Теневой танцор

10

Северус Снейп сидел за письменным столом в учительской и проверял стопку эссе по защите от темных искусств студентов пятого курса. От упоительных мечтаний о том, как он засовывает голову Марка Уоррена из Пуффендуя в чан с водяными демонами за ту ересь, которую тот написал в своей работе, профессора отвлек серебристый феникс, появившийся прямо посреди комнаты. Несколько встревоженным голосом Альбуса Дамблдора он попросил Снейпа явиться в кабинет директора. Снейп встал, взял в руки горсть летучего пороха и через мгновение, выходя из камина в директорском кабинете, столкнулся с беспокойно меряющей шагами ковер взлохмаченной старостой Гриффиндора. И именно благодаря тому, что от случайного прикосновения к девушке сердце в груди предательски дрогнуло, он свирепо зашипел: — Пять баллов с Гриффиндора, мисс Грейнджер, за неспособность смотреть себе под ноги! Та застыла как вкопанная, пробормотала: «Извините, сэр», — и безропотно села в кресло перед большим письменным столом на когтистых лапах. — Полноте, Северус, — с укором произнес Альбус, не отрываясь при этом от чтения какого-то пожелтевшего пергамента. — Вы должны поблагодарить мисс Грейнджер за то, что она убедила меня в необходимости вашего визита. Информация, которую она обнаружила, содержит очень тревожные новости. — Если вы считаете, директор, что какие-то сведения не должны касаться моих ушей, не вижу смысла в моем нахождении в этой комнате, — холодно процедил Снейп, впиваясь взглядом в лицо Дамблдора. — Что вы, профессор, я просто хотел сказать, что рассчитывал позвать вас несколько позже, на чашку чая, но после весьма убедительных доводов мисс Грейнджер решил изменить свое мнение, только и всего, — примирительно сказал седовласый волшебник, оторвавшись, наконец, от изучения страницы. — Но у нас есть дело важнее, чем выяснение отношений. Располагайся, пожалуйста. Директор указал на второе кресло у своего стола и, соединив кончики пальцев домиком, продолжил: — Как ты знаешь, некоторое время назад Том Реддл заинтересовался двумя сотрудниками архивного отдела Министерства магии. — Северус саркастично приподнял бровь: «Что вы, директор, откуда я мог узнать?», — и стал ждать продолжения. — Я принял решение никого из них не прятать, поскольку оказалось, что ни один из них не владеет сколь-нибудь существенными сведениями. И я уже отчаялся узнать, что ищет Волдеморт, когда от нашего информатора поступили известия о Буревестнике. Скажи, тебе о чем-нибудь говорит это название? Снейп, стараясь подавить в себе раздражение от упоминания загадочного осведомителя ордена, отрицательно качнул головой: — Никогда не слышал ничего подобного. И я решительно не понимаю причин, по которым подобные конфиденциальные сведения раскрываются в присутствии студента. — Все очень просто, профессор. Именно Гермиона Грейнджер узнала о Буревестнике. И именно она принесла мне это, — старик поднял перед собой нечто, отдаленно напоминающее книгу: стопка пергаментов, разъехавшихся в разные стороны под твердой потрепанной обложкой. — Северус, Волдеморт ищет новый способ обеспечить свое бессмертие. — Это вовсе не новость, господин директор. Темный Лорд всегда ищет вечную жизнь. Что же до книги, — пренебрежительно продолжал Снейп, покосившись на полустертое название, — то я вижу истинно гриффиндорскую тягу к сказкам и небылицам и удивлен, что вы нашли в ней хоть что-то, достойное внимания. Северус сидел в кресле и старательно пытался не смотреть в сторону студентки. Умиротворяющее тепло и мягкое, лучистое сияние, окружавшие девушку, манили и притягивали взгляд, но стоило только на мгновение поддаться очарованию, и остановиться будет невозможно. У него осталось единственное средство самозащиты: неприступная стена сарказма, которую он скорее обрушит на голову ни в чем не повинной