Элианна

Глава 18

«Как? Ну как?.. Как так можно было?.. Боже мой, какой кошмар... Боже... Спаси и помилуй... Что это было? Что?.. Я поцеловалась с женщиной... Она же моя подруга! Да и вообще коллега... Но... Она... Она первая это сделала!.. Зачем? Зачем ей вдруг понадобилось меня целовать? Хотела ли она этого сама?.. Или подумала, что этого хотела я? А я хотела?.. Я, что ли, хотела этого?! О Господи... Что же это получается: я что, лесбиянка, что ли? Боже мой... Фу, какая гадость... Нет-нет, я не такая... А это она... Такая... Да ну... Нет... По ней не скажешь, нет... Господи, бред какой. Это просто случайность... Нет, ошибка. Случайная ошибка. Она сама не понимала, что делала... Краской там надышалась... У неё же муж есть... Господи, Боже мой... А мне вообще мужчины нравятся... Ну, а ей... Стоп-стоп-стоп. Она же говорила, что спокойно относится к «таким» людям... О Господи... А вдруг она и есть «такая»? Но у неё же муж?.. Типа ей нравятся и те, и те?.. Или, блин, только я?! Это ещё страшнее... Кошмар какой-то... Старше меня, а что делает?.. Поцелуй... Это очень странно, я никогда не чувствовала подобного... И это, скорее всего, из-за того, что это была женщина... Я целовалась с женщиной, Господи помилуй... Да, Эльвира мне нравится уже давно, но... Нет, кажется совсем не так, как она поняла это... Это ошибка, которой я больше не повторю. Пускай мне и было приятно, пускай она не безразлична мне, но это мерзко. Так не должно быть. Нельзя. И не нужно. Это всё бред... Она — моя лучшая подруга и всё... Это ошибка... Ошибка... Этого не будет... Этого не должно быть...» — Анна Владимировна сидела за учительским столом в своём закрытом изнутри кабинете. Обхватив лицо руками, она думала о всяких «прелестях» жизни. Конечно, она многое пережила, но такое в её жизни впервые... Она даже ни разу не сталкивалась с «такими» людьми. Ну, разве что с той девчонкой, но... Но тут же взрослая женщина!.. Анна не могла даже заплакать, ей было ужасно пусто. Единственным выходом для неё было бездействие...

***

В декабре все ждут чуда. Но можно ли назвать случившееся чудом? Или вообще, как это можно назвать? Прошла половина декабря, снега очень мало, так ещё и память о прошедшем. Какое же тут новогоднее настроение, какое же тут чудо? Пускай эта «проблема» теперь не занимает первое место в том, что волнует Анну больше всего, но... В том-то и дело, что больше ничего и не волнует... Да, она смирилась с этим, что прошлого никак не изменить, но то, что было, так потрясло её, что на душе ужасно пусто. Всё сейчас совсем не то, всё это не главное, главного попросту нет... А главное — это смысл жизни. А смысл жизни — это главное. Депрессия ли? Возможно. Нет, Анна, придя домой с работы, не открыла ту бутылку водки «Пять озёр», что береглась на чёрный день. Нет, она не купила целый блок Донского табака. Учительница просто пришла домой, медленно передвигаясь. Лицо её не выражало ничего. Она пришла в гостиную, села на диван и молча уставилась в одну точку. Мыслей было много, мыслей не было вообще. Что теперь? Что теперь делать? Конечно, никто не умер... Хотя нет, умер. И даже не один... Умерла душа Анны, умерло хорошее представление об Эльвире, да и возможно даже, что умерли их отношения...

Прошёл час, два, день, два дня, но ничего не менялось. Всё как будто бы остановилось. Нет больше развития, этой «эволюции». Нет и «деградации». Всё просто остановилось. Сердце Анюты выпрыгивало из груди, когда она замечала, что в онлайне теперь Эльвира. Руссичка очень боялась, что та ей что-нибудь напишет или вообще позвонит, и поэтому, она тут же выходила из виртуальной реальности. Но не было ничего. Вообще ничего. Может, оно и к лучшему.

Почти в конце четверти, перед корпоративом и детскими ёлками, проводят педсовет для классных руководителей по поводу успеваемости. Анна Владимировна выходила из кабинета физики, нужно было отдать докладную на 9 «Б». Но не успела она выйти, как её взору предстала шикарная картина. Ольга Ивановна с Эльвирой Валерьевной, разговаривая, шли по второму этажу, сворачивая на пожарную лестницу. Это была их первая встреча после случившегося... Анна просто обомлела, но продолжила идти им навстречу. Был конец дня, поэтому здороваться было как-то бессмысленно. Ольга подняла глаза, посмотрела на Аннушку, но Эльвира... Эльвира! Она даже не взглянула на неё... Как будто её и не существовало вовсе. Ни до, ни после, ни сейчас... И вот, теперь они позади. И у Анны Владимировны не осталось ничего кроме аромата сладостно-пряных духов Эли и боли в сердце...

***

Начало в 20:00. А темнеет уже около 17 часов. Поэтому темнотища будет неимоверная...Хотя из-за недавно выпавшего снега всё немного посветлело. Хоть бы к Новому году его выпало ещё больше! И были бы такие огромные сугробы, как в детстве. Конечно, каждое время года по-своему уникально, но зима... Зима — это действительно необыкновенное время, где тайна и чудо просто витают в воздухе. Но чем старше становишься и чем меньше снега, тем труднее в это всё поверить и уж тем более ощутить.

Как обычно, всё происходит в «Доме учителя». Но Эльвира на такой «необычной и атмосферной» вечеринке впервые. Когда она работала в 8-й и в 19-й школе, то Новый год справляли в каких-то кафешках, но здесь всё по-элитному. Пришла директриса, потом другие учителя, по большей степени из началки, затем ещё кто-то... Эльвира смотрела на всех них без особой радости. Они не те, кто ей нужен. А кто же ей нужен? Бывшая обладательница этого платья. Да, того самого платья, что подарила Анна «под цвет твоих глаз». Завуч сидела за столом администрации одна, все другие были на танцполе. Хотя всё должно быть наоборот. С Эльвирой. Она должна сейчас стоять в центре танцпола и зажигать своими божественными танцами. Но нет. Этого ей совсем не хотелось. Она молча сидела в углу и попивала красное винцо. Все это верно подметили, но сейчас все заняты другим. Та заколка, которую ей отдала Анна Владимировна ещё в начале года, находилась в её длинных белых волосах и поблёскивала на свету. Она много, что думала, но мало чему было объяснение. Она просто пила, заглушала свою душевную боль.

«Если нет любви в твоих проводах, если холоден голос в твоём телефоне, я могу понять и могу простить, я звоню в никуда, я забыл даже номер...» — крутилась у Эльвиры в голове только что проигравшая песня. А ведь как же жизненно, да? Сейчас бы бросить всё и позвонить ей. Или она придёт? Так, может, и лучше... Поговорить с ней с глазу на глаз, выяснить всё...

Но вечер всё шёл. За всё время Эльвира улыбнулась раза четыре. Она всё оглядывалась: нет ли где её? Но она не объявлялась... Спрашивать у кого-то не хотелось, но... Сердце разрывается. Ведь она так и не пришла...