Исповедь Самбервилля

Глава 9.

Утренний блеклый свет боролся с морозным туманом, пробираясь в окна. Марта, впервые, за долгое время, открыла глаза так рано. Часы показывали девять, а в доме стояла тишина. Вероятнее всего, Амели все-таки пошла на свою новую работу, хотя, еще вчера, перед сном, заявляла, что ноги ее не будет, в логове Самбера.
Что касается Алексы, то та прислала короткое сообщение, из которого стало ясно, что она нашла, чем себя развлечь, вопреки предсказаниям подруг.
В доме было жарко, но изумрудный мрамор, приятно  остужал босые ступни девушки.  Марта открыла один из  шкафчиков, в поисках бумаги и карандаша. Депрессия, которая длилась уже не один год, вдруг испарилась,  наступил внутренний баланс и душевная гармония.
Больше не хотелось уехать из города, не хотелось напиться таблеток, не хотелось наказывать себя, стоять на тощих чашечках, сбивая их в кровь. Что если сам бог смиловался над ней?
Марта обхватила покрепче карандаш, удобно присаживаясь в кресле. Линии стали мягче, исчезла агрессия, нервозность и еще черт знает что.
Мужские ладони с особой нежностью и трепетом держали лицо хрупкой измученной девушки. Никто кроме него, больше не умел так. Не нужно было прикладывать губы к святым мощам, без надобности писать записки, оставляя их на Стене Плача, только его ноги она готова была целовать целую вечность, только ему молиться, пока не настанет конец света.
Карандаш с непомерным вниманием вырисовывал каждую линию на его ладонях, морщинку у глаз, две родинки у шеи.
Там, где было доступно.
Что не было скрыто от глаз людских.
Ведь она так мало видела. От этих мыслей дух перехватило.
Марта закрыла глаза, воспроизводя в памяти образ, который медленно, но достаточно уверенно, будто бы подразнивая, расстегивал пуговицы на черной плотной рубашке. Еще немного. Еще немного и она увидит его грудь. Его напряжение. Девушка с силой сжала в руках карандаш, выгибая спину.
Он не знал, что за ним наблюдают. Даже в мыслях не мог допустить подобное. Ну разве хоть кто-то из его прилежных учениц способен на это?
Только вот маленькая, любопытная девочка, короткостриженая набожными родителями, в бесформенном длинном платье, которое было на несколько размеров больше, смотрела в тоненькую щель, затаив дыхание.
Могла ли она его заинтересовать? Он был настолько красив, что сердечко вылетало из еще несформировавшейся груди.
Воскресная школа должна была огородить от всех грехов, направить на путь истинный, раз и навсегда пустить Господа бога в душу. Но на самом деле, Марта подселила в себя сущность, которая   толкала ее на самый страшный грех.
От восхищения закружилась голова, когда капли воды стали стекать по телу. По идеальному телу...
Марта сильнее зажмурила глаза, все еще пребывая в своих воспоминаниях. Пальцы слегка провели по груди, которую едва скрывала тоненькая кружевная маечка. Она никогда себя не трогала, не ласкала, давая однажды клятву, что только он это сделает. Только он может касаться ее тела. Только он имеет право. Только он может разрешить ей сделать это.
Звонок в дверь заставил её вздрогнуть и выронить карандаш из рук. Прикрыв свой рисунок краешком пледа, Марта поднялась, возвращаясь в действительность, которая её прельщала значительно меньше недавних грёз. За окном разыгралась самая настоящая пурга, огромные окна отражали беспокойный танец снежинок, подгоняемых морозным ветром. А внутри было тепло. Тепло и уютно.
— Мистер Самбер? — Марта открыла дверь, обхватив себя руками и защищаясь от ворвавшегося воздуха.
— Я могу войти?
— Конечно, — Марта отошла в сторону, пропуская мужчину.
Здесь не нужно было быть психологом, чтобы понять, что господин мэр чем-то огорчен или расстроен.
— Может быть чаю? — Девушка кивнула в сторону кухни, — пусть за окном и красиво, но только если наблюдать за природой в руках с чашечкой чего-нибудь горячего.
— Боюсь, даже это не пробудит во мне любви к такой погоде.
Кайл медленно расстёгивал пуговицы пальто, расхаживая по комнате, и Марта быстро оглянулась по сторонам, убеждаясь, что здесь нет ничего, за что ей могло бы стать стыдно.
— Как тебе живется здесь?
— Спасибо, все отлично.
Марта сцепила в замок руки, не зная куда себя деть.
— Не тесно с двумя подругами?
— Нет, мистер Самбер, дом достаточно просторный.
— Может быть, есть все- таки какие-то неудобства, жалобы, потребности?
Кайл остановился прямо напротив девушки, вглядываясь в её бездонные тёмные глаза.
— Я и так не знаю, как вас благодарить за все, что вы делаете для нас...
Девушка смущенно опустила голову, но тут же пальцы мэра подняли ее подбородок, не давая шанса скрыть эмоции.
— Ты больше не хочешь уехать? — Спросил он, снова настраивая зрительный контакт.
Кожа под его пальцами горела и Марта инстинктивно увернулась, освобождаясь от этого будоражащего тепла.
— Это была минутная слабость. Я не должна была...