Гермионы, чем позволит ей догадаться о чувствах, терзающих его. Дамблдор внимательно посмотрел на него поверх очков-половинок. Старику не нужна была легиллименция, чтобы заглядывать в души окружающих его волшебников. Он недоуменно поджал губы и обратился к слегка обиженной издевательством над своим факультетом старосте: — Мисс Грейнджер, будьте так любезны, зачитайте профессору Снейпу то, что заслужит его внимание. На щеках у Гермионы выступил легкий румянец, пока она тянулась за книгой и открывала нужную главу. Чуть более высоким голосом, чем обычно, она начала читать отрывок из «Мифов и легенд старой Британии»: — Согласно преданию, Амулет Жизни принадлежал дочери короля Орримана… В медальон Эреды, который давал ей силу излечивать недуги, Балорт самым темным волшебством заключил несколько капель ее сердечной крови. И он даровал Балорту небывало долгую жизнь в четыре сотни лет. И люд прозвал амулет тот Буревестником. — Прекрасно. Очередная ерунда вроде философского камня. Вы хотите сказать, что этот медальон существует? — обращаясь исключительно к директору, спросил Снейп. — Вне всякого сомнения, если Волдеморт его ищет. И именно благодаря мисс Грейнджер я понял, что все это время искал не те сведения. Ритуал, который совершил Балорт больше десяти веков назад — очень темный и чрезвычайно сложный. Он создал крайне мощную защиту от любых угроз, вырвав сердце своей возлюбленной и заперев ее душу в амулете — своем источнике бессмертия. В книге, которая описывает подобную магию, нет названия хранилища, но в данном случае это неважно. Важно то, что уничтожить амулет можно лишь разбив камень и вернув убитой девушке жизнь. — Вы говорите о возрождении мертвой Эреды, профессор? Но ведь это невозможно, — подала голос Гермиона, которая все это время жадно вслушивалась в каждое слово старого волшебника. — Думаю, мисс Грейнджер, директор говорит о жертвенности. «Это очень в его стиле. Жертва ради общего блага», — хотел добавить Северус, но сдержался. Гриффиндорка охнула, а Снейп тем временем стал размышлять о необходимости своего присутствия в кабинете: ему хотят поручить найти и разбить медальон? А кто тогда будет спасать задницу Малфоя? — Альбус, за десять веков этот амулет мог оказаться на другой стороне планеты. Поиски Темного Лорда вовсе не означают, что медальон появился где-то поблизости. — Нет, вовсе нет. Но я располагаю достоверными сведениями, что Балорт снова переродился в своем потомке. Видишь ли, Северус, волшебник, сотворивший Буревестника, трижды за эти века выходил из тени. И все три раза его возрождение было отмечено кровавым следом. — Я так понимаю, он представился вам за чашкой чая? — теряя терпение, произнес Снейп. — Директор, помимо спасения мира мне сегодня еще предстоит проверить эссе студентов пятого курса, что заочно вгоняет меня в уныние, так что не могли бы вы выражаться конкретнее? — Я понимаю твое недоверие к легендам, но поверь, Балорту вовсе ненужно представляться, чтобы быть узнанным. Мисс Грейнджер, если вас не затруднит… Гермиона подняла книгу с колен и дрожащим голосом зачитала: — Эреда схватила дары и бросила их в лицо Балорту, оставляя на левой ланите его глубокий порез, который до сих пор отмечает сынов сего чародея. Северус почувствовал себя так, словно его прибили к директорскому креслу троллевой дубиной. Он больше года каждую ночь в своих снах сражался с волшебником в темно-синей мантии. Но рассмотреть его лицо он смог лишь в тот день, когда кто-то снял охранные заклинания с дома в тупике Прядильщиков, чтобы София смогла сбежать. И тогда он принял мага за приспешника Волдеморта. А сейчас... А сейчас Северус даже мог с уверенностью сказать, какого цвета глаза у Балорта, возродившегося в четвертый раз: бледно-голубые, водянистые, опоясанные по краю радужки светло-серым кольцом. И Снейп