У забора. (Кейси Уэст)

Глава 5

Папа очень удивился, когда я сказала ему, что получила работу, как будто ожидал, что я вернусь домой ни с чем. Не могла его за это винить. Сама была удивлена.
— Спасибо, что веришь в меня, пап.
— Нет, я знал, что ты сможешь устроиться на работу, просто не думал, что ты действительно это сделаешь.
— Да, да.
— Тебе что-нибудь нужно? – Он окинул меня взглядом. – Э-э... униформа или вроде того?
Когда я была с братьями, папа вел себя абсолютно нормально, но стоило ему застать меня одну, становился совершенно несуразным. И разговоры протекали мучительно тяжело. Навсегда запомню, как однажды – в мои тринадцать – папа обратился ко мне. Бисеринки пота украшали его верхнюю губу. «Чарли, – завел беседу он, – Кэрол с моей работы сказала, что тебе, наверное, нужен лифчик». – Папа сказал это так быстро, что я едва его поняла. А затем мы оба покраснели. «Могу сводить тебя по магазинам, – добавил он. – Думаю, там есть отделы, где тебе помогут подобрать… белье». Все еще краснея, я уверила его, что у меня уже был лифчик. Годом ранее, когда переодевалась на физкультуру, я заметила, что лифчики были у всех, кроме меня. Тогда я сказала папе, что мне нужны были деньги на клеммы, а сама купила бюстгальтер. Бывали времена, когда я ужасно скучала по маме, хотя даже ее не знала.
— Линда, моя начальница, поможет мне с одеждой.
Он кивнул с облегчением.
— Хорошо. Хорошо. – Затем притянул меня в свои редкие объятия. – Я тобой горжусь.
Папа был очень высоким, поэтому моя щека прижалась к его груди. От него пахло коричной жвачкой.
— Не нужно воспринимать все так эмоционально. Это всего лишь восемь часов в неделю.
— Я тоже тобой горжусь, – сказал Гейдж, обнимая нас и заваливая на диван.
— Гейдж, – проворчал папа, выбираясь из-под нас и вставая.
Тут же заняв место папы, Гейдж обхватил меня одной рукой за шею, второй под коленкой и принялся сгибать пополам. Я изо всех сил пнула его в тщетной попытке выбраться.
— Сдавайся, – приказал брат.
— Ничего не сломайте, – сказал папа, уходя. – О, и мои поздравления, Чарли.
— Спасибо, – прошепелявила я, как лягушонок Кермит, поскольку моя шея была немного изогнута. Как можно сильнее ущипнула Гейджа за бок, он вскрикнул, но не отпустил меня. Я извивалась, брыкалась, пиналась и даже не поскупилась на укусы – все впустую. Братья всегда называли меня мухлевщицей, когда я кусалась, но у них мышцы были в два раза больше моих, так что мне пришлось найти способ как-то уровнять шансы.
— Сдавайся, – вновь приказал он.
Я оттолкнулась свободной ногой от пола и почти столкнула нас с дивана, но Гейдж сразу вернул меня на место.
— Чарли, упрямый ребенок, просто признай поражение, и я тебя отпущу.
В ответ сдавила его шею, но он, начав задыхаться, оттащил мою руку и сжал ее.
Хлопнула входная дверь.
— Привет, ребята, – поздоровался Брейден.
Гейдж посмотрел на него, отвлекаясь, и я, выдернув ногу из его захвата, коленом пнула брата в живот. Он рухнул на диван, я запрыгнула сверху и прижала его лицо к подушке.
— Ты безжалостна, – произнес он.
— И научилась этому у тебя! – Я отпустила его и встала. – Привет, Брейден. Как прошел день рождения твоей мамы?
— Как всегда, как всегда.
Я наклонила голову в надежде узнать подробности. Брейден был единственным ребенком, поэтому всегда был в центре внимания... и заложником ожиданий. Временами у меня складывалось впечатление, что он так часто приходил к нам, чтобы погрузиться в хаос. Исчезнуть. Я не сводила с него взгляд, но он больше не добавил и слова. Взял со стола пульт и включил телевизор.
— Я думал, вы будете смотреть игру Высшей лиги.
— Воу! Сколько времени? – Посмотрела на часы на DVD-плеере. – Черт! Уже прошло больше половины игры. – Плюхнулась на диван.
Такое ощущение, что звуки игры выманили братьев из своих укрытий, потому что вскоре в гостиной было полно народа. Журнальный столик был завален открытыми банками с содовой и чипсами, и все кричали на телевизор. В нашем доме не было любимого вида спорта. Нам нравилось все.
Спустился папа и жестом указал Гейджу подвинуться, то есть мне, в свою очередь, пришлось вплотную прижаться к Брейдену. Тот закинул руку на спинку дивана, освобождая больше места, и запах его дезодоранта атаковал мое обоняние.
— Ты хорошо пахнешь.
Он схватил меня в охапку.
— Попалась.
Я уже было открыла рот, готовясь укусить, но Брейден, должно быть, это понял и, смеясь, меня оттолкнул. Я закинула ноги на Гейджа и схватила со столика банку с арахисом.
— Нет! – ругаясь на телевизор, крикнул Брейден мне прямо в ухо.
Пихнула его локтем.
— Прости, – сказал он, отвлекаясь от игры.
Гейдж машинально постукивал кулаком по моей коленке. Тук-тук-тук. Слегка пнула его, и он остановился. Но потом Брейден громко отхлебнул содовую. Серьезно, по-моему, он был самым громким глотальщиком в мире! Я встала и начала собирать со столика пустые банки из-под содовой.
Брейден протянул руку и легонько меня толкнул, чтобы не загораживала телевизор.
— Ох, извини, я тебе мешаю?
— Вообще-то, да, поэтому отодвинься или пожалеешь.
— Серьезно?
Он ударил меня ногой в подколенный сгиб, и я упала, роняя банки из-под содовой на пол.
На четвереньках собрала банки и понесла их в кухню. Дойдя до двери, оглянулась через плечо. Все их внимание было приклеено к телевизору. По моему холодному сердцу разлилось тепло. Я так сильно любила этих ребят. Они были моей жизнью. Не было ничего лучше, чем просто беззаботно сидеть вот так, всем вместе. Должно быть, я надолго погрузилась в свои счастливые мысли, потому что Брейден посмотрел вверх, ловя мой взгляд, и вопросительно выгнул бровь.
Я сморщила нос в ответ и скрылась в кухне.