— То есть, — перебил ее Самбер, — ты остаешься?
— Да, — выдохнула Марта, не зная, устроил ли ее ответ мэра, или же, наоборот.
— Я могу попросить тебя, назвать причину?
Кайл не собирался отступать, в его мысли настойчиво пыталась ввязаться догадка, о которой ему поведала его персональная гадалка. Возможно, впервые, из ее уст сорвалась истина, а возможно, и раньше она говорила правду, только Самбер не вникал в каждое слово, как сделал это сейчас.
Попросить зелье — было насмешкой, попросить раскинуть колоду, попыткой развлечься, но неизвестно откуда, из сосредоточия видимой бравады, на свет вылезла первопричина.
— Мистер Самбер, это... — Марта опустила тёмные ресницы, и закусила губу. — Это личное, я могу не обсуждать это?
— Со мной ты можешь говорить на любые темы, — неодобрительная складка пролегла между бровями мужчины.
— Просто мне не ловко, —  девушка попыталась ускользнуть от слишком близкого присутствия мэра.
Ее щеки стыдливо вспыхнули, когда тонкие пальцы легли на широкую грудь, стараясь деликатно отодвинуть мужчину.
Он был так мил и любезен  с ней, готовый оказать любую необходимую помощь. Марта мысленно отругала себя за то, что сама мысленно вешает на него грехи.
Он просто пришёл и проявил свое воспитание. Просто поинтересовался её состоянием. Просто убедился, не нужна ли помощь.
Из всех здесь присутствующих самое грешное нутро принадлежит ей. 
— Просто, в этом городе значительно больше людей, с кем бы мне хотелось проводить время, — выдохнула Марта, стараясь не придавать значения такому тесному контакту.
— Я вхожу в их число?
Возможно, этот вопрос должен был быть задан с усмешкой на губах, что-то вроде шутки, но Самбер не улыбался.
— Вы помогли мне и...
— Я не спрашиваю о себе или о своих поступках. Я спросил тебя о твоих желаниях.
Разговор начинал заходить в тупик, Марта чувствовала себя мышью, которая повелась на соблазнительный кусочек сыра, и ожидала, что в любой момент, жестокий механизм передавит ей глотку.
Стало неуютно от его близкого расположения, от тоненького кружевного топа, по которому то и дело гуляли его бесцветные глаза, от того, что они здесь были только вдвоем.
— Ты вчера так напугала меня, — его рука коснулась густых волос, опускаясь к шее.
— Мне не нужно было идти туда, простите. Я с детства не выношу похорон. Это пугает меня.
Я слышала, эта девушка была дорога вам?
— Я неравнодушен к каждому, кто живёт здесь. Но после того, как тебе стало плохо, я уже не думал о прощании с той, которая покинула мой город. Потерю одних людей воспринимаешь как данность, но есть такие люди, утрату которых даже не хочешь впускать в свои мысли. С тобой точно все хорошо?
В груди у Марты перехватило дыхание, когда пальцы Кайла прошлись по ее шее, а после перебрались к затылку, пуская по позвоночнику мурашки.
— Если ты боишься, что нас кто-нибудь осудит...
Тихо проговорил он, внимательно глядя на лицо, которое украсила растерянность.
— Никто и слова сказать не сможет.
Достаточно резко, Самбер подхватил девушку на руки, отрывая от земли, и укладывая на диван, устланный мягким пледом.
Он всегда действовал решительно, и это всегда шло ему на пользу. Жизнь слишком коротка, Кайл как никто другой знал об этом.
Его губы наконец-то достигли желаемой цели, тело прижало к дивану трепыхающуюся девушку, отбирая возможность разговаривать жёстким поцелуем. Ладони обхватили запястья заводя их за голову. Самберу совсем не хотелось раздеваться, а её, напротив хотелось раздеть полностью. Его возбуждала одна только мысль, что она, такая невинная, может раскрыться для мужчины впервые, со стыдливым румянцем, скованная стеснением, без вызубренных соблазнительных жестов, такая беззащитная и очаровательная в своей неопытности. Хотел впитать в себя её первые ощущения, когда мужская ладонь сожмет её грудь, как умелые пальцы приласкают там, куда ещё никому не было доступа, как доведут до первого оргазма, слизывая испарину с тонкой шейки, как напряженный член преодолеет препятствие, подтверждающее, что отныне он здесь единственный владелец, как осторожными движениями отнимет боль и подарит наслаждение. Станет лучшим мужчиной, хотя бы по той причине, что ей больше не придётся сравнивать.
— Пожалуйста не надо, — Марта с надрывом всхлипнула, когда на мгновение его губы отвлеклись, перемещаясь ниже.
Что она могла сделать? Хрупкая беспомощная, раза в два легче него? Прижатая мощным телом, запястья жгли цепкие тиски из его рук, а губы уже опустились, лаская через тонкую ткань грудь.
— Мистер Самбер, пожалуйста, я не хочу, не надо, — зарыдала девушка, содрогаясь всем телом.
Но он не слышал ее, без особого труда раздвигая плотно сомкнутые ноги.
— Тихо, не говори ничего,— прошептал он, снова впиваясь в ее соленые от слез, губы.
