Врачи быстро пришли к заключению. Они решили, что пульса и дыхания нет. По их мнению, все было ясно.
Но самое ужасное - все видеть и слышать. Я уже жалел, что не попросил мистера Джутинга дать мне какое-нибудь сонное зелье. У меня сердце разрывалось от плача мамы и папы, от криков Энни.
Через час в больницу начали съезжаться мамины и папины друзья. Снова всхлипывания и причитания.
Лучше бы я всего этого не слышал! Лучше бы я просто ночью сбежал с мистером Джутингом, но он сказал, что так нельзя.
- Если ты убежишь, - объяснил он, - тебя будут искать. Всюду развесят объявления, твоя фотография появится в газетах, полиция обо всем узнает. Тогда спокойной жизни не жди.
Единственный способ - имитировать смерть. Если все решат, что я умер, мы получим свободу. Мертвых не ищут.
Однако теперь, когда я слышал, как все горюют, я проклинал и себя и мистера Джутинга. Нельзя было так поступать. Разве можно причинять людям такую боль?!
С другой стороны, зато этим все и закончится. Некоторое время родные и друзья погорюют, но, в конце концов, смирятся (наверное). А вот если бы я сбежал, они бы всю жизнь надеялись, что я вернусь, они бы искали меня, верили, а это только продлило бы их мучения.
Приехали служащие из похоронного бюро. Всех посторонних попросили удалиться. Медсестра и организатор похорон раздели меня и принялись осматривать. Постепенно действие зелья проходило, и я уже чувствовал, как холодные руки ощупывают мое тело.
- Прекрасно сохранился, - прошептал похоронщик медсестре. - Свежий, крепкий, без кровоподтеков. Тут делать нечего. Разве что немного щеки нарумянить.
Он поднял мне веко. Я увидел веселого, круглолицего человечка. Стало страшно - вдруг он поймет по глазам, что я жив. Но он ничего не заметил, только несколько раз повернул мне голову туда-сюда - сломанные кости заскрипели.
- Какое все-таки непрочное создание человек, - со вздохом проговорил он и продолжил осмотр.
Вечером меня отвезли домой, положили на длинный стол в гостиной, накрытый скатертью. Теперь все желающие могли прийти и проститься со мной.
Странно было слышать, как все обсуждают меня, не зная, что я все слышу. Кто-то вспоминал меня в раннем детстве, кто-то нахваливал, представляя, каким бы замечательным человеком я вырос.
