Чанёль влюблялся с первого взгляда и тут же признавался в этом своему объекту. «Зачем скрывать?», недоумевал он, не в силах сдержать рвущиеся из себя чувства. Откуда-то вновь появлялись пресловутые розовые очки, и Чанёль улетал в своих мечтах, идеализируя избранницу. Но вскоре сталкивался с реальностью: девушки не могли выдержать такой напор и сбегали, обещая остаться с ним друзьями. И оставались — Чанёль никогда не держал зла. Только никто не знал, какие тёмные и размытые картины он рисовал после каждого расставания.
Когда Чанёль не был влюблён, он активно участвовал в жизни своих друзей. Роль простачка в компании его устраивала, так он мог всегда оставаться в курсе новостей и в центре событий.
— Мне кажется, что у Сехуна всё серьёзно, — поделился Чанёль с Ченом. — Если Бэкхён узнает, ему конец.
Чен на секунду замер, а затем принялся ещё усиленнее натирать стакан.
— Ты же знаешь, что Бэкхён способен испортить жизнь, — продолжил Чанёль. — Но мы-то с тобой не идиоты, чтобы так попадать, — он отсалютовал бокалом пива и выпил его до дна залпом, не замечая, как взволнованно забегал взгляд у бармена.
— Как дела в издательстве? — Чен резко сменил тему, и Чанёля понесло.
В те дни, когда Чанёль не погружался в пучину творчества и «абстрактной мазни», как описывал этот процесс Крис, он выполнял заказы небольшого издательства по оформлению книжных обложек. Занятие ему нравилось, особенно если попадались молодые креативные авторы. Тяжелее всего приходилось с пожилыми поэтами, которым каждая собственная строчка казалась классикой, достойной быть увековеченной в учебниках по литературе. Вот и последний, с кем Чанёлю довелось работать, был из этих непризнанных гениев.
— Все нервы мне вытрепал, — художник покачал лохматой головой. — Я ему шестнадцать вариантов принёс. Шестнадцать! А он попросил что-нибудь минималистическое и возвышенное, словно я ему абстракционизм подсунул.
Чен согласно «заугукал», хотя мало что понял из сказанного.
— Издатель попросил меня отнести договор с утра начинающему автору, которому мне потом придётся и обложку делать, — посетовал Чанёль, не любивший вставать слишком рано.
— Девушка? — заинтересовался Чен. — А вдруг красивая?
— Чур меня! — Чанёль всплеснул руками. — В прошлый раз, когда я посмел ослушаться Бэкхёна, он накапал клея в мою бейсболку, и я смог снять её только в парикмахерской вместе с пятидесятью процентами своих волос, — парень любовно пригладил отросшие и торчащие кудри. — Плавали — знаем.
— Я же не говорю тебе влюбляться в неё, — пожал плечами Чен, еле сдерживая улыбку.
— Это мне не подчиняется, — Чанёль тяжело вздохнул. — Во мне просто много любви, которая никому не нужна.
— Не говори глупостей, — Чен отставил многострадальный стакан. — Однажды будет и на твоей улице праздник.
— Ага, только Бэкхён быстро исправит ситуацию...