Страшно должно было быть только вначале, потом интерес и желание должны были вытеснить эту ненужную эмоцию. Он верил в это, не смотря на то, что ее хрупкое тело билось под ним, словно птица запертая в тесной клетке.
Плед съехал немного в сторону, на пол упал раскрытый альбом.
Мелочь, на которую не стоило обращать внимания в данный момент. Если она действительно хорошо рисует, он разрешит ей однажды нарисовать эскиз, который перенесет под свою кожу, это лучшее, что может оставить человек, в память о себе.
Но черные плавные линии притягивали к себе взор как магнитом, сигнализируя о том, что там изображено что- то неправильное.
Кайл оторвался от ее губ, освобождая руки, и подхватил альбом с пола выпрямившись, но продолжая сжимать своими ногами её бедра.
Талант у Марты действительно был, и её способность передать в деталях малейшие черты, чтобы не оставить сомнений кто здесь изображен, задела за живое и разозлила как никогда.
Сперва хотелось  хорошенько зарядить ей по лицу.  Так, чтобы оставленный след кровил и напоминал о ее глупости и безрассудстве. Он понимал, что особого труда и прилагать не нужно, что бы разбить ее губу, сломать носик и  сделать так, что бы ее щека саднила.
Затем, захотелось поехать к Эмме, разнести ее дом в щепки, залить бензином и поджечь. Естественно вместе с ней. Так же нужно обращаться с истинными ведьмами? Неужели старая сука решила с ним сыграть злую шутку?
Самбер прижал рисунок к лицу Марты, еле сдерживая себя.
— Что это? — Зловеще процедил он, впечатывая бумагу в ее лицо.
В ответ Марта только сильнее расплакалась,  стараясь как можно сильнее скомкать рисунок, который сжимали побелевшие пальцы. Неужели её художества уже второй раз способны отравить ей жизнь?
Кайл резко отпрянул от  Марты, словно осознал что испачкался, отбрасывая истерзанную бумагу. Девушка в тот же момент потянула колени к подбородку, пытаясь заглушить свой плач.
— Я ошибался на твой счёт, — проговорил Самбер, разочарованно глядя на девушку. — Мне нравятся женщины, которым знакомо чувство верности, но глупость я не переношу. Удивительно, но ты первая, в ком я увидел это сочетание.
— Простите меня, — сама не понимая за что извиняется, проскулила Марта.
— Если бы в тебе было немного меньше эгоизма, ты бы никогда не приехала сюда, для того, чтобы его соблазнить. Заставить сотворить страшный грех. Свои собственные удовольствия и желания ты ставишь выше, чем сломанную жизнь несчастного монсеньора? — С нажимом произнес Кайл.
— Если ты посягаешь на чужую судьбу, практически насильно, тебе не приходило в голову, что обязательно найдется тот, кто захочет проделать это и с тобой?
— Пожалуйста, не надо... — Сдавленно проговорила Марта, поднимая полные слез глаза.
— Ты можешь успокоиться, мне больше не интересно.
Самбер вылетел из дома, громко хлопнув дверью.
На самом деле, он врал. Злость переполнившая его чашу кипятком переливалась через край.
Побыть сейчас наедине с собой, было единственным правильным решением.
Все отошло на второй план, кроме глупого чувства ревности. Она же должна была достаться ему. Она должна была, обязана была быть благодарна и сама преподнести себя ему. В его четких фантазиях все было именно так.
Желание вернуться и трахнуть ее просто так, уже не неся в этом соитии никакого глубокого смысла, отобрать единственную  ценность, которую она в себе хранила, растоптать ее и просто отыметь, как последнюю шлюху, заставило Самбера обернуться назад.
Интересно было бы узнать чувства монсеньора, после того, как его запретный плод, развалится на куски у его ног, после того, как он увидит, что до него, ее уже кто-то попробовал. И не один раз.
Кайл готов был руку дать на отсечение, что священнику далеко не все равно, на девочку, которая погубила его однажды. Он видел это вчера, в его взгляде, который тот даже не постыдился скрыть, в его нежных касаниях. Это не было похоже на заботу преподобного о своей прихожанке.
Но, привычка принимать взвешенные решения взяла над ним верх. Возможно, когда он остынет, в его голову придёт решение, которое удовлетворит его больше, чем одностороннее короткое удовольствие. Вот только отныне, индульгенция с его стороны была непозволительной роскошью.
Загнав машину в гараж, Кайл распахнул двери своего дома, и его взгляд упал на стоящую у входа женскую обувь.
Она явно занимала место, которое ей не предназначалось. Стараясь не издавать лишних звуков, Самбер тихо прошёл в дом. Преодолел гостиную, комнату отдыха, заглянул в спальни на первом этаже.
Шорох, доносящийся до него с дальнего конца коридора, который заканчивался лестницей вниз, привлек внимание, а звон ключей друг о друга, практически расставил все на свои места. Он бы мог вести себя и менее тихо, девушка увлеченно возившаяся с замком, все равно не замечала ничего вокруг, сосредоточившись на намеченной цели.
Она то и дело пыталась вставить в замочную скважину поочередно каждый из выданных ключей, бормоча себе под нос отборные ругательства.
— Он работает немного иначе, я усовершенствовал формулу.
Амели вытянулась по струнке, роняя ключи, громкий звон разнесся по длинному коридору от увесистой связки.
