за ним, не высовываясь, когда Двуногие пронеслись перед ними. Ночегрив вонзил когти в грязную траву, готовясь проскочить между ними.
— Подожди, — Солнцесветница коснулась кончиком хвоста его позвоночника. Она смотрела вдоль тропинки, и он проследил за её взглядом. Толпа, текущая мимо, как река, редела. Через несколько мгновений перед ними открылся просвет, и Солнцесветница кивнула. — Сейчас!
Она вынырнула из их укрытия и бросилась вперёд. Ночегрив побежал за ней, его лапы скользили по траве, он увидел Двуногих, сгрудившихся перед желто—красным логовом чудища, и нырнул за ней в тень.
Он присел рядом с ней, его бока вздымались.
Ее глаза сияли. — Думаю, они нас даже не заметили.
— Ты быстрая! — каждый волосок на шкуре Ночегрива трепетал от страха и возбуждения.
Потом до них донесся восхитительный запах еды Двуногих. Он радостно кивнул Солнцесветница. — Ты чувствуешь запах?
Она облизнула губы. — Конечно, чувствую, — мяукнула она. — Но как мы сможем достать добычу?
Ночегрив заглянул в темное подбрюшье чудища. Там не было никаких отверстий. Но внутри был Двуногий, значит, там должен быть вход. Он вылез из тени чудища и выглянул сбоку, в поисках вход. Возможно, им удастся пробраться через него так, чтобы Двуногий не заметил, и схватить добычу.
— Ночегрив! — взволнованное мяуканье Солнцесветницы заставило его обернуться. Она мотнула мордочкой в сторону чего—то на траве перед чудищем.
Его глаза расширились. На земле лежал огромная кучка добычи. Двуногие лапы мельтишились вокруг него. В любой момент они могли раздавить его.
— Я возьму её, — сказал он Солнцесветнице, быстро соображая. — Потом мы побежим к деревьям.
— Хорошо, — кивнула она.
— Не отставай! — Ночегрив вынырнул из—под чудища. Он проскочил зигзагом между лапами Двуногих, его сердце колотилось в ушах, а взгляд был прикован к упавшей добыче. Он настиг её и впился зубами. Под его шкурой пульсировало удивление. Она была горячей! Он чуть не выронил её, но сок, стекающий в рот, был таким вкусным, что он не хотел отпускать добычу, какой бы горячей она ни была.
Над ним послышались крики. Двуногие увидели его и отпрянули в сторону, как испуганные лошади. На их круглых розово—коричневых мордах отразилось удивление. Ночегрив помчался к деревьям. Солнцесветница! Он оглянулся, с облегчением увидев её за собой. Когда он поймал её взгляд, в её глазах сверкнул триумф.
Остальные члены патруля наблюдали за происходящим из подлеска. Они уставились на Ночегрива, когда он продирался сквозь кусты и остановился перед ними. Он бросил добычу и облизал губы, его живот заурчал, когда сладкий, липкий сок запекся на его языке. Похищенная им добыча была похожа на огромного черного дрозда, но толще, и лапы у нее были пухлые, как у голубей.
Корнецвет фыркнул. — Двуногая добыча, — усмехнулся он.
— Что это? — Светогривка озадаченно уставилась на него. — Оно слишком большое, чтобы жить в лесу.
— Да какая разница? — Непоседа подошёл к ним, радостно помахивая хвостом. — Пахнет вкусно!
Солнцесветница села и перевела дыхание. — Этого хватит, чтобы набить все наши животы, — мяукнула она.
Ольхогрив держался в стороне, его взгляд был настороженным.
Ночегрив моргнул ему. — Сок на вкус отличный, — мяукнул он.
Ольхогрив посмотрел с сомнением. — Воины не должны есть пищу Двуногих.
Но Непоседа уже откусил кусочек. Морда его отражала удовольствие.
Хвост Светогривки возбужденно метнулся, и она тоже пригнулась вперед, чтобы откусить кусочек. — Вкус потрясающий.
Ночегрив так сильно тоже хотел попробовать кусочек, что сдержаться было почти невозможно. Но сначала он хотел убедить Корнецвета и Ольхогрива. — Вы можете охотиться на лесную добычу, если хотите, — сказал он им. — Но мы вернемся домой быстрее, если не будем тратить время на охоту. Хотя мята вряд ли успеет завянуть.
