Hug Me

Jungmin

war au!

/Sia - Elastic Heart/

Клубы пыли волочились по земле, гонимые диким западным ветром. Запах металла, казалось, напрочь забивает лёгкие, въедается глубоко под кожу, отравляя кровь. Кровь окрашивает землю в багрово красные одеяния, обнажая только огромные кратеры и рытвины от упавших с небес бомб, разворошивших почву на много метров вниз. Небо заволокло грязно-серыми тучами, из-за которых иногда сверкали извилистые молнии, посылаемые Царём Небес Хванином, и слышался раскатистые удары грома.

Джемин идёт по выжженной земле тихо, крадучись, прижимая к груди автомат и поправляя каску. На земле навечно заснули солдаты, изможденные голодом, измученные страшными ранами и бессмысленной войной, отнявшей жизни миллионов людей от мала до велика. НаНа, как ласково звала своего сына ныне мёртвая мать, осматривался по сторонам, замечая знакомые лица когда-то соседских мальчишек, с которыми он играл во дворе. Ли Джено, Ли Донхёк, Пак Джисон, Ян Чонин … он всматривается в мертвенно бледные лица, остекленевшие глаза – война беспощадна.

Гудение рассекающих грозные тучи самолётов заставляют Джемина резко упасть наземь, глотая безжизненную пыль и мелкие камни, ощущая во рту привкус песка. Мелкие песчинки неприятно скрипят о зубную эмаль, стоит ему сомкнуть челюсти. Сердце бьётся в бешеном ритме, набатом отдаётся в ушах его биение, заглушающие остальные звуки. Война за власть, война за свободу – глупость, если гибнут невинные люди. «Нам желали лучшего мира, нам обещали спокойствия и процветания,- вспоминает агитационные слова председателя правой партии,- но нам дали смерть и разрушение». Вдалеке слышится автоматная очередь.

Джемин одним рывком встаёт с земли, подхватывая автомат, и бежит к ближайшему укрытию. За песчаной оградой чувствовать безопасность и уверять себя в ней – самовнушение. Со стороны леса слышится тяжёлый шаг армейских ботинок по гальке, постукивание магазина с патронами друг о друга. НаНа едва ли дышит, крепче сжимает автомат, до боли в мышцах и белых костяшек, сглатывает вязкую слюну, в которой всё ещё остались песчинки, чувствуя, как кадык задевает порванный ворот рубашки, где виднелись крупные пятна крови – не его.

Его взгляд цепляется за тело бездыханной девочки, точнее что-то напоминающее девочку. Крохотное тельце было изорвано осколками бомбы, он чётко видел их под белёсой кожей, тёмные волосы всклочены, а белые гольфики и сарафанчик заляпаны темнеющей кровью, от милого личика ничего не осталось. Её безжизненная ручка лежала на земле, а у Джемина воспоминание о том, как точно такую же он держал перед самым началом бомбёжки, как пытался успокоить сестру Донхёка, вытирая с её пухлых щёчек дорожки слёз, как она просила не оставлять её, а потом пустота - Сольхи похоронена под толстым слоем земли. Слёзы На впитываются в ткань, он вытирает лицо руками, размазывая по лицу грязь. Сейчас не время плакать по ангелам.