Бело-черная история | Хранители семи ключей

Глава 8

Фрит лишь для вида постучала в массивную дверь красного дерева и, не дожидаясь разрешения, вошла в комнату Агрисиуса, обставленную в современном стиле.

Тот сидел в кресле и продолжал читать, словно не замечая невесту.

— Дорогой, — Фрит положила ладони принцу на плечи, — ты был прав.

— Я часто оказываюсь прав, — без лишней скромности заметил Агрисиус, не отрывая взгляда от страниц.

— Среди этих детишек оказались менгиры.

— Вот как? Интересно, — он закрыл книгу, поднялся и посмотрел на девушку. — Расскажи. Подробно.

— С удовольствием, — Фрит лукаво усмехнулась, поправив ворот его рубашки, и добавила с насмешкой: — Особенно о том, как твоя Леля оказалась в лапах наших демонов. Но ее спас рыцарь, представляешь? Так жалко...

Агрисиус отстранился от Фрит:

— Ошибаешься, если считаешь, что меня это задело. Я понял, ты проиграла. Если больше нечего сказать, — он указал на дверь, — уйди, пожалуйста.

— Ты же знаешь, я редко проигрываю, — Фрит гордо вскинула голову и направилась к выходу. — Это было забавно, — напоследок сказала она.

Агрисиус пытался сохранять спокойствие, но совладать с чувствами не смог. Он ударил кулаком о стену, оставив приличную вмятину. Принца бесило то, что он не мог понять — на кого злится больше. На рыцаря, за то, что спас Лелю. На многоликого демона, который не успел ее убить. Или на самого себя, из-за того, что позволил ей идти с остальными.

* * *

Леля очнулась в больничной палате. У нее ужасно болела голова. В ушах гудело так, словно кто-то рядом ударил кувалдой по большому колоколу. С трудом приподнявшись на локтях, она села и, разглядывая забинтованные запястья, попыталась вспомнить, что же произошло.

— Привет, соня! Выспалась? — послышался рядом не лишенный иронии голос Никиты.

Леля посмотрела на друга. Тот сидел у ее кровати и мило улыбался. Огорчать его она не хотела, поэтому ответила тоже с улыбкой:

— Да, пожалуй.

— Как самочувствие?

— Словно меня посадили в большую стиральную машину и при этом не забыли ее включить. Голова болит и кружится, в общем, э-м... хорошо. Еще я почти ничего не помню... А так — неплохо, правда. А ты — помнишь?