— Я хотела проверить, все ли там чисто.
— Эту комнату не нужно убирать. А ты, я уверен, преследовала совсем другие цели.
— Ты вообще когда-нибудь бываешь в духе? — Фыркнула Амели, поднимая с пола ключи.
— Когда вижу тебя, если честно,  это сложно.
Самбер усмехнулся потирая усталую шею.
Ещё несколько минут назад, он хотел просто приехать домой, абстрагироваться от всего, возможно напиться. Назойливая блондинка, которая так и норовила залезть к нему в штаны, не была в его планах. Ни сегодня, ни вообще. Но, когда Амели прогнула спинку, склоняясь чуть ли ни к его ногам, захотелось прижать ее к полу. Наказать за все, что происходило последнее время.
— Если ты ищешь повод меня уволить, то так и скажи, — Амели проскользнула мимо, — я действительно решила осмотреть весь дом, для того чтобы иметь возможность четко распределить обязанности.
— И как раньше прислуга без тебя справлялась, — хмыкнул Самбер, следуя за девушкой.
— Наверное, плохо, раз возникла необходимость в моей помощи.
— Вряд ли ты представляешь что-то ценное, чтобы у кого-то возникла необходимость в тебе, — устало проговорил Кайл.
Слабенько, он и сам знал, но возможно именно сегодня ему надоело источать непомерный цинизм, а вырвавшееся было не более чем привычка.
— Что в той комнате, мистер Самбер? — Амели скрестила на груди руки ожидая ответа, — и как я могу туда попасть?
— Никак, — коротко ответил он присаживаясь на кресло, и бросая на соседнее свое пальто.
— Хорошо, разберусь с этим сама, — недовольно проговорила Амели. — Не смею больше нарушать ваш покой, господин мэр.
— В спальне моей тоже все проверила? — Усмехаясь проговорил он, когда блондинка повторно нагнулась, потянувшись к обуви. Тесные кожаные штанишки, соблазнительно обтянули её зад, а бесформенный свитер, несомненно оттопырил ворот.
— Конечно, мэр Самбервилля оказался слишком скучной личностью. Ничего интересного.
— Не уходи.
Амели даже раскрыла рот от удивления с неверием глядя в глаза мужчины.
— Ты плохо искала. Я могу показать то, что разогреет твой интерес, — Кайл поднялся, все еще не убедившись, правильно ли он поступает.
Это не было местью, не было утешением ущемленного эго или же грязной похотью. Нет.
— И что же это? — Амели прикусила губу, когда широкая ладонь сжала в своих руках ее зад.
— То, чего ты давно от меня ждешь, — рука мэра поползла выше, без особо труда проникая под широкий свитер.
Вот в чем разница. Искушенная девица нагло смотрела в его глаза, абсолютно не препятствуя его действиям. Почему с той, кого хотел он, все было не так? И в этом ли кроется секрет притяжения к ней?
Что ж, если позволить себе больше... Пальцы беспардонно потянули чашечки бюстгальтера вниз, открывая грудь. И снова не единого протеста, будто ничего и не происходило, только огонек возбуждения в ее голубых глазах выдавал то, чем они на самом деле занимаются.
— С чего ты решил, что я ждала именно этого?
— Нет? — Кайл ухмыльнулся, убирая руки от податливого тела, — тогда давай выпьем. Ты же любишь хорошую компанию? Я постараюсь соответствовать.
— Пить с утра? — Амели недоверчиво посмотрела на мэра, — ты серьёзно?
— Почему бы и нет? Ведь твой рабочий день окончен.
— Так быстро? — Амели покачала головой, пытаясь принять правильное решение. Не спроста этот скользкий тип решил сменить гнев на милость.
— Или не окончен.  В любом случае тебе придётся остаться.
Кайл пожал плечами  направляясь к бару.
Амели нерешительно потрепала свою курточку, и повесила её обратно. А после взяла в руки пальто, источающее терпкий аромат мужского парфюма, и повесила его рядом.
Кайл тем временем закатил на белоснежной рубашке рукава, и крепко сжимая нож для колки льда, дробил огромную глыбу.
Повернувшись к зеркалу, Амели проверила свой макияж, поправила светлые волосы, одернула свитер, и сделала пару нерешительных шагов к бару.
— Что будем пить? — Спросила она, прижимаясь плечом к балке.
— Виски, водка, текила?
— У господина мэра неудачный день? Это стоит отпраздновать чем-то крепким, — усмехнулась Амели, доставая с верхней полки широкие, низкие стаканы, как будто хозяйничала здесь уже много лет.
— Если день начался неудачно, то вполне логично, продолжить его совершенно по-другому, — Кайл откупорил темную бутылку, наполняя стаканы карамельной жидкостью.
— Что же так повлияло на твое настроение? Похороны? Или же то, что труп, который был раскопан, не соответствует имени, указанному на могильной плите?
— И ты уже в курсе,— Самбер неодобрительно покачал головой.
— Твоя Софи не прочь почесать языком, вместо своих прямых обязанностей. Она сегодня очень тщательно пыталась произвести на меня впечатление своими байками, — девушка хихикнула, отпивая из бокала виски.
— Здорово, что я обеспечила тебе алиби, правда? 
