Герой Магического Мира

Глава 3.

БУМ! 
      Дверь вздрогнула.
      Позади громко хлопнула межкомнатная дверь и появился тяжело дышавший дядя Вернон с ружьем в руках.
      – Кто там? — Крикнул дядя. — Предупреждаю, я вооружен!
      В дверь ударили с такой силой, что она слетела с петель и с оглушительным треском приземлилась посреди комнаты. В дверном проеме стоял великан. Настоящий. Без шуток! Великан-полукровка! Его лицо практически полностью скрывали спутанные лохматые волосы и такая же неопрятная борода, оставляя на виду только нос картошкой и глаза.
      Мужик протиснулся в хижину и пригнулся, но голова все равно касалась потолка. Наклонившись, поднял дверь и поставил ее на место. Грохот урагана сразу стал потише.
      – Ну чего, может, чайку сделаете, а? Непросто до вас добраться, да… устал я…
      Голос у полукровки оказался неожиданно добродушным, мягким баском, совершенно несочетающимся с его звероватой внешностью.
      Великан шагнул к софе.
      – Ну-ка подвинься, пузырь, — приказал незнакомец.
      Дадли взвизгнул, соскочил с софы, и рванулся к вышедшей из второй комнаты матери, спрятавшись за нее. Тетя Петунья в свою очередь шагнула за спину дяди Вернона и пугливо пригнулась, словно надеялась, что за мужем ее не будет видно.
      — А вот и наш Гарри!
      От огромного мужика шли ясно ощутимые волны искренней радости от встречи и добродушия. Я невольно расплылся в улыбке, отчего получил по мозгам ментальной оплеухой от Раша. 
      Протрезвел мгновенно.
      Интересно, что это меня так развезло от присутствия этого странного существа? Я что, великанов и их смесков никогда не видел? Видел. Так в чем проблема-то?
      Смесок тем временем продолжал извергать слова и бурю эмоций, как вулкан лаву и пепел:
      – Когда я видел тебя в последний раз, ты совсем маленьким был, — сообщил он, счастливо улыбаясь. – А сейчас вон как вырос – и вылитый отец, ну один в один просто. А глаза материны.
      Да быть того не может! Он меня видел в годовалом возрасте? И первая информация о родителях… Неужели полувеликан их знал лично? 
      – «Скорее всего да.» - Пришел беззвучный ответ от демона, с комфортом устроившегося в тенях. – «Он не врет и не лукавит. Чувства искренние, хотя умом не блещет, как и все потомки великанов.»
      Дядя Вернон издал какой-то странный звук, похожий на скрип, и шагнул вперед.
      – Я требую, чтобы вы немедленно покинули этот дом, сэр! — Заявил он. — Вы взломали дверь и вторглись в чужие владения!
      Смело. Но бессмысленно. Весовые категории разные. Но дядя этой отчаянной попыткой защитить свою семью от непонятного хмыря вызвал всплеск уважения не только у меня, но и у наставника. Защищал-то Вернон прежде всего МЕНЯ!
      – Да заткнись ты, Дурсль!
      Великан протянул руку и, выдернув ружье из рук дяди, согнул ствол, а потом швырнул в угол.
      Дядя пискнул, полыхнув паникой. Оценил разницу в возможностях… но все равно не сбежал. 
      – Да… Гарри, — произнес великан, поворачиваясь спиной к Дурслям. — С днем рождения тебя, вот. Я тут тебе принес кой-чего… Может, там помялось слегка, я… э-э… сел на эту штуку по дороге… но вкус-то от этого не испортился, да?
      Я не знал, что и сказать на этот сакраментальный вопрос и потому промолчал. Видимо, это сочли за смущение и шок, да и ответа полукровка не требовал.
      Великан запустил руку во внутренний карман черной плащекуртки и извлек оттуда немного помятую коробку. Потоптался, протянул мне со смущением на физиономии. Я взял ее и открыл. Внутри оказался большой липкий шоколадный торт с розовой глазурью, на котором зеленым кремом было написано: «С днем рождения, Гарри!».
      – «Прелесть, правда?» - Раш хмыкнул, но без малейшей тени ехидства. Он умел ценить искренность, а потому я проигнорировал подколку.
      Я посмотрел на великана.
      – Вы кто? – Задал я вопрос с чисто детской наивностью и непосредственностью.
      Мужик хохотнул.
      – А ведь точно, я и забыл представиться. Рубеус Хагрид, смотритель и хранитель ключей Хогвартса.
      Он протянул огромную ладонь и, обхватив мою руку, энергично потряс ее.
      – Ну, так чего там с чаем? — Спросил он, потирая руки. — Я… э-э… и от чего-нибудь покрепче не отказался бы, если… э-э… у вас есть.
      Взгляд великана упал на пустой камин, в котором тоскливо лежали сморщенные пакетики из-под чипсов. Он презрительно фыркнул и нагнулся над камином. Я ощутил формирование плетений, но очень грубых и энергозатратных. Как бы то там ни было, свое дело они сделали, и когда через секунду великан отодвинулся, в камине полыхал яркий огонь. 
