1 декабря, 18:42
Филадельфия, Отель «Wyndham»
Хенли задумчиво водила вилкой по тарелке с практически нетронутым салатом. Райан сидел напротив неё за небольшим столом и заканчивал с ризотто, иногда бросая не сосредоточенные взгляды на открывавшийся вид из окна. Ребята заказали ужин в номер, отказавшись от первоначальной идеи прогуляться после «работы» по центру города и поужинать в одном из ресторанчиков. Всего несколько часов отделяло этих двоих от расставания, и билет на обратный самолет до Чикаго уже прожигал карман молодого человека, заставляя его мысленно возвращаться к разговору с Ривз, который он планировал вот уже две недели.
После «завершения» партии девушка, казалось, успокоилась и полностью пришла в себя, забыв о том комке пережитых эмоций и нервов, который поселила в неё её команда. Но Райан как человек, которому всегда удавалось на подсознательном уровне чувствовать её настроение, всё же продолжал убеждать себя, что разговор о чём-то серьёзном сейчас совсем не добавит ему очков.
Ривз в свою очередь была полностью погружена в свой внутренний мир, проигрывая произошедшее снова и снова: от Атласа с его «правдивыми» сообщениями до Райана, которому без труда удалось определить, кого пытаются разоблачить Всадники.
Ненароком вспоминая события прошлого, связывающие её с одним из членов команды, она пыталась заглушить тупую боль и всепоглощающий гнев, но воспоминания лишь подогревали эти чувства, повышая градус всё больше и больше, несмотря на то, что внешне выглядела скорее усталой, чем раздражённой.
Всадники пока не сообщили ей о том, что «разоблачение» затягивается на полтора месяца, поэтому Хенли всё ещё пребывала в неведении. Думая о работе, она сразу же возвращалась к другой проблеме, не обещающей ей ничего хорошего в ближайшем будущем. Райан знает, что они пытаются обчистить Лоргана.
«По крайней мере, он наверняка думает, что наша цель — деньги... Чисто из опыта с Тресслером...» — крутилось в голове Ривз.
В душе девушка всегда была против самообмана и именно благодаря этому в её жизненной летописи уже имелось несколько поворотных моментов, когда она отказывалась идти на поводу у собственных желаний и делала выбор в пользу горькой правды. Однако, в этот раз ей совсем не хотелось снимать розовые очки и оценивать ситуацию прагматично. Вперемешку со страхами, в одну секунду став для неё реальными после вопроса Кемпа: «Я играл с Эйденом Лорганом?», в голове против её воли друг за другом возникали другие «звоночки», которые по необъяснимым ей причинам угнетали фокусницу ещё больше.