— Возможно, это было бы более уместно, нуждайся я в нем действительно.
Кайл опрокинул стакан, выпивая все содержимое, а после подхватив бутылку вернулся туда, откуда все начиналось.
— Присаживайся, — проговорил он, кивая на кресло напротив, и в его тоне проскользнули приказные нотки.
Подвинув столик на колесиках, он поставил  его ближе, опуская туда стакан и бутылку.
Амели забралась в кресло с ногами, уютно устроившись и глядя на мэра.
В первую встречу, он даже не удосужился пригласить её в дом, а тут такая щедрость.
Прижав прохладный стакан к щеке, она без стеснения рассматривала сидящего напротив мужчину.
Рукава теперь скрывали меньше тела, испещренные темными узорами руки, сами призывали рассматривать их, расходясь дальше, виднеясь на груди, животе, где рубашка местами сильнее прижималась к телу.
— Зачем так много? — Спросила она, приподнимая бровь, пока Кайл снова наполнял свой стакан.
— Ты обычно спрашиваешь у человека почему он так много ест, или пьет, или спит? Может быть почему он так много живёт?
— Не вижу связи, — Амели сделала короткий глоток, продолжая блуждать взглядом по его телу.
— Зато я вижу, — Самбер поднял бокал в воздух, и не дожидаясь ответа, отпил из него внушительную часть.
— Мы действительно, сейчас будем вот так сидеть вместе, выпивать, и говорить ни о чем?
— Тебя что-то смущает? — Мужчина придал лицу напускное удивление.
— Это, как минимум, странно, какова вероятность, что ты меня убьешь, прежде чем эта бутылка опустеет?
— Мисс Харпер, смерть по- своему ценна, её ещё нужно заслужить.
— Мы рождены для того, что бы сдохнуть. О какой ценности ты ведешь речь? — Девушка возмущенно приподняла бровь и  фыркнула, — как не проживи, что не делай, в итоге, черный ящик тебе обеспечен. И если в жизни можно быть в чем-то уверенным, так это в смерти. Хоть и комично звучит, но это правда.
— Что ты сегодня узнала обо мне нового? Не верю, что вы с горничной обсудили только труп. Уверен, что мои косточки вы тоже не забыли перемыть, — Самбер с любопытством посмотрел на девушку.
И действительно, было интересно, какая из всех историй, бродивших по городу, сегодня влетела в ее светленькую голову. И задержалась ли там?
— Ты умеешь подбирать персонал, — похвалила мужчину Амели, — очень умно подпускать к себе максимально близко, позволять входить в святая святых человека, который относится к тебе с обожанием. Не знаю, из какого дерьма ты ее вытащил, но то, что она ночами молится на твой портрет и готова жизнь за тебя отдать — это вне всяких сомнений.
— Ну а ты? — Самбер  перевел бесцветный взгляд на девушку, — Ты же с ней не согласна?
— Слава Богу, я не занимаю её место, и у меня нет никакой необходимости пылать какими-то чувствами. Скоро появится возможность уехать, и я воспользуюсь ею. И, чего греха таить, буду очень рада, если все, что происходит сейчас, по-настоящему, мы не будем ненавидеть друг друга, и попрощаемся на позитивной ноте.
В ответ Кайл лишь ухмыльнулся, потянувшись к её бокалу, и обновляя содержимое.
— Ты, наверное, перед каждым встречным мужчиной хочешь зарекомендовать себя сильной и независимой, абсолютно самодостаточной и не нуждающейся ни в ком? Это заведомо провальное решение.
— Кто бы говорил, — раздраженно фыркнула Амели.
— Это разные вещи, — оборвал её Кайл. — Мужчина берет, а женщина дает. Тот, кто может лишь давать, совсем скоро окажется пуст. Именно поэтому женщина, в отличии от мужчины быть одна не способна.
— Полнейшая чушь, — самоуверенно заявила Амели, — встретились бы мы немного раньше, и при других обстоятельствах, я бы продемонстрировала как могу отлично брать все то, что мне только понравится.
— Так в чем же сейчас дело? — Кайл откинулся на спинку, расслабленно раскинув руки на подлокотники. Вся его поза подначивала, насмешливо кричала : " ну давай же, возьми и попробуй".
— Может, дело в товаре? — Поморщилась Амели.
— Не думаю, — покачал головой Самбер.
— Или в том, что мне не интересны интрижки?
— Мечтаешь о большой и светлой? По тебе не скажешь.
— Ты говоришь так, как будто знаешь об этом что-то, — бросила девушка, всеми силами подавляя в себе желание разжечь конфликт.
— Когда ты последний раз делал что-то для женщины не ожидая ничего взамен? Что-то мне подсказывает, что такого никогда и не было.
— То, что я позволил вам остаться у себя в городе, предоставил дом, работу — это не считается добрым делом?
— Не съезжай с темы, — принимая из рук Самбера бокал, настаивала девушка.
— Когда я только начинал строить этот город, я приехал сюда не один. Я бы не стал этого рассказывать, но слухи все равно дойдут и до тебя. Так уж случилось, что я по своей природе необычный. Вам всем нужна любовь, сострадание, вера, продолжение рода. Без этого, вам кажется, что жизнь будет не полной. Как игра без дополнений и внесений новых миссий разработчиком. А я и есть разработчик. Всего этого, — Кайл обвел взглядом все вокруг.