в то же мгновение понял, как выглядел Буревестник и кто носил его на шее. На лице у мужчины не дрогнул ни один мускул. Более того, ему показалось, что все тело его одеревенело. Прилагая огромные усилия к тому, чтобы директор ничего не заметил, Снейп без намека на иронию произнес: — Альбус, если я правильно понимаю, мы столкнулись с новым, чрезвычайно опасным игроком… Он наш противник или союзник? — Скорее всего, противник. — А для Темного Лорда? — Тоже. — Значит, на какое-то время мы выпадем из поля интересов двух темных волшебников? — Нет, профессор, мы уже в нем. Поэтому я и попросила директора позвать вас, — Гермиона заглянула в глаза Снейпа, набрала в грудь побольше воздуха и выпалила: — Балорт был в Хогвартсе, во второй четверг января, когда дежурили старосты Гриффиндора. Ближе к полуночи я патрулировала восьмой этаж, когда за поворотом увидела Гарри… — Надеюсь, вы не пренебрегли обязанностями старосты и сняли со своего факультета баллы за такое вопиющее нарушение школьных правил? — уже полостью придя в себя и картинно приподнимая бровь, перебил ее Северус. — Да, сэр, — не обращая внимания на откровенную издевку в его словах, ответила Гермиона, — и из разговора с Гарри я поняла, что нам нужна ваша помощь… — Мисс Грейнджер, мы, кажется, договорились обсуждать только то, что касается новой угрозы? — внезапно посуровев, произнес Дамблдор. — Тема, которой вы так неосторожно хотите коснуться — не рядовые сведения об Ордене Феникса. И чем больше людей знают об этой тайне, тем большей угрозе все мы подвергаемся: разглашение может привести к самым тяжелым и плачевным последствиям, которые даже я не берусь предугадать. Студентка обхватила себя руками, чтобы унять трепет, но из этого ровным счетом ничего не вышло. Тревога в ней била через край. — Но ведь он сходит с ума! С каждым днем у него все меньше сил! Он умирает, директор, — с мольбой в голосе произнесла Гермиона, переводя взгляд от одного волшебника к другому. — Ему нужна помощь. Ну пожалуйста, поймите это… Пожалуйста… Она сидела на самом краю кресла, растрепанная, как маленький воробей, нижняя губа ее слегка дрожала, а глаза блестели от подступивших слез. И внутри Снейпа началась революция. «Не плачь…» Перед взором возникла картина, будто он подходит к ней, поднимает под локти, прижимает к себе, гладя ее непослушные волосы и умоляя успокоиться. И весь остальной мир начинает распадаться на фрагменты: Темный Лорд, Ребекка и София тонут в ночной мгле, Дамблдор, Поттер и Орден Феникса рассыпаются в прах под дневным солнцем. Потому что она рядом. Потому что он чувствует ее дыхание на своей груди. Но уже в следующее мгновение Северус пришел в себя и горько усмехнулся своему порыву. Грейнджер умоляла за Поттера. Вот кто был для нее важен. А он, старый дурак, на какую-то секунду подумал, что Пожиратель смерти, по самые локти замаравшийся кровью, может облегчить страдания девушки. Как глупо. — Мисс Грейнджер, вы прекрасно знаете, как, — с нажимом, явно теряя терпение, произнес Альбус, — можно помочь мистеру Поттеру. Уверяю вас, общество профессора Снейпа не повлияет на него лучше, чем ваше. — Но я не могу, — прошептала она. — Я совершенно запутался, директор. Нельзя ли вкратце объяснить, какая стратегическая информация связана с душевным заболеванием мистера Поттера, о наличии которого я подозреваю с первого курса, как это связано с Буревестником и чего, собственно, вы хотите от меня? — Должен признать, мисс Грейнджер, вы мастерски обвели меня вокруг пальца и заставили раскрыть те сведения, которые я планировал держать в секрете еще некоторое время, — обращаясь к притихшей Гермионе, сказал Дамблдор. — И хотя я немного рассержен, все же не могу не восхититься вашей находчивостью и смелостью. Вы истинная дочь своего факультета. — При этих словах директора слизеринский