      Гигант сел обратно на затрещавшую софу и начал опорожнять карманы, из которых, казалось, состоял весь его курткоплащ. На свет появились медный чайник, мятая упаковка сосисок, чайник для заварки, кочерга, несколько кружек с выщербленными краями, и бутылка с какой-то янтарной жидкостью, к которой он приложился, прежде чем приступить к работе.
      Вскоре хижина наполнилась запахом жарящихся сосисок, весело шипящих на огне. Никто не двинулся с места и не сказал ни слова, пока великан готовил еду, но как только он снял с кочерги с отломленным кончиком шесть нанизанных на нее сосисок — жирных, сочных, чуть подгоревших, — Дадли беспокойно завертелся.
      – Что бы он ни предложил, Дадли, я запрещаю тебе это брать, — резко произнес дядя Вернон.
      Сурово. Пацан уже вторые сутки нормально не ел, если не считать того бутерброда, пачки чипсов и банана. Даже я жрать хочу!
      Великан мрачно усмехнулся.
      – Да ты чего разволновался-то, Дурсль? — насмешливо спросил он. — Да мне б и в голову не пришло его кормить — вон он у тебя жирный-то какой.
      Он протянул мне сосиски. Отказываться я не стал и с удовольствием съел. Одну я телепортировал Дадли. Брат, все же.
      То ли снятие плетения помогло, то ли голод обострил соображалку, но пацан прекрасно понял, откуда взялась висящая в воздухе сосиска, молча ее цапнул и быстро съел. От него опять пришла волна благодарности.
      – Извините, кто вы такой? — Вежливо произнес я, подталкивая Хагрида к дальнейшему рассказу.
      Великан сделал глоток чая и вытер рукой блестевшие от жира губы.
      – Зови меня Хагрид, — просто ответил он. — Меня так все зовут. А вообще я ж тебе уже вроде все про себя рассказал — я хранитель ключей в Хогвартсе. Ты, конечно, знаешь, что это за штука такая, Хогвартс?
      – Э-э-э… Нет, — абсолютно честно признался я, хлопая глазками.
      Раш хмыкнул. Про то, что Хогвартс – это школа магов, я, естественно, знал. Но вот ЧТО ТАКОЕ Хогвартс – не имел ни малейшего представления, так что, слову вопроса я не сбрехал.
      У Хагрида был такой вид, словно я его в штормовое море окунул. Будучи в боевой ипостаси.
      — Извините, — быстро сказал я.
      — Извините?! — Рявкнул Хагрид и повернулся к Дурслям, которые спрятались в тень. — Это им надо извиняться! Я… э-э… знал, что ты наших писем не получил, но чтобы ты вообще про Хогвартс не слышал? Не любопытный ты, выходит, коль ни разу не спросил, где родители твои всему научились…
      Знал, значит, про письма…
      – Научились чему? — Я прикинулся идиотом, с каким-то садистским удовольствием наблюдая, как бледнеют физиономии родственничков.
      В зале ощутимо потянуло страхом. Я прикрыл глаза, с наслаждением поглощая это чувство. Страх Дурслей доставлял почти физическое удовольствие, настолько четким и концентрированным он был. 
      И что с того, что они родственники? Вреда-то никакого…
      – ЧЕМУ?! — Прогрохотал Хагрид, вскакивая на ноги. — Ну-ка погоди, разберемся сейчас! Вы мне тут чего хотите сказать? — Прорычал он, обращаясь к Дурслям. — Что этот мальчик — этот мальчик! — ничегошеньки и не знает о том, что… Ничего не знает ВООБЩЕ?
      – Кое-что я знаю, — заметил я, облизнувшись. — Математику, например, и всякие другие вещи.
      Раш хмыкнул, метнув мне яркий образ, когда я впервые поднял умертвие.
      – «Ну, кое-что ты знаешь.» - Хохотнул наставник. – «Некромантию там, демонологию, химерологию. Малефицизмом забавляешься. Так, на уровне ученика начальных курсов.»
      – «Не смешно.» - Буркнул я.
      Хагрид тем временем отмахнулся и сказал:
      – Я ж не об этом…, а о том, что ты о нашем мире ничего не знаешь. О твоем мире. О моем мире. О мире твоих родителей.
      – О каком мире? — Подлил я напалму в огонь ярости великана.
      У Хагрида был такой вид, словно он вот-вот взорвется.
      – ДУРСЛЬ! — Прогремел он.
      Дядя Вернон, побледневший от ужаса, что-то неразборчиво прошептал. Хагрид отвернулся от него и посмотрел на меня полубезумным взглядом.
      – Но ты же знаешь про своих родителей… ну, кто они были? — С надеждой спросил он. — Да точно знаешь, не можешь ты не знать… к тому же они не абы кто были, а люди известные. И ты… э-э… знаменитость.
