Всего пара слов

Чревоугодие

2:56
И снова ночь. Тихая, наполненная истошными криками напуганных до смерти людей, что уже давно не видели солнечного света. Перед их глазами всплывали только влажные стены подвала и одинокая лампа под потолком.
– Подъём, жирдяй, – презрительно бросил парень и сдёрнул мешок с головы своей жертвы, поморщившись. Сальные волосы, потная майка и три подбородка, медленно переходящие в подобие шеи.
– Вставай, свинья, – парень поправил свои каштановые волосы и дал звонкую пощёчину второму. На руке остался мокрый след от пота.
– Фу, какая гадость... – снова скривился тот.
Тишину прервало испуганное и тяжелое дыхание грузного парня, что был подвешен за руки. Он медленно открыл свои глаза-бусинки и поднял голову, смотря на своего похитителя.
– Что? Где я? – голос его был не менее противен, чем его тело.
– Добро пожаловать на наш званый ужин, – с дикой улыбкой и безумием в глазах процедил парень и подошёл ближе, держа в руке стакан воды. – Для начала выпей воды.
– Не хочу, – буркнул тот и стал отмахиваться и вертеть головой. – Отпусти меня!
– Мы только начали, приятель, – с промелькнувшей злобой в голосе ответил парень и выбросил стакан. Осколки прозрачного стекла разлетелись по полу, словно звёзды, а вода, растеклась в разные стороны. – Ой.
– Кто ты? Чего тебе нужно?
– Ха-ха-ха, – саркастически посмеялся похититель и повернулся к тому спиной, что-то нарезая на столе. – А сам ты уже и не вспомнишь, так ведь?
Так и было. Человек, подвешенный к потолку не мог вспомнить, что было до всего этого. Ни единого мгновения, словно всю память безвозвратно стёрли. Неведение пугало его, но не так сильно, как парень, стоявший перед ним.
– Хорошо, я напомню. – раздражённо сказал похититель. – Ты же у нас любишь поесть?
Тот нервно сглотнул.
– Знаешь, когда я видел тебя на горизонте, то думал, что лучшего кандидата просто не найти, – уже спокойнее продолжал парень, всё ещё что-то делая на разделочном столе. – Один раз мне довелось видеть, как ты отнимал еду у малышей в школе. И у родителей. У всех, кого ты видел с едой.
– И что с того? Я имею право на еду!
– В чём-то ты прав. Но уж не думаешь ли ты, что твоё обжорство так легко сойдёт тебе с рук?
– Но я же ничего противозаконного не делал!
– С каких пор правосудие вершиться так, как это делается здесь? – парень обвёл руками подвал и сам удивился тупости своей жертвы. – Я действую иначе. Куда справедливей, чем власть.
– Да что б тебя...
– Кстати, а как тебя там зовут?
Он ответил не сразу. Думал, либо плюнуть в него, либо ответить.
– Джеймс.
– Прекрасно, – спокойно сказал парень. – А кого ты любишь больше, Джеймс, – он сделал акцент на имя, – маму или папу?
– Что за странные вопросы? Обоих люблю!
Секундная тишина.
– Но кого-то по-любому больше... – чуть оскалился парень.
– Ну... наверное, маму.
Огромный тесак в руках похитителя взмыл в воздух и, блеснув в воздухе, с треском опустился на стол.
А Джеймс успел на мгновение увидеть, что там происходило.
Мама, папа...
Их отрубленные головы были приставлены к стене, а а разделочных досках лежали... руки и ноги погибших.
К горлу Джеймса подступил рвотный ком.
Как?! Как он посмел?! Да я ему сейчас быстро кишки повытряхиваю!
Не по годам толстый парень начал извиваться, пытался выбраться из кандалов, что были натянуты под потолком, от которых уже оставались красные пятна на запястьях.
– Держи, – сказал парень с окровавленным ножом в одной руке, держа в другой отрубленную руку, из которой сочилась чуть свернувшаяся кровь.
Джеймс сморщился и еле удерживался, чтобы не заплакать.
– Что, не хочешь, падла?! А с родителей ты деньги требовал на еду запросто! А теперь кто расплачивается за твоё обжорство! Они!
Парень начал тыкать ему в лицо рукой, измазывая его лицо в крови своей же матери. Выплёскивал агрессию, перерастающую в настоящий ужас.
– Не нравится? – спросил похититель. – Мне тоже не особо нравится смотреть на тебя.
Он кинул руку на пол, а тесак аккуратно положил на стол. Медленно подошёл к рычагу, который неподвижно висел на стене и, чуть оскалившись, надавил на него.
Та часть потолка, на которой был подвешен окровавленный Джеймс, поехала назад. В конце комнаты, на полу, разъехались стальные пластины и показался огненный отблеск и послышался треск сучьев.
– Нет! Пожалуйста! Не надо! – истошно вопил Джеймс.
Парень не ответил. Лишь взял тесак и легко подошёл к жертве.
А тот уже был измазан в слюнях и крови, а глаза ещё больше утонули в жире, застилавшем его лицо.
– Я не сделал последнюю вещь, – медленно проговорил он и в последний раз замахнулся.
Крик.
Огненная геена.
Куски плоти в подвале.
– Это всё чревоугодие.