Reactions BTS / Porno BTS

#103

Порой у заседающих складывается ощущение, что они не на собрании по поводу взаимодействия двух компаний, а на каком-нибудь матче. Их головы то и дело поворачиваются из стороны в сторону, нервы шалят хуже, чем у старшеклассника на экзаменах, пульс ускоряется. Кто-то нервно грызёт ногти, кто-то почти жмурится, боясь происходящего. Дёргают воротнички, которые душат, стучат зубами о край стакана. С одного конца стола на другой летят искры, возвращаются молниями, впиваются стрелами.

Людям не хватает только попкорна и дудок, чтобы болеть за нужного человека.

Мистер Сокджин не собирается уступать мисс Т/И в этом споре, а та тоже не делает и шагу назад, только напирает сильнее. Директора стоят друг напротив друга, упираются ладонями в столешницу, указывают на какие-то пункты в документах. Их голоса промораживают, в них не капли эмоций, только расчёт на лучшую долю.

Т/И против того, чтобы её компания стала просто филиалом, с которым никто не будет считаться. Слишком много сил было вложено в это дело, из чистых потраченных нервов выстраивалась репутация, а всё пропитано слезами сотрудников и начальницы. В дело шли все средства — от очаровательного хлопанья ресницами до фраз, заставляющих присутствующих шептать «Окей, гугл» телефон или просить помощь более подкованного в этих вопросах друга.

Ким Сокджин выстраивал свою компанию бессонными ночами, множеством сделок и ухищрениями, подминал под себя остальных, заверял, что его решение лучше. Очаровывал, заговаривал, самым мелким шрифтом печатал важное.

Они ведут эту борьбу уже месяц, не придя к соглашению. И председатели в страшных снах представляют, что случится, если вдруг эти двое придут к согласию и оба станут у руля.

Предположительно, нужно будет скинуться на свечки, чтобы поставить их за здравие конкурентов. Так, из сожаления к их дальнейшей судьбе.

***

— И почему ты снова не можешь со мной согласиться? — Джин хлопает дверью, отшвыривает от себя туфли, рывком пытаясь ослабить галстук. Ты выглядишь куда более спокойной, ведь одолжение пришлось делать совсем не тебе сегодня, а это — маленькая победа над самоуверенным красавчиком. А тот руками взмахивает, говорит громко, но ты слишком погружена в свои приятные мысли, совсем не слушаешь его. Ким напоминает разъярённого зверя, которого дразнят людишки по ту сторону прутьев клетки. Одно неверное движение — укусит.

— Милый, если с тобой каждый раз соглашаться, то можно стать похожей на тень — забьёшь своим светом, — усмехаешься, вытаскивая шпильки из пучка. Сокджин позади тебя дышит тяжело, затылком чувствуешь, как взгляд его колет, пытаясь пробраться в голову, чтобы мысли рассмотреть, разложить на составляющие. — Плюс… Мне очень нравится наблюдать за тем, как остальные замирают при этом. Ты видел лицо председателя Пака? А бедная Сувон… Она была готова тебя платочком обмахивать, а то вдруг удар хватит.

— А меня доводить тоже нравится, да? — рычит мужчина куда-то тебе в шею, сжимая руками талию так сильно, что дыхание перехватывает, — Нравится видеть меня раздражённым, нравится победу одерживать?

Его объятия похожи на оковы, голосом можно полосы на коже высекать. И ты хочешь согласиться, что да, тебе нравится. Нравится его заводить, доводить до точки кипения, пока у него кончики пальцев от напряжения не начнут подрагивать. Джин становится похож на оголённый провод, который парализует одним своим разрядом, заискрится так, что больше ничего не увидишь. Эта страшная энергия делает его бесконечно привлекательным. Его бешенство пробуждает в тебе немыслимое.

Пуговицы рассыпаются по полу, когда Сокджин срывает блузку, не заботясь о том, сколько за неё уплачено. Впивается поцелуем в плечо, кусает, смакует, руками гуляя по твоему телу. Ему хочется всю злость выплеснуть, до конца сжечь пламя, которое ты так старательно весь день разжигала. Потому что уже невыносимо уже гореть в это аду.

Ты шипишь от его грубости вперемешку с нежностью, прогибаешься в пояснице, прижимаясь задом к паху, чувствуя возбуждение.

Колени подрагивают, готовы предать и позволить упасть в руки мужчины, но так быстро сдаться ему на милость? Бесить целый день, чтобы поддаться за пару секунд? Ну уж нет, не из того теста ты себя лепила, не такие низкие барьеры ставила.

Ластишься к нему, изгибаешься, ловко выворачиваешься в руках, чтобы оставить смазанный поцелуй на остром подбородке, а потом отталкиваешься, с улыбкой глядя в разъярённые глаза.

— Не так быстро, я ещё свою победу не отпраздновала.