Джеймс и Ремус кинулись на помощь Лили, которая попыталась подхватить Марлин, но не сумела ее удержать. Девушку уложили на диван, и Лили тут же побежала к домашней аптечке за зельями. Как ни плохо было Джеймсу, как ни терзал его страх за друга, но от вида безжизненной Марлин становилось еще хуже. У нее были ледяные руки, и казалось, она даже не дышит. Зелья Лили сотворили настоящее чудо: после того, как она чем-то натерла Марлин виски, та судорожно вздохнула и открыла глаза. Несколько мгновений она просто смотрела на друзей, пытаясь сосредоточиться и понять, что происходит. Но, когда ее глаза сфокусировались на Ремусе, она резко подалась вперед и вцепилась в мантию у него на груди:
- Рем, что с ним?!
Тот тяжело вздохнул и принялся рассказывать.
После оброненного Регулусом замечания о том, как его брату тоскливо безвылазно сидеть в одиночестве в четырех стенах, Ремус решил навестить друга и немного поднять ему настроение. Уже на лестнице чутье оборотня подсказало ему, что происходит что-то странное. А когда Ремус увидел, что дверь в квартиру Сириуса приоткрыта, у него внутри все похолодело. Ремус застыл, не в силах заставить себя сделать хотя бы шаг. Сколько он так простоял - секунды или минуты - он не знал: время растянулось, застыло, чтобы вдруг взорваться и побежать быстрее, чем прежде.
Ремус распахнул дверь и шагнул внутрь. В квартире царил полный разгром: перевернутая мебель с разодранной обивкой, разбитая посуда на полу, на стенах следы от срикошетивших заклятий.
- Сириус? - позвал Ремус.
Ответом ему была зловещая тишина, повисшая в разгромленной комнате, по одному виду которой было заметно, с какой отчаянной яростью защищался ее хозяин. Ремус медленно опустился на колени и с ужасом обнаружил пятна крови на полу.
- Сириус... - простонал он, вцепившись пальцами в волосы и бессильно качнувшись вперед.
Разум зашатался под грузом подобной потери - Сириус и Джеймс были ему роднее и дороже братьев. Лишиться одного из них было подобно катастрофе. Лишь крохотная надежда билась в глубине сознания - Сириуса не убили, иначе оставили бы здесь тело, значит, можно попытаться найти его, спасти, пока еще не поздно. Если еще не поздно. Только эта надежда дала Ремусу силы подавить бушующие эмоции и отправиться к Дамблдору за помощью.
- Дамблдор сказал, что сделает все возможное, - заключил Ремус, - и Северус обещал постараться что-нибудь разузнать.
На некоторое время воцарилось гробовое молчание. Лили ходила взад-вперед с проснувшимся Гарри на руках. Марлин сидела на диване, поджав под себя ноги и сцепив руки в замок, изо всех сил пытаясь не разрыдаться. Джеймс застыл в кресле, прикусив губу и глядя вдаль невидящим взглядом. Эта неподвижность была пугающе непохожа на обычную реакцию Сохатого, который, волнуясь, начинал метаться из угла в угол. От такой несвойственной ему сдержанности становилось как-то совсем нехорошо. Ремус опустил голову, не в состоянии видеть растерянность и боль в глазах друзей. Ощущение, будто сидишь на похоронах. И Ремус напомнил себе, что Сириус жив, они найдут его, надо в это верить.
- Хватит сидеть на месте! - Джеймс резко вскочил на ноги. - Не знаю пока что, но что-то надо делать. Я не могу больше здесь оставаться!
Лили бросила на него испуганный взгляд, но промолчала. Ремус попытался образумить друга, убедить, что в данный момент он все равно не сможет ничем помочь, что ему надо соблюдать осторожность. И они едва не поссорились по-настоящему, впервые в жизни. Да, у Сохатого всегда напрочь отключались мозги, когда что-то угрожало Сириусу.
Джима поддержала Марлин, которая тоже хотела немедленно бежать что-нибудь делать, но тут неожиданно воспротивился сам Джеймс:
- Сириус просил меня позаботиться о тебе, и ты никуда не пойдешь!
Марлин яростно сощурилась:
- Тебе можно, а мне нет?!
- Именно так! - отрезал Джеймс. - Тебе в первую очередь надо думать о ребенке!
Марлин насупилась, но спорить с этим утверждением не стала. Ремус удивленно моргнул: что он имел в виду? С большим трудом ему с помощью Лили удалось успокоить обоих и убедить, что им лучше пока оставаться дома.
- Я буду держать вас в курсе, - пообещал Ремус.
Мрачный, точно грозовая туча, Джеймс отрывисто кивнул. Марлин же усиленно смотрела в другую сторону, больше напоминая мраморную статую, чем живого человека. Ремус тяжело вздохнул. Привычный мир пошатнулся и дал трещину.