Хвост Корнецвета метнулся. — Думаю, если съесть это, то можно сэкономить время, — согласился он.
Солнцесветница подтолкнула к нему лапой добычу. — Мы уже наелись, — уговаривала она его. — Было бы неправильно не съесть добычу целиком.
Ольхогрив сморщил нос: — Это ничем не лучше падали.
Светогривка посмотрела на него с набитым ртом. — Это намного лучше, чем падаль.
Корнецвет и Ольхогрив обменялись взглядами.
— Догадываюсь, вы её не выпрашивали, как домашние киски, — мяукнул Ольхогрив.
Корнецвет подошел поближе к туше. — Раз уж она здесь… — мяукнул он нехотя и наклонил голову, чтобы оторвать кусок.
Ночегрив сдержал мурлыканье, когда глаза Корнецвета загорелись. Воин Небесного племени откусил еще кусочек, и его шкура разгладилась. Довольный, Ночегрив оторвал от туши крыло и уселся есть. Сладкий вкус наполнил его теплом и удовлетворением. Он поймал взгляд Солнцесветницы. Её подбородок блестел от жира, и она радостно моргнула ему. С сытыми животами они хорошо выспались и утром были готовы к путешествию домой.
Ночегрив проснулся первым, вокруг него прижались теплые шкурки остальных. Когда они покончили с добычей Двуногих, патруль устроился, как котята, в дупле между корнями бука и задремал, несмотря на гул и стук собирающихся Двуногих. Солнцесветница всё ещё храпела, а хвост Корнецвета подергивался, словно воину Небесного племени снился сон.
Ночегрив поднялся на лапы и спрыгнул с импровизированного гнезда. Он осмотрел лес, ища, где бы развести грязь. Едва рассвело, а из поля ярких нор не доносилось ни звука. Он подошел к краю деревьев и выглянул наружу, гадая, будут ли ещё светиться разноцветные огоньки, пока Двуногие, наконец—то измученные, будут спать среди чудищ. Он моргнул, и удивление промелькнуло в его шерсти.
Чудища исчезли, и ни одного Двуногого не было видно. Над широким пустым полем висел туман. В лесу просыпались птицы и начинали свою утреннюю песню, как будто ничто их не тревожило.
Ночегрив осмотрел пустынное поле. На вытоптанной траве тут и там валялись объедки, оставленные Двуногими, а следы лап показывали, куда уползли чудища. Что заставило их уйти отсюда?
Шаги лап прошелестели по земле позади него, и Ночегрив обернулся, с облегчением увидев, что это Солнцесветница. Когда она подошла к нему, её взгляд обежал поле. Она остановилась рядом с Ночегривом, её уши беспокойно подрагивали. — Куда они пошли?
— Не знаю, — Ночегрив почувствовал дрожь вдоль позвоночника.
— Нам это приснилось? — Солнцесветница посмотрела на него.
— Нет, — Ночегрив чувствовал по своему животу, ещё полному после вчерашнего пиршества, что ничего им из этого не приснилось. Во рту у него даже ещё оставалось немного липкого, сладкого сока. Он провел языком по губам.
— Ночегрив! Солнцесветница! — позвал их Ольхогрив.
Солнцесветница кивнула Ночегриву. — Нам лучше уйти.
Когда она повернулась, чтобы уйти, Ночегрив заколебался. Какая—то часть его души не хотела возвращаться домой.
— Наши соплеменники будут рады нас видеть, — промяукала Солнцесветница. — Особенно когда они увидят, сколько мяты мы принесли, — она направилась к остальным, которые ждали под деревьями.
Ночегрив смотрел ей вслед. Путешествие заставило его почувствовать близость к своим товарищам по патрулю, даже к Светогривке. Но с Солнцесветницей он чувствовал особое родство. Они вместе охотились, ели, сидели в дозоре, делились секретами, которыми он никогда не делился со своими соплеменниками.
Теперь они были друзьями, и он не мог не надеяться, что эта дружба переживет их возвращение на озеро.