декан поморщился, но от комментариев воздержался. — А теперь, пожалуй, вам следует отправиться в башню Гриффиндора и дать нам возможность выпить по бокалу бренди. Не уверенная, похвалу она заработала от директора или осуждение, Гермиона робко кивнула и все такая же встревоженная покинула кабинет. — Кажется, нам стоит кое-что обсудить? — задал очевидный вопрос Снейп, наблюдая, как Дамблдор наполняет два бокала янтарным напитком. — Вероятно, это так, — ответил седовласый волшебник, но лишь поставил локти на стол и переплел пальцы. Еще пару минут директор собирался с мыслями, и тишину комнаты нарушали лишь редкие потрескивания серебряных приборов чудного вида. К бокалам никто не притронулся. — Северус, за те полгода, что прошли с момента окончания твоих занятий окклюменцией с мистером Поттером, связь между его разумом и разумом Волдеморта стала крепче. Тебе известно, почему потерпели поражение твои занятия с мальчиком: он подсознательно не хотел обрывать эту ниточку. У данного обстоятельства есть положительные стороны: Гарри видит то, что происходит в жизни Темного Лорда, и, как недавно выяснилось, может управлять его телом. Да-да, — заметив шокированный вид своего коллеги, подтвердил Дамблдор, — это именно так. Но при этом существует и отрицательная сторона: Гарри немного… опыляется, я бы сказал, от Волдеморта. Согласись, не так просто оставаться веселым и беззаботным юношей, если каждую ночь пытаешь Круциатусом людей. Я знал об этом обстоятельстве и считал, что у мистера Поттера достаточно сил, чтобы сопротивляться подобному воздействию, тем более его телом Том завладеть больше не пытался. И я предложил вариант, который, на мой взгляд, устраивал бы всех в этой ситуации: мистер Поттер поставлял информацию о действиях и намерениях Темного Лорда. И заметь, это решение принесло свои плоды в виде сведений о Буревестнике. Прошу тебя, — он предупреждающе поднял руку и остановил Снейпа, когда тот хотел что-то сказать, — дай мне закончить, а после я отвечу на все твои вопросы. Мистер Поттер прекрасно справлялся со своей задачей до недавнего времени: друзья были ему опорой и источником его силы. Но случилось то, чего я по старости своих лет не предвидел. Гарри влюбился и, к сожалению, похоже, безответно. И томление, и грусть, присущие этому светлому чувству, едва не сломили его. Он все больше теряет себя и находит Волдеморта в своей душе. Очевидно, именно об этом разговаривали мистер Поттер и мисс Грейнджер в ту ночь, когда их подслушал Балорт, рыщущий в поисках своего амулета. Вскоре после этого (тебя в тот день не было в Хогвартсе) Гарри стал свидетелем того, как Волдеморт вступил в схватку с Балортом на развалинах старого замка. Тогда же был упомянут Буревестник и произошло еще нечто удивительное. В тот момент, когда Том Реддл взял над противником верх, Гарри смог отвести руку Волдеморта в сторону и спас Балорту жизнь. Неизвестно, какую роль в будущем сыграет этот факт, но сделанного не воротишь. К сожалению, наш меченый друг оказался очень вежлив и поблагодарил мистера Поттера перед тем, как аппарировать. Так что если раньше Темный Лорд и не ведал о соседе в своей голове, то теперь знает точно. Мисс Грейнджер, благодаря принятию мною спорного с моральной точки зрения, но — думаю, ты со мной согласишься — весьма плодотворного решения, впервые за все время потеряла веру в меня и решила, что я жестоко использую мистера Поттера. Поэтому она искала способ обратиться за помощью к тебе. Ты все годы, что вы знакомы, несмотря на свое жгучее желание обзавестись вокруг себя как можно меньшим количеством людей, симпатизирующих тебе, пользовался у нее большим расположением, чем у ее друзей. Она считает, что ты щелкнешь пальцами и Гарри сразу станет великим окклюментом. Девочка тебе верит, Северус. — Глаза старого мага блеснули