— Не пытайся прикрыть свой непомерный эгоизм необычностью.
— Я Вселенная, а вы всего лишь планеты, которые лишь часть. Составляющая, — продолжил он, — но я думал, что возможно, даже для меня есть шанс. Стать для кого-то особенным и почувствовать нежность или желание заботиться.
— Но все, на кого падал твой взгляд, оказывались недостаточно хорошими? — Попыталась угадать Амели.
— Я не настолько эгоистичен, как это может казаться.
— Удиви меня, — ухмыльнулась Амели, делая глоток.
От выпитого алкоголя и атмосферы становилось жарко, но под свитером не было никакой маечки, чтобы позволить себе его снять.
— Ее звали Алиса, — проговорил Кайл, и девушка с удивлением на него посмотрела.
Она ожидала что он сейчас отшутится, переведет тему, ну уж точно не станет говорить о чем-то личном.
Боясь спугнуть благостную атмосферу, она лишь немного поменяла позу, вытягивая ноги, которые успели затечь.
Взгляд Самбера уже смотрел не на нее, куда-то сквозь, блуждая в воспоминаниях. Амели казалось, что она не слушает рассказ, а подглядывает из-за призрачной ширмы.
Была дождливая весна, слякоть лужи и полное уныние. Неизвестно почему на осень припадает большее количество депрессий, когда первый весенний месяц ни чем не лучше.
Этой ночью он принял окончательное решение, решил перейти от слов к действиям.
Этот взгляд потускневшего золота, все еще стоял в его памяти, и не вовремя сорвавшееся обещание, что скоро он заберет её отсюда, пришло время выполнить.
Кайл заплатил достаточную сумму денег, но не это было важным. Напрягала неуверенность в том, что принятое решение было правильным.
Их встреча была полной случайностью, он вообще приходил в это место не к ней, но совсем скоро, ничего не мог с собой поделать, чтобы не заглянуть в палату девушки под любым предлогом.
И ему подписали документы. Заверили, что искать её никто не будет.
— Здесь все равно все мрут как мухи, — равнодушно проговорил лечащий врач, вошедший вместе с Самбером в палату, и поднимая девушку на ноги, провел быстрый осмотр.
— Она вялая сейчас, ей сделали укол, чтобы не сбежала при перевозке. К вечеру очухается, а там уже ваши проблемы, мистер...
— Без имен, — оборвал его Кайл, присаживаясь на кровать.
Он успел привыкнуть к девушке, с безумными глазами и именем, которое ей было как раз под стать. Выглядела Алиса тоже, словно вот-вот сошла со страниц истории Кэрролла.
Русые волосы были уложены в опрятный хвост, карие большие глаза с мутной пеленой смотрели куда-то сквозь, а пухлые губы, были слегка  приоткрыты.
Самбер чувствовал себя тем самым мартовским зайцем, который пришел для того, что бы если не утащить девчонку в страну чудес, то хотя бы привезти в свой город.
На освоение потребовалось несколько месяцев. Алиса провела большую часть жизни в больнице, и жить другой жизнью, ей давалось нелегко. Зато ночи с ней были совершенно необыкновенными. В этом, ее сумасшествие играло им обоим на руку.
Алиса была тихой и покладистой, Кайл не замечал в ней никаких ярких вспышек, из -за которых её следовало столько времени держать взаперти. Но, привыкшая к заточению, она и сама не желала покидать дом, сменив маленькую палату на огромный особняк. Ее наличие было очередным поводом для сплетен. Никто толком не знал сожительствует ли с кем-то мэр, или это очередные слухи. Самбера это не волновало. Он выполнил свое обещание и женился на девушке. Кристиан единственный человек в этом городе, который наверняка знал правду. Пойманный за одно место монсеньор, не мог отказать Кайлу в услуге, и обвенчал их. Алисе было этого достаточно.
Каждый день, он возвращался домой с улыбкой, каждый день она встречала его и кидалась на шею, радуясь ему практически как маленький щенок, оставленный на долгое время в одиночестве. И ей никто не был нужен.
Только он.
Самбер не хотел думать, что это не нормально, что это отголоски болезни, причина нахождения столь длительного времени в психиатрической лечебнице, он искренне верил, что это любовь. Всецелая.
Полная.
Такая, какая она и должна быть в своей сущности.
Он строил город с нуля, решал новые для себя задачи, конкурировал с местными властями, зачастую впадая в бешенство, а потом, приходил домой, и испытывал облегчение, когда Алиса забираясь на его колени вытаскивала из его рук бокал виски, и крепко обнимала. Она словно высасывала из него все то зло, что ежедневно пускало корни.
А потом он нес её наверх и они занимались любовью. Неистово, забываясь в друг друге, он вдыхал её запах, сжимал тело, прижимал настолько крепко, не в силах поверить, что действительно обрел такой ценный дар.
А потом прошёл год. И очередной плановый осмотр пустил заточку в его ребро. Кайл долго всматривался в снимки, закрывшись в своем кабинете, и не пускал скребущуюся туда девушку. Она плакала, повиснув на ручке. Возможно он плакал тоже. Было слишком много алкоголя, сигаретного дыма, и безысходности высеченной лучами рентгена.
