Магистр дьявольского культа и Т/И

Зелень. Часть первая

   Местность Шу Дун изобиловала реками и долинами. В небо рвались высокогорные вершины, под ногами простирались глубокие овраги, а слабый ветерок лишь изредка гулял здесь, поэтому в провинции круглый год властвовали туманы.

Следуя направлению, указанному левой рукой, мы  добрались до небольшой деревушки.

Несколько рядов плетней окружали глинобитные хижины с тростниковыми кровлями. Стадо пестрых кур суетилось во дворе, поклевывая зернышки риса. Крупный, ярко оперенный петух с подрагивающим листовидным гребнем стоял на одной ноге на крыше и важно поглядывал вниз, крутя шеей то влево, то вправо. К счастью, собак здесь никто не держал. Похоже, местные селяне сами могли ухватить лишь пару кусков мяса за весь год, не говоря уже о том, чтобы располагать костями для скармливания псам.

Прямо перед деревней находилась развилка, ведущая в три разных направления. Две из троп были почти лишены растительности и покрыты несчетным количеством следов: эти пути явно часто использовались. Третья же тропа густо поросла сорняками; покосившийся квадратный знак, сделанный из сланца, торчал у ее обочины. Судя по его состоянию, он уже давно находился под ветром и инеем и натерпелся всяких невзгод: длинная трещина тянулась от основания до самой середины, а сквозь нее проглядывали пожухлые травы.

На знаке виднелись два высеченных иероглифа, вероятно, название местности, к которой вела дорога. Постаравшись, я могла разглядеть нижний символ, означающий «город», но вот верхний уже состоял из приличного количества черт, имея весьма громоздкое строение. К тому же, как нарочно, трещина прошла аккурат через иероглиф, и отвалившиеся от знака мелкие камни рассыпались тут и там. Вэй У Сянь наклонился, отодвинул сорняки в сторону и, кажется, целую вечность разглядывал символ, но ему так и не удалось понять, что это за слово.

И будто назло призрачная рука указывала именно на этот путь.

Вэй У Сянь предложил:

  -Давайте спросим местных.

Мы кивнули, но мне кажется,что задавать вопросы будет либо Вей Ин либо я.  Лань Чжань этого делать категорически не будет. Поэтому шиди незамедлительно оскалился во все тридцать два зуба и неспешно пошел  к селянкам, насыпающим курам рис.

Среди женщин присутствовали и старые, и молодые, однако, заметив приближение странного незнакомого мужчины, все они насторожились, словно желая побросать свои совки и ринуться в хижину. Но стоило ему, сияющему лучезарной улыбкой, обменяться с ними парой слов, как они начали успокаиваться и робко отвечать.