Ultraviolence

Мне тебя нельзя, но я хочу

  — Я ненавижу, когда разговор начинается так, ненавижу слышать это пресловутое «нам надо поговорить», нам не надо говорить, — Чимин взбирается на колени сидящего на диване Техена и зарывается ладонью в его волосы. — Можно ведь куда лучше проводить время, чем тратить его на разговоры? — шепчет омега ему в ухо.

— Чимин, — Ким стаскивает его с колен и встает на ноги. — Я серьезно, нам нужно поговорить о нас.

Чимин мрачнеет, с трудом глотает подкативший к горлу ком и остается сидеть на диване. Что бы ни последовало после этих слов — Чимину будет больно. Омега в этом уверен. Он уже видит, как каждое следующее слово Техена вспарывает его кожу, оставляет уродливые нарывы с неровными краями, и Чимину с этим жить.

— Так больше не может продолжаться. Я слишком уважаю тебя и себя, чтобы лгать. Ты потрясающий омега, ты красивый, умный, и с тобой дико интересно, но я не могу дать тебе все то, чего ты заслуживаешь, не могу стать тем, кем бы ты хотел меня видеть.

— Техен... — Чимин дергается вперед, чтобы встать, но передумав, снова откидывается на диван. — Не говори так. Ты сам не веришь в то, что говоришь.

— К сожалению, это то, о чем я думаю. Повторяю, дело не в тебе — ты идеальный, любой альфа бы был счастлив встречаться с таким, как ты, но я... — Техен расслабляет галстук и начинает нервно ходить по квартире. — Я так не могу. Я изменял тебе, я лгал, но больше не буду. Умоляю, — Ким подходит к дивану и опускается на колени перед омегой, — Пожалуйста, пойми меня. Эти отношения идут в никуда. Я все последние дни думаю о нас и понимаю, что так больше нельзя. Я не люблю тебя.

Техен еще что-то говорит, поглаживает коленки омеги, кажется, извиняется, просит прощения, но Чимин не слышит. Он запирается в вакууме, отказывается принимать дополнительную информацию — ему бы с предыдущей справиться.

Чимин смотрит на Техена и видит, как его образ мутнеет от застилающих глаза слез. Больно. Техеново «я не люблю тебя» выжигается на сердце клеймом, смешивается с кровью, отравляя ее и окрашивая в черный. У Чимина внутри кромешная тьма, вонь разлагающейся плоти и сплошная безнадежность. Техеново «я не люблю тебя» больнее всего, что было до этого и еще может быть. Эти четыре слова отключают солнце Чимина и погружают его во мрак. Хочется выть раненным зверем, ползать у ног альфы и просить помиловать. Но Техен уже сказал, что сказал, а Чимин услышал. Как бы сейчас омега ни торговался с высшими силами — время вспять не повернуть, приговор не отменить. Чимину даже дышать больно, каждый вдох раскаленный воздух выжигающий легкие, каждый выдох надежда, что он последний. А Техен молчит, сидит у ног омеги, смотрит своими шоколадными глазами полными сожаления и молчит, убивает своим молчанием, живьем хоронит и цементирует сверху, чтоб уж наверняка. Чимин пытается сказать что-то, что он не знает, может, хоть рассмеяться, может перевести в шутку, может хотя бы попробовать. Но Техен непоколебим. Шепчет «прости» и встает на ноги, говорит что-то про шофера, машину, идет за пиджаком. Чимин не видит, не слышит, он просто идет на выход, молча спускается вниз и садится в машину. Стоит дверце захлопнуться, как омега приказывает ехать к Чонгуку и дает волю слезам. Чимин искренне не понимает, как можно его не любить. Чимин идеальный, а Техен слепой. Омега отдал ему всего себя, а главное, свое сердце, души в нем не чаял, а Техен это сердце в клочья разорвал и истоптал. Чимин этого так не оставит. Техен не будет счастлив, он не будет гулять по этому городу и наслаждаться жизнью, Чимин заставит его глотать свою же кровь, и Техен пожалеет. Пожалеет, что не оценил, не принял, не полюбил. Ким Техену не долго осталось жить, благо омега знает, кого попросить о таком одолжении.