Жить, чтобы страдать / Living to Suffer

Глава I

То теряя, то обретая сознание, Шэнь Ляншэн уловил звук стучащего по зонту дождя. Летние дожди - быстрые и сильные, и когда капли ударялись о зонт, они были похожи на дробь военных барабанов, извлекающих его из этого подобия сна.

Первое, что он увидел, открыв глаза - изнанку бумажного зонта с росписью из желтого тростника. Картина была реалистичной и передавала покорность растения стихии.

Он услышал, как кто-то сказал: «Этот дождь продлится недолго. Он скоро должен утихнуть», и сразу же потянулся к своему мечу. Цинь Цзин, который держал зонт и смотрел на него, заметил подергивание его пальцев. Он наклонился ближе.

На этих отдаленных холмах не было признаков человеческой активности, кроме их двоих. Тяжело раненный, Шэнь Ляншэн наткнулся на этот заброшенный храм и попытался войти, чтобы укрыться от дождя и позаботиться о своих ранах. К сожалению, его силы иссякли раньше, и он потерял сознание у входа.

Храм Туди[1] уже давно был заброшен и пребывал в таком плохом состоянии, что дверь была завалена внутрь и криво лежала в грязи. Шэнь Ляншэн шагнул на нее, свалился на ее деревянные доски и потерял сознание на половину времени горения палочки с благовониями[2].

Кровь текла слишком сильно, чтобы ее мог смыть дождь. Багрянец просачивался в доски и снова выступал из щелей дерева вместе с дождевой водой. Богатый и свежий, он был сродни цвету нового алого покрытия на дне гроба.

Видя этого несчастного мужчину, подвисшего между жизнью и смертью, Цинь Цзин колебался какое-то время, но все же спросил напрямую:

«Как Вас зовут? Так будет легче установить надгробную плиту, если Вы умрете».

Пока Цинь Цзин говорил, Шэнь Ляншэн призывал свою ци[3]. Все его тело болело, словно тысячи клинков размалывали его внутренности, и он не мог произнести ни звука.

Не получив ответа, Цинь Цзин заключил, что мужчина не хочет заканчивать свою жизнь здесь, поэтому он кивнул и заметил: «В самом деле, лучше оставаться в живых, чем нет».

Хотя и страдал от мучительной боли, Шэнь Ляншэн не хотел снова отключаться, поэтому он заставил себя оставаться в сознании и встретился взглядом с Цинь Цзином.

Цинь Цзин посмотрел на мужчину и не увидел каких-либо признаков того, что незнакомец желал спасения, как не увидел и гордости или упрямства. Глаза мужчины были холодными и спокойными, словно ледяные пруды, отражающие его силуэт - наполовину согнувшийся, в одной руке держащий зонт, а другой - почесывающий голову, все это время пристально, почти безмолвно, смотревший на мужчину в ответ.