Спутанная нить

XXV

Хиль­дис вновь ог­ля­дела свое за­гадоч­ное ук­ра­шение. Об­ручье ле­жало у нее на ко­ленях — на­девать его пос­ле слов Рун­герд она бо­ялась. Сей­час де­вуш­ка не по­нима­ла, что преж­де так прив­ле­кало ее в нем — зо­лото ка­залось тус­клым, кам­ни ут­ра­тили свой ма­нящий блеск, да­же узо­ры ста­ли выг­ля­деть не та­кими ис­кусны­ми, как преж­де.

Хиль­дис рез­ко вски­нула го­лову, ус­лы­шав скрип две­ри, и тут же об­легчен­но вы­дох­ну­ла, за­метив быс­тро шмыг­нувшую в по­кой Сван­ла­уг.

— Где ты столь­ко вре­мени хо­дишь? По­чему не ска­зала ни­чего?

— Так выш­ло. Я в ле­су заб­лу­дилась.

Дочь яр­ла рас­се­ян­но кив­ну­ла и быс­тро су­нула об­ручье под по­душ­ку.

— Ры­жего при­яте­ля сво­его про­вожа­ла?

Сван­ла­уг уже сня­ла плащ и усе­лась на лав­ку.

— Да.

— Как ду­ма­ешь, — нас­то­рожен­но про­из­несла Хиль­дис, — он мог кол­ду­ном ока­зать­ся?

Сван­ла­уг чуть при­щури­лась, гля­дя на нее.

— По­чему ты так ре­шила?

— Я од­ну вещь ему от­да­ла и не знаю, как быть те­перь.

— Что за вещь? И за­чем от­да­ла?

— Грив­ну мо­его от­ца. Это древ­ний ро­довой аму­лет. А за­чем... те­перь уже не важ­но. И что от­цу те­перь го­ворить, то­же не знаю. Он, ка­жет­ся, хо­тел о ней с ут­ра уз­нать, но я ска­зала, что боль­на.

Хиль­дис ви­нова­то опус­ти­ла го­лову, не за­метив, как под­ру­га по­мор­щи­лась при упо­мина­нии грив­ны.

— Ты об­ме­няла грив­ну на то об­ручье?

— Да.

Сван­ла­уг вни­матель­но гля­нула на Хиль­дис: пос­ледние дни она с ук­ра­шени­ем не рас­ста­валась.

— Что-то я не ви­жу его у те­бя.

Дочь яр­ла го­рес­тно вздох­ну­ла.

— Не сто­ило мне брать его се­бе. Хо­рошо, Рун­герд под­ска­зала, как с этой вещью пос­ту­пить на­до!

— Кто?

Сван­ла­уг за­мер­ла, по­ражен­но ус­та­вив­шись на Хиль­дис, но та на ее ре­ак­цию и вни­мания не об­ра­тила.

— Ты что же, не зна­ешь? Же­на ко­нун­га у нас гос­тит.

— И... что ей здесь нуж­но?