Весенние лилии

глава 37 - "база, ситуация sos"

Гримерка пахла его потом, лаком для волос и сладковатым ароматом текилы из подаренной кем-то бутылки — подарок, который Лука даже не открыл. Маринетт всё сидела на диване и разглядывала два больших зеркала, окруженная лампочками, и чувствовала себя как на допросе. Только следователь был один — её собственный пульс, стучащий в висках.

Дверь открылась бесшумно.

Он вошел, и воздух сразу стал другим. Маринетт чуть ли не подавилась, когда снова увидела Луку, ещё больше помятым и очень уставшим от притворных улыбок вип-гостям. Он скинул мокрый от пота пиджак, обшитый пайетками и стразами, на спинку стула, провел рукой по волосам, сметая стайлер. Взглянул на её, словно удивляясь, что она действительно осталась. Его лицо — усталое, разгоряченное сценой — смягчилось, но в глазах промелькнула та самая острая, знакомая Маринетт осторожность. Как перед диким зверьком, которого не хочешь спугнуть.

— Я не думал, что ты... останешься, — сказал он, голос — низкий, простуженный пением. Её песнями.

Маринетт почувствовала, как язык прилип к нёбу. Она пришла сюда на волне какого-то слепого порыва, а теперь этот порыв выдохся, оставив после себя вакуум. Что делать? Что говорить? «Концерт был суперский, уже жду следующий!» — банально. «Я думаю, я влюбляюсь в тебя. » — невозможно.

— Концерт... — начала она и замерла, потому что это было начало всех её прошлых, неудачных диалогов с ним. Концерт, погода, уроки... всё, кроме главного.

Лука медленно, давая ей время отпрянуть, подошел к мини-холодильнику, достал две бутылки воды. Протянул одну ей.
—Спасибо, что пришла, — повторил он, как будто это была единственная безопасная фраза во всей Вселенной. Он открутил крышку, сделал большой глоток, глядя куда-то мимо неё, в своё отражение в зеркале.

— Ещё бы я не пришла, когда билеты достались по блату! — Маринетт чуть расслабилась, выдавая даже что-то напоминающее улыбку. Она взяла бутылку. Пластик был холодным, и это немного вернуло её к реальности. — Новые песни... — снова попыталась она. — Они... другие. Не такие, как в альбоме.

Он кивнул, прислонившись к стене. Не садился. Будто был готов в любой момент раствориться, если она этого захочет.

— Альбом был о прошлом. О том, что было. А эти... — он замялся, подбирая слова, которые не обожгут. — ...о том, что, может быть, ещё может быть. Если очень повезёт.