Ему дали полгода, может больше. Счастье тоже имеет срок годности. А самый вкусный продукт всегда скоропортящийся. Огромная опухоль размером с орех, мерзкие ужимки доктора, отвратительные слова, о том, что скоро боли станут нестерпимыми, идиотские советы переместить Алису в стационар, уничтожали по крупицам в нем то хорошее, что она успела в него вдохнуть. Той ночью он так и не нашёл в себе силы открыть дверь, и только ранним утром, сгреб с пола девушку, которая так и уснула на полу, не достучавшись до него.
А ещё через несколько месяцев, боли действительно усилились. Алиса могла просыпаться по несколько раз за ночь, крича от дикой боли, не находя покоя даже во сне. Но разве он мог ? Разве мог отпустить её, отправить в больницу, если обещал всегда быть рядом?
Никогда не возвращать обратно.  Кайл четко помнил тот день, когда после очередного сильного спазма, она заглянула в его глаза и попросила убить ее...
— И что было дальше? — До Амели только дошло, что она не дышала все это время, боясь упустить любое слово.
— Не все истории имеют конец, — сухо ответил Кайл, опустошая третий стакан. Его взгляд снова стал холодным, Амели чувствовала что расслабленная беседа, которая велась ранее, бесследно улетучилась.
— Мне жаль, — опомнившись, выразила сочувствие девушка.
Откровение мэра совсем потрясло ее и она даже не могла сказать, что сильнее: сама история или то, что он открылся ей. Это было не в его стиле.
— Мне тоже было жаль, — улыбнулся он, снова доливая в стакан жидкость, но Амели поднялась с места, забирая из его рук алкоголь.
— Тебе хватит.
— Боишься, что я напьюсь и не трахну тебя? — Он смотрел на нее снизу, внимательно сканируя пристальным взглядом.
Так смотрит хищник на свою жертву. Так смотрит убийца на того, кого собирается лишить жизни.
— А что, если я скажу, что ты угадал? — Амели стянула с себя толстый свитер, оставаясь в одном кружевном бюстгальтере.
— Я уже говорил тебе, — Самбер лениво схватил ее за кожаную резинку штанов и потянул на себя, — ты мне не нравишься Амели. И я ничего не могу с этим поделать.
— Ты мне тоже не нравишься, но ведь взаимность приветствовалась во все времена?
— Просто, я вижу в тебе особу, которая будет утомлять меня, бегая за продолжением.
— Ладно, все это изначально было плохой идеей, — Амели нервно вернула свитер на место, — не думаю, что эгоист вроде тебя, отличная партия даже для одноразового использования.
Она резко развернулась, но толстый свитер издал треск, притягивая её обратно.
Самбер выпрямился, уже представляя большую угрозу, одним своим телом.
— Ты права, я эгоист, — улыбнулся он уголком рта, — и вряд ли я дам тебе то, чего ты ожидаешь, но ведь ты на что-то рассчитывала, соглашаясь выпивать вдвоём с мужчиной.
— Я передумала, — Амели дернулась, от чего ткань натянулась ещё сильнее, и Кайл как марионетку притянул её обратно.
— Думаешь, мне это интересно?
Жесткие пальцы вцепились в волосы, заставляя задрать голову ещё выше, несколько секунд, он смотрел в её глаза, а после коснулся губами её губ.
С нажимом протолкнул язык сквозь сомкнутые губы, заставил разжать зубы, когда она вскрикнула от боли, от слишком сильного захвата, и не давая возможности подстроится, принялся целовать её поцелуем собственника, всем своим видом показывая, что ее участие здесь не обязательно.
Прижав девушку к балке, которые словно придерживали массивный потолок его гостиной, он заставил ощутить Амели свое напряженное тело, вырывая из ее рта потрясенный вздох.
Колено грубо раздвинуло её ноги, зафиксировавшись где-то между, а пальцы переместились на подбородок, жестко сжав его.
— Я уверен, так тебя ещё никто не трахал, — проговорил он в раскрытый рот девушки, надавливая на ее плечи.
Амели видела, как в замедленной съемке, блеснувший ремень, слышала звук распахнутой ширинки, чувствовала как пальцы вернулись на затылок, а член глубоко вошел в её горло, перекрывая доступ к кислороду.
— Достаточно идеально, для собственника? — Самбер улыбнулся, прижимая ее голову еще сильнее.
Амели выражала протест, пытаясь хоть на секунду освободить свой рот для того, что бы глотнуть воздуха, но хозяин этого дома и положения, не давал ей этого сделать.
Еще несколько глубоких толчков, и она уже не могла отбиваться, принимая все как есть.
— Теперь понимаешь, что сопротивление наоборот, лишь только заводит меня сильнее? — сладкий стон сорвался с его губ, и Самбер ослабил хватку.
Теперь его движения были более размеренными, он практически выходил из нее полностью, чтобы прочувствовать все, и снова войти до основания, сосредоточившись исключительно на собственных ощущениях.
— Отсутствие рвотного рефлекса, ставит напротив твоего имени жирную галочку, — проговорил он, и словно желая добиться подтверждения своим словам, вошел особенно глубоко и резко, заставляя Амели поперхнуться.
