Утро встречает Тэхёна жуткой головной болью, от которой любое движение превращается в сплошное мучение, что не позволяет с первой попытки встать с дивана, на котором он лежал под одеялом. «Господи, почему мне так плохо. Это же всего два бокала айщ». Смотрит на настенные часы «ААА УЖЕ ПОЛДЕНЬ, я пропустил всё, что можно пропустить!!!».
Ким со страдальческим выражением лица складывает одеяло, кладёт его на подлокотник и ищет зеркало, чтобы привести себя в порядок.
Волосы растрёпаны, глаза полусонные, полностью не открываются, лицо отекло, губы опухли... «Что ж... Наверное, такое даже не стоит начинать исправлять...».
Дверь скрипит. Входит высокая, крепко сложенная фигура. Напряжённое, серьёзное лицо, нахмуренные брови, сжатые полоской губы... Хосок явно не был чем-то доволен. Он не заметил Тэхёна сразу и прошёл мимо к небольшому холодильнику, достал оттуда коробку апельсинового сока, взял с полки стакан и, заполнив его, опрокинул одним глотком.
— Мистер Чон...- шёпотом, боясь напугать, сказал Ким. Наставник слегка вздрагивает, оборачивается к зеркалу, находящемуся в углу.
— Ах, Тэхён, — вздыхает он, затем ставит стакан обратно на стол и направляется к тумбочке рядом с диваном, оттуда выуживает какие-то документы, попутно говоря с Кимом, — Как спалось?
— Нормально... Простите меня...
— За что? Ты просто напился, не бери в голову... снились кошмары?
— Что? — удивлённо посмотрел Тэ на преподавателя, но увидел лишь спину копающегося в документах мужчины.
— Ты очень беспокойно спал...
Тэ не мог припомнить ничего, что было после первого бокала. Не помнил, как прижался к Хосоку, как уснул у того на груди. Не помнил, как в пьяном ночном бреду шептал «мистер Чон...». Он ничего не помнил, поэтому совесть решила на мгновение затаиться.
— Я... не знаю... Я не могу ничего вспомнить... Я что-то говорил?
— Ты просто так прижимался, что мне стало страшно за тебя.
— Прижимался... к кому?
— Ночью нас было двое. Попробуй угадать.
— Простите, — в ужасе Ким поклонился спине наставника, словно тот должен был оценить этот жест, — простите, что я так неподобающе себя вёл.