под очками. — И я даже не представляю, почему так сильно. Но могу лишь предположить, что мисс Грейнджер, «проговорившись» в моем кабинете попыталась свести к минимуму возможность получить от тебя отказ, — предвосхищая его незаданный вопрос, пояснил Альбус. — Согласись, это очень умно. А теперь ты можешь задать свои вопросы. — То есть вы снова прикажете мне копаться в пустой голове этого напыщенного павлина? — проглотив пару нелицеприятных эпитетов, холодно спросил Снейп. Он еще не забыл прошлогоднее унижение от Поттера. — Никаких приказов, Северус, — директор поднял перед собой ладони в примирительном жесте. Но Снейп слишком долго был знаком с витиеватыми формулировками Дамблдора. — Значит, вы меня всего лишь попросите? — На этот раз я даже не стану тебя просить. Ваша взаимная неприязнь только усугубит ситуацию. Снейп, весьма удовлетворенный подобным ответом, с выражением совершенного безучастия выдал следующий вопрос: — Что произойдет, если мальчишка сломается? — Том получит новое вместилище для своей искалеченной души, а Гарри погибнет. Если силы духа у мистера Поттера хватит на сопротивление, то он, при самом благоприятном для нас стечении обстоятельств, сможет заставить Реддла совершить самоубийство. В любом случае, пророчество исполнится. — В вашей утопической картине я не заметил еще одного действующего лица. Едва ли он останется в стороне, — совершенно спокойно, будто о погоде, вновь заговорил Снейп. — Если я правильно понял, Балорт, по случайности, не смог одолеть Темного Лорда и благосклонно принял помощь Поттера. Значит ли это, что он не станет вредить мальчишке? — Я думаю, велика вероятность, что он попробует использовать Гарри в своих интересах. Нам надо быть к этому готовыми. — Мне кажется, или вы разыгрываете шахматную партию с участием юного безмозглого Поттера? — все так же отстраненно озвучивал свои предположения Северус, вспоминая давние слова директора «ради Лили». — Твои слова — очень грубая формулировка «исполнить свое предназначение». И поверь, мне нелегко далось такое решение, — взгляд Альбуса потух, лицо его выглядело осунувшимся и усталым. Он сложил руки на столе, перекрыв здоровую ладонь почерневшей. — Впереди Гарри ждет трудный путь, и как бы я за него не страшился, мальчик должен пройти его самостоятельно. Порой я даже испытываю облегчение от того, что мне не доведется увидеть, насколько ему будет тяжело. Но у каждого из нас своя роль. — То есть вы с Поттером гадаете по хрустальному шару на своих занятиях, — вынес вердикт Снейп, раздраженный недоверием директора. К его вящему недовольству, вышло почти обижено. Внезапно глаза Дамблдора заговорщически блеснули, словно он вспомнил одному ему известную, но весьма забавную шутку. — Ты все еще задаешься вопросом, почему я не рассказываю тебе о визитах Гарри? Профессор неопределенно хмыкнул. Он сомневался, что Дамблдор ждет от него подтверждения. «Старый интриган все равно сообщит, над чем потешается в этот раз». — А разве это не очевидно, Северус? Потому же, почему и скрывал от тебя имя осведомителя ордена до сегодняшнего дня. Чтобы не мучить тебя соблазном скормить эту ценную информацию Волдеморту, — Альбус тепло улыбнулся в свою густую бороду, а Снейп прирос к цветастому ситцевому креслу: это прямое обвинение в предательстве! — Я взял на себя смелость предположить, что тебе выгоднее будет не размениваться на аперитив, а подождать сразу главного блюда — моей смерти, — и лишь после этого просить у Темного Лорда то, что ты так бережно от меня скрываешь, — как ни в чем не бывало продолжал директор, внимательно следя за реакцией Северуса через очки-половинки. — Дневники мисс Каррингтон. И лишь одна мысль унизительно съежилась в комок в ошеломленном сознании Снейпа: «Хоть кто-нибудь в этом гребанном мире не знает о моей чертовой ошибке?!»