Ее ладони вцепились в ноги Кайла, испытывая гамму эмоций.
Такого ли она хотела, когда помышляла о мистере Самбере, изначально, как о желанном объекте, а после как о самом ненавистном мужчине в мире? Сейчас она чувствовала унижение и бессилие, но глупое женское начало, заставляло подкашиваться ноги и чувствовать внезапно возникшее возбуждение от своего положения. Этот гребаный козел был прав, её действительно никто так не трахал, а точнее ещё никто так самоуверенно не удовлетворялся за ее счёт.
— Правда здорово, Амели?
Кайл освободил её рот, глядя на девушку  сверху вниз, его голова задумчиво склонилась набок, когда он заставил её подняться, проводя пальцем по губам, которые только что ласкал его член.
— Поцелуешь? — С вызовом спросила девушка, не сводя с него глаз.
Хотелось прочитать, что он испытывает, нравится ли ему самому эта жестокая игра, или он просто ставит над ней опыты, делая ставки на то, когда же она расплачется и убежит из его города?
Но, его губы придвинулись ближе, и когда Амели уже приоткрыла рот, он резко сжал ее горло, снова заставляя колени согнуться под сильным натиском.
— Хорошая девочка, послушная, — Самбер довольно улыбнулся, принуждая занять позу, которая ему была удобна, — я и подумать не мог, что ты такая покорная.
Амели не видела его лица, не видела его глаз, но зато очень отчетливо слышала все, что творится сзади нее.
Одно движение, и ее штаны были опущены вниз, вместе с трусиками. Второе, и девушка громко вскрикнула от внезапного вторжения.
Его рука максимально, насколько возможно, прогнула ее спину и придавила голову к полу.
Он не стал утруждать себя минимальными ласками, не удосужился проверить готова ли она принять его внушительный размер, вот так сразу, без подготовки, распластанной на полу, возможно, в соблазнительной на его взгляд позе, но совершенно унизительной для неё.
Самбер обхватил руками её бедра, оставляя отпечатки на нежной коже, и вошел, растягивая её максимально, издавая удовлетворенный рык.
Его скорость увеличилась, и не удержавшись, мужчина  наградил Амели звонким шлепком, прибавляя к отпечаткам своих пальцев отпечаток ладони.
Все это было как-то по-животному, совсем не правильно, но Амели, словно парализованная, лежала прижавшись к полу, и покачиваясь от грубых толчков.
Было ли это насилием?
Вряд ли.
На сопротивляющуюся жертву, она была похожа мало, постанывая от особо резких движений, в то же время сдерживая слезы обиды, которые вот-вот норовили сорваться с её ресниц.
Этот мужчина творил с ней невероятное, зарождая в душе двойственность и заставляя разрываться между решением чувствовать в себе его как можно дольше, и желанием прекратить все и больше никогда не позволять так с собой обращаться.
Разве ненависть так связана с дикой страстью?
Амели вскрикнула, когда Кайл схватил ее за волосы, наматывая на кулак длинную косу. Подступающая волна, уже наполняла тело, заставив сжаться руки в кулаки, оставляя на ладошках уколы от длинных ногтей. Как ей сейчас хотелось располосовать его спину, видеть его взгляд, впитывать эмоции, которые она несомненно на него производит.
Еще пара глубоких, почти чувственных толчков, почти до боли натянутые волосы, и Самбер вышел из нее, с низким стоном, резко разворачивая, и надавливая большим  пальцем на губы, заставляя их открыть и повторно принять его, только теперь ощущая их смешавшийся вкус на своём языке. Он, с обманчивой заботой погрузился в её рот, и горячая струя без всякого предупреждения выстрелила в её горло.
— Глотай, — проговорил он, пристально глядя на девушку, и своим убийственным взглядом, не оставляя ничего, кроме того, чтобы сделать инстинктивный глоток.
— Умница, — Кайл потрепал девушку по щеке, а после допил остатки виски, попутно застегивая ширинку. — Теперь твой рабочий день, точно подошел к концу.
Амели не верила своим ушам. А точнее не верила ничему, потому что произошедшее повергло её в шок. Во рту все еще был его вкус, между ног болезненно пульсировало такое близкое и бессовестным образом отнятое долгожданное удовольствие. Амели знала, стоит ей спуститься пальцами и пары движений было бы достаточно, чтобы...
Но это было бы слишком! Он и так отымел её на полу, излился туда, куда посчитал нужным, не спрашивая её мнения, оставил неудовлетворённой и изнывающей, подвешенной вниз головой над пропастью. Доставить ему хоть ещё один повод для ликования, Амели не могла.
— У тебя слишком маленький член. Нужно было предупредить меня, что обычно девушки с тобой не кончают, — выплюнула она, возвращая штаны и трусики на место.
— Я всегда стараюсь компенсировать этот недостаток вкусным десертом. Тебе понравилось?
— Ублюдок, — сквозь сжатые зубы прошипела Амели, яростно засовывая ноги в сапоги, и хватая свою куртку.
— Я позвоню тебе.
— Гори в аду, — бросила она хлопнув дверью и заглушая раскатистый смех, за своей спиной, представляя в мельчайших деталях оставленное проклятие.
Несомненно, таким как он, на костре самое место.