"Борись.." 2 : The End

№18

— Если ты останешься тут, я уйду. Я не хочу тебя терять, но... Если тебе нравится тут, то в этом мире просто нет меня.

— Ви, я уже мёртв, понимаешь? Я не чувствую своего физического тела, и это место - всё, что у меня осталось из счастья. Здесь ты всегда читал, здесь мы всегда друг-друга лапали, совращали, тут ты лешил меня девственности... это наше с тобой место, но теперь мы его, скорее всего, никогда не увидим.

У Тэ из глаз потекли слёзы. Он, конечно, понимал, что Гук в чём-то прав, но сам Ви жив и поэтому не может оставаться здесь дольше суток.
— Тогда скоро я отсюда уйду. Я же живой... И тут я остаться не смогу...

— Я понимаю... я бы очень хотел вернутся, Тэ... я очень хочу опять почувствовать. Почувствовать тепло твоего тела, твои прикосновения, почувствать тебя... — Гук подошел к парню, прикоснувшись к его щекам и сцеловывая солёные слезы.

— Может всё-таки возможно выбраться отсюда? Может есть шанс? Давай просто поищем? Я обязательно найду выход! — Ви обнял тебя, плача.

— Как ты сюда вообще попал? Тебя здесь не должно быть, я отдал тебе свою здоровую кровь и забрал себе твою зараженную, ты не мог умереть. И ты говорил, что жив. Как?..

— Я просто принёс нас к гадалке, она надела шлемы на нас и я оказался в твоём сне, — объяснил Ви, не отпуская тебя из своих крепких объятий.

— Послушай, Ви... я скрывал от тебя многое, хотя мы и были вместе... и пока не поздно я хочу рассказать тебе, прости что при жизни не сделал этого...

Тэ не понимающе смотрел на тебя, думая о том, что ты мог скрывать
— Я слушаю тебя, Кукки.

— Я... я курил... я пил, очень много... я принимал наркотики, я терзал своё тело и некоторыми ночами моя кровать пустовала... Я пытался совершить самоубийство, и не один раз... но на моём теле нет сейчас ни единого шрама из-за какого-то препората, который мне насильно вкалывает мачеха... раны заживают быстрее, чем у обычных людей... а мои зелёные глаза...

Ви понял, что вообще жил с человеком, которого не знал совершенно. Вроде бы Тэ всегда говорил правду Гуку, а тут получается, что доверия и не было вовсе. Он даже не знал, что сказать и как реагировать.

— Они заставляли меня вкалывать тебе что-то, заставляли давать тебе таблетки... я соглашался, но не давал их тебе... они тебя никогда не любили, они хотели чтобы я убил тебя... но я не мог и не могу... и никогда не смогу... я всегда ссорился с ними, я убивал тех, кого они присылали чтобы убить... а когда я был между жизнью и смертью они уродовали твоё тело... ты можешь не общаться со мной, я не буду навязываться... я ужасен... убийца... — ноги подкашивались от слабости, силы выкачивали жгучие слёзы, режущей болью сдерживаемые в глазах. Он уткнулся лбом в плечо Тэхёна, зарывшись в его вишнёвом свитере. Тело Чонгука беззвучно подрагивало, он плакал.