Парни не плачут

Двадцать вторая часть

– А ты сиди! Все остальные – вон отсюда!! – хрупкое равновесие было сломано. – Это вам не курорт! Пошли на хрен! Шевели ногами... Завожу!
Кейт поскользнулась на гравии и чуть не упала. Джон сел за руль, прочищая горло. Громы и молнии здешний бог метал на "отлично". Вспыхнули габаритные огни... Мотор заревел, как и прошлый раз, со сбоями. Брэндон подумал, что дело в свечах. Фырканье и кашель напоминали человеческие... что ж, старому автомобилю пришлось худо. Машина подпрыгнула. В руках у Джона она пела по-другому... Едва различимые, бледные пятна лиц повернулись к фигурам, неловко мнущимся возле шоссе. Том курил с показным равнодушием. Брэндон дёрнул плечом.
– Что такое?
– Это же моя машина, чего он врёт... на своей бы так рассекал! – обиделась Кэндис. Будто услышав её, владелец "королевы" ударил по тормозам. Лана закричала.
– Кейт, валяй к нам, а то на работу опоздаем!
Всем остальным грозила ночь, проведённая на великих просторах...Дело – прежде всего!
– Он совершенно не может контролировать себя, – печально констатировал Том, когда их осталось трое. Десять негритят пошли купаться в море...– Так врачи говорят. У него неуправляемое, импульсивное поведение... Только я умею его встряхнуть. А если мне мешать, случается дерьмо. – летом они с Джоном неплохо развлекались, поджигая стога и литрами выдувая анисовую водку... А нынче иней покрывал посевы.
– Пошли, Кэндис. Мы до Гумбольдта и пешком доберёмся.

– Палата номер шесть... – Лана не могла оценить плоскую шутку, но Брэндона разбирало вялое зло. Демонстрация запоздалой мужественности помогла так же, как помогают мёртвому припарки... Привлечён мной, да? Я и не покушался на твою территорию...Он подул на ладони.
... Луна тянула за душу. Ночь была пустой и огромной. В кромешной тьме изящно и странно мерцали тонкие красные линии электропередач, и облака неслись по небу со скоростью гоночных автомобилей. Мой личный мир... это мой мир. Я бы поместил фотографию в крышку от часов... с вами всеми не так-то просто ладить, я не могу оправдывать все ожидания...Голова слегка кружилась. Брэндон взглянул на Тома, распластавшегося по земле, и вытянул ноги, едва слышно поскуливая. Плечи болели после долгого сидения за рулём... Давно уже не было таких сильных переживаний. Веки слипались, как будто в них брызнули сладким молоком. На голодный желудок хорошо охотиться, а на истощённую душу здорово добиваться взаимности... Ботинки были в траве и земле после добросовестно отмаханных семи миль в поисках ночлега. Первобытные запахи, острые ощущения. Он вернулся к истокам. Он ничего плохого не сделал... просто решился на определённый поступок, и настоял на своём. Кэндис дома, с малышом, но на двоих постояльцев её фермерский домик просто не рассчитан. Да и с парнями нужно поддерживать вид братства – не соскучился же он по дивану! Посреди неизвестности, заложив руки за голову, Брэндон чувствовал себя свободным. Записывал на память комплименты, выдумывал шутки и трюки... Он был не тот, что вчера, или месяц назад, когда только начинал свой «поход» – он стал сильнее и счастливее.
– Ты как там? – спросил Том, услышав неопределённые звуки, исходившие от свернувшегося калачиком паренька. Он сел и вытянул руки, грея их над наскоро построенным «скаутским» костром. Чёрт... в этой пустоши веток не добудешь... сухим торфом надо было разжигать, да разве тут возьмёшь торф?Он вспомнил отца, который учил его пользоваться зажигалкой в возрасте девяти лет. «Ты уже большой! Я обещал тебе как-то, что мы соберёмся за домом и покурим сообща, но ты подумай, как обращаться с этой штукой... я не хочу, чтобы мой сын прослыл сопляком!» Он умер от рака лёгких, и в тринадцать лет пацан оказался оторван от привычного... уехал из штата Невада вместе с матерью. Золотые деньки кончились. Он бегал из дому, а потом молча выслушивал нотации и принимал побои. Может, это его и закалило... Том сощурил глаза. Он прослыл тихим, едва ли не дурачком, но на самом деле просто не видел смысла орать на всех подряд. Джон мог себе позволить. Он – нет... потому что он был за компанию, и тоже счастья не с котомкой искал...
– Да нет. Всё O'K. Разве что поджилки трясутся...
– Чего это?
Брэндон тоже сел, расставляя колени и обхватывая их ладонями.
– От неожиданности.
– Ты не смахиваешь на труса. Всё не так страшно... Домой пешком доберёмся. Или автостопом... поутру. Лучше глянь, – лезвие складного ножа блеснуло в сполохах огня. Парень фыркнул. – Не балуешься этим, нет?
– Как это?
– Бродяга! Смотри. – Том засучил штанину, и Брэндон невольно потянулся к нему, стараясь разглядеть, что собирается продемонстрировать случайный попутчик. Пересекающиеся шрамы шли от щиколотки к голени... Он приподнял футболку. Чёрт! Дерьмо весёлое... Он что, побывал в паре автокатастроф? На переломанного калеку тихоня не похож...Правда, что рубцы мужчину украшали, но этого было чересчур, и выпитое с ним напару пиво мерзко поползло к горлу. – Вот так баловаться. Я один раз прострелил себе плечо, а вину свалил на другого... кучу баксов огрёб от службы соцобеспечения. После этого стал ненавидеть пластическую хирургию... всего залатали, мерзавцы. Было красиво... как паззл. Пырнись!
– Пожалуй, я слабак по сравнению с тобой. – пробормотал Брэндон. Сговорились они все сегодня, что ли, проверять его нервы на растяжку? Дьявол... Нож в потёмках казался головой ядовитой змеи... Хорошо, если приятель применяет насилие только в узком кругу друзей. А если нет?!