Я вздрогнул от прикосновения лезвия и злобного голоса незнакомца, но мистер Джутинг даже глазом не моргнул. Он осторожно отвел в сторону нож и сунул мне серебряный крестик.
- Гэвнер, Гэвнер, Гэвнер, - вздохнул он. - Я слышу тебя за полмили.
- Неправда! - раздраженно проворчал Гэвнер, опуская второй нож. - Ты не мог меня услышать.
- Почему это? - спросил мастер Джутинг. - Никто в мире не пыхтит при ходьбе так, как ты. Я узнаю тебя из тысячи.
- Однажды, Лартен, - пробормотал незнакомец, - однажды я подкрадусь к тебе незаметно. Вот тогда поглядим, кто из нас самый умный.
- К тому времени я с позором уйду в отставку, - ухмыльнулся мистер Джутинг.
Он глянул на меня, подняв бровь. Вампира явно веселило то, что я так и застыл, не в силах пошевелиться, хотя уже понял, что нам ничего не угрожает.
- Как не стыдно, Гэвнер Перл! - сказал мистер Джутинг. - Напугал мальчика.
- Да, похоже, только на это я и гожусь, - грустно протянул Гэвнер. - На то, чтобы пугать детей и старушек.
Медленно повернувшись, я увидел перед собой того, кого звали Гэвнер Перл. Он был не очень высокий, но зато очень крепкий, похожий на борца. Лицо все в шрамах и темных пятнах, вокруг глаз - темные круги. Каштановые волосы коротко подстрижены. Одет он был в обычные джинсы и белый мешковатый свитер. Гэвнер широко улыбался, показывая желтые зубы.
Глянув на его пальцы и увидев на подушечках десять шрамов, я с удивлением понял, что это не человек, а вампир. Дело в том, что в вампиров превращают так: вампир вливает в человека кровь через подушечки на пальцах.
- Даррен, это Гэвнер Перл, - познакомил нас мистер Джутинг. - Мой старый, надежный, хотя и немного неповоротливый друг. Гэвнер, это Даррен Шэн.
- Приятно познакомиться, - сказал Гэвнер, пожимая мне руку. - Ты-то хоть не слышал, как я подхожу к вам?
- Нет, - признался я.
- Ну вот! - с гордостью сказал он. - Видишь?
- Поздравляю! - отозвался мистер Джутинг. - Если тебе по долгу службы придется заглянуть в детскую, ты с честью выполнишь это тяжелое задание.
Гэвнер поморщился.
- Вижу, ты ничуть не изменился, - сказал он. - Все такой же язвительный. Сколько же лет мы не виделись? Лет четырнадцать? Пятнадцать?