      Угу, знаю. В книжке прочитал! Когда мозги после срыва от бешенства на место встали, и вкус крови перестал забивать вкус еды.
      – Я? – Удивленно похлопав глазками, я подавил вспыхнувшую при упоминании о моей славе злость.
      – Значит, ты не знаешь… Ничегошеньки не знаешь…
      Хагрид дергал себя за бороду, глядя на меня изумленным взором. Я не мешал ему переваривать сказанное и осознавать всю глубину проблемы, терпеливо ожидая продолжения разговора. Пока он там соображал, я телепортировал братцу бутерброд из пространственного кармана. Дадли все равно не знает, что там за мясо… Ему полезна высокоэнергетическая и легкоусвояемая пища. 
      – Ты чего, не знаешь даже, кто ты такой есть? — Наконец спросил он.
      От необходимости врать напрямую меня спас внезапно обретший дар речи дядя Вернон, пытающийся таким вот образом защитить меня от мира магии, который отобрал у его жены родную сестру:
      – Прекратите! — Скомандовал он. — Прекратите немедленно, сэр! Я запрещаю вам что-либо рассказывать мальчишке!
      Хагрид посмотрел на него с такой яростью, что я уж грешным делом подумал – прибьет сгоряча. Сперва он дядю, а потом я его. За нападение на мою родню. То, что дядя у меня особой любовью не пользовался и являлся родственником весьма условно, сути дела не меняло. Он все равно родственник!
      Когда Хагрид заговорил, казалось, что он делает ударение на каждом слоге.
      – Вы что, никогда ему ничего не говорили, да? Никогда не говорили, что в том письме было, которое Дамблдор написал? Я ж сам там был, у дома вашего, этими вот глазами видел, как Дамблдор письмо в одеяло положил! А вы, выходит, за столько лет ему так и не рассказали ничего, прятали все от него, да?
      Чего-чего?!!
      Я выпрямился, пристально глядя на разошедшегося полукровку, до которого, видать, так и не дошло, что он только что сболтнул! Он БЫЛ у дома моих родителей сразу после их гибели, он ВИДЕЛ, как меня уложили в корзинку и подкинули, как бездомного котенка под порог родственникам! В ноябре! Холодной, промозглой ночью! И даже в дверь не позвонили! Я так и пролежал под дверями до самого утра под одним тонким одеяльцем!
      А я тогда, между прочим, сильно простыл и чуть не помер от переохлаждения! Тетя как-то раз упомянула, что еле-еле меня в больнице откачали! Думали – загнется ребенок от воспаления легких, но врачи вытянули: настоящие профи попались, да и маги очень живучи. Даже в таком возрасте!
      От Раша пришла волна гнева. Появилось первое имя и новые сведения.
      – «Значит, к тетке определил меня этот самый Дамблдор.» - Удивительно спокойно произнес я.
      – «Скорее всего.» - Тяжелый ответ и клокочущая злость наставника отдавалась резонансом в моих же чувствах. – «Держи себя в руках. И раскручивай смеска на разговор.»
      Я перевел взгляд на ужавшихся от страха родственников, мысленно перед ними извинился, и еще плеснул бензинчику на костер злости полувеликана:
      – Прятали от меня что?
      – ПРЕКРАТИТЕ! Я ВАМ ЗАПРЕЩАЮ! — Неожиданно нервно выкрикнул дядя Вернон.
      Страх вновь заполонил ментальный план, на раз вымыв растерянность Хагрида. Что удивительно, страх за меня. Дядя реально за меня переживал и боялся. На свой манер, конечно, но все же…
      – Короче так, Гарри, ты волшебник, понял?
      В доме воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь отдаленным шумом моря и приглушенным свистом ветра.
      – Я КТО?
      Видимо, удивление я изобразил достоверно.
      – Ну, ясное дело кто — волшебник ты, — Хагрид сел обратно на софу, которая протяжно застонала и просела еще ниже.
      Угу… Большую часть сознательной жизни я считал себя демоном. А надо же, я, оказывается, просто волшебник… Какой сюрприз.
      А ведь для меня, Дитя Хаоса, это оскорбление. Назвать меня, порождение Всеизменяющего, даровавшего магию этому миру, обычным волшебником… Да уж.
      Тем временем, полувеликан продолжал расхваливать мои способности и расписывать «светлые перспективы»:
      – И еще какой! А будешь еще лучше… когда немного… э-э… подучишься, да. Кем ты еще мог быть, с такими-то родителями? И вообще пора тебе письмо свое прочитать.
      Ну наконец-то! А то я уже как-то измаялся от любопытства. 
      Хагрид вручил мне уже знакомый желтоватый конверт, на котором изумрудными чернилами было написано, что данное письмо адресовано мистеру Поттеру, живущему в хижине, расположенной на скале посреди моря, и спящему на полу. Очаровательно просто!
      Вскрыв конверт, вытащил письмо и прочитал: