Уйти, чтобы вернуться

16

Ночь стала для него нескончаемой чередой кошмаров с участием девочки, чье лицо ему так и не удавалось рассмотреть. Просыпаясь весь в поту, сотрясаемый дрожью, он продолжал ее искать.
Один эпизод оказался страшнее остальных. В нем девочка остановилась, оглянулась, жестом приказала ему молчать.
Между ними затормозила черная машина, из нее вылезли четверо и, не обращая на них внимания, вошли в маленькую постройку. До пустой улицы, где остался стоять Эндрю, донеслись вопли, женские крики, детский плач.
Девочка замерла на противоположном тротуаре, опустив руки и напевая с безразличным видом песенку-считалку. Эндрю хотел ее защитить, но, шагнув к ней, поймал ее взгляд - смеющийся и одновременно угрожающий.
- Мария Лус? - спросил он шепотом.
- Нет, - ответила она взрослым голосом, - Марии Лус больше не существует.
Но сразу после этого она взмолилась детским голоском:
- Найди меня, без тебя я навсегда потеряюсь. Ты идешь по ложному следу, Эндрю, ищешь не там, где надо, ты заплутал, они все сбивают тебя со следа, ошибка дорого тебе обойдется. Приди мне на помощь, ты нужен мне так же, как я тебе. Мы теперь накрепко связаны. Скорее, Эндрю, скорее, у тебя нет права на ошибку!
Эндрю уже в третий раз проснулся от собственного крика. Вэлери еще не вернулась. Он зажег ночник и попытался успокоиться, но его душили рыдания и остановиться было невозможно.
В последнем по счету кошмаре он увидел на мгновение взгляд Марии Лус. Он был уверен, что уже видел этот пристальный взгляд черных глаз, это было далеко в прошлом, причем в чужом.
Эндрю сполз с кровати и потащился в гостиную. Там он уселся за компьютер, предпочитая провести остаток ночи за работой, но путавшиеся обрывки мыслей мешали ему сосредоточиться: он не смог написать ни строчки. Он взглянул на часы, немного помедлил, потом дотащился до телефона и набрал номер Саймона.
- Я тебя не разбудил?
- Конечно нет. Я перечитывал «Когда я умирала» Фолкнера и ждал двух часов ночи - в это время ты должен был позвонить.
- А если подумать?
- Я понял, уже одеваюсь. Буду у тебя через пятнадцать минут.
* * *
Саймон примчался даже быстрее, чем обещал, в своем шпионском плаще «Барберри» поверх пижамы и в кроссовках.
- Знаю, - начал он, едва войдя, - сейчас ты раскритикуешь мой наряд, но я встретил двоих соседей, выгуливавших собачек в халатах, - халаты были, конечно, на соседях, а не на собачках...
- Жаль, что пришлось побеспокоить тебя среди ночи.
- Вовсе тебе не жаль, иначе ты бы не позвонил. Что дальше: партия в пинг-понг - или ты объяснишь, зачем я здесь?
- Мне страшно, Саймон, никогда в жизни я еще не испытывал такого страха. Мои ночи ужасны, по утрам я просыпаюсь с болью в желудке и с мыслью, что мне осталось жить еще на день меньше.
- Не хотелось бы слишком снижать драматизм ситуации, но то же самое можно сказать об остальных восьми миллиардах землян.
- Мне, в отличие от них, остается всего пятьдесят три дня!
- Эндрю, эта немыслимая история удивительно напоминает манию. Я твой друг и не желаю рисковать, но все же скажу: у тебя столько же шансов пасть девятого июля жертвой убийцы, как у меня - попасть, выходя отсюда, под автобус. А ведь на мне пижама в красных квадратах, и водителю надо очень постараться, чтобы не заметить меня в свете фар. Я купил ее в Лондоне, она не по сезону теплая, но идет мне больше остальных. У тебя есть пижама?