Дневник осени

Глава 20.

У меня лежачая забастовка. Даже когда я просыпаюсь, я отказываюсь открывать глаза. Вместо этого переворачиваюсь лицом вниз и дышу в подушку.
   Я чувствую, что это не помогает, потому что не могу выкинуть из головы слова Шона. Я не могу не думать о том, что он сказал. О том, какой он видел меня и какой я была раньше – девушкой, остававшейся верной самой себе, несмотря ни на что. У которой были любящие друзья и он! – назло Марине Треске и всем, кто пытался разрушить это.
   Когда я вспоминаю, как он это описывал, мне кажется, что тогда я действительно вносила мир и гармонию в свое окружение.
   Я встаю с постели и иду за своим блокнотом. Достаю его из сумки и перечитываю свое последнее желание: «Пусть все узнают, как поступила со мной Ринзи, и поймут, что она из себя представляет».
   Неужели оно сбило меня с правильного пути? Может, именно поэтому его исполнение обернулось для меня настоящим кошмаром?
   Я беру ручку и начинаю писать:
   «Дорогой папочка...»
   Ужасно тяжело рассказывать ему о том, что я сделала. План проникновения в компьютер Ринзи казался мне таким смелым и правильным поступком, а себя в тот момент я видела просто какой-то Убивашкой[87]. Но теперь, когда я представляю папу, читающего о моих «подвигах», я понимаю, что они бы его очень расстроили.
   «Ты наградил меня этим даром, – пишу я, – но я использую его не ради мира и общей гармонии. Я все только запутываю и не знаю, как это исправить. Пусть я поступлю правильно, чтобы ты мог мною гордиться».
   Я откладываю блокнот в сторону и проверяю сообщения в телефоне.

   Амалита: Что ты нашла?
   Амалита: Почему ты мне не отвечаешь?
   Амалита: Эй, ты где???
   Амалита: Боже мой, тебя что, поймали? Скажи мне, что нет.
   Амалита: Ты что, издеваешься надо мной?! Немедленно ответь! Позвони мне! Сейчас же!

   И все в таком духе.
   Я набираю ее номер.
   – Отем!!! Уже полдень! Через шесть часов у нас встреча с Кайлером Лидсом! У тебя не может быть оправданий, почему ты до сих пор со мной не связалась!
   И я оправдываюсь.
   – Y que?[88] – спокойно спрашивает она.
   – И что?! – повторяю я, не веря своим ушам.
   – Ты смотришь на это с плохой стороны, – говорит Амалита, и я живо представляю себе, как она ходит по комнате туда-сюда, жестикулируя. – Да, тебя поймали, у нас нет доказательств и мы не можем разоблачить Ринзи перед всей школой. Но ты-то видела все своими глазами. Ты во всем убедилась, Шон тебя не сдал, а Ринзи предстоит рассказать всем, что на самом деле она не идет на встречу с Кайлером Лидсом. А мы, между прочим, идем! И это – muy bien![89]
   – Да, только теперь Шон меня ненавидит, – отвечаю я несчастным голосом.
   – А значит, ты больше не представляешь угрозы для Ринзи и она оставит тебя в покое. Понимаешь? Todo la vida es buena[90]. Думаю, нас ждет волшебный вечер!
   У меня не получается убедить ее, что все сложилось не так хорошо, как мы планировали. Потом вешаю трубку, потому что через полчаса мы должны встретиться и пойти вместе на укладку.
   Амалита в чем-то права, думаю я, пока мама везет меня в салон. Ринзи заслуживает того, как я с ней поступила, тем более что я теперь точно знаю, что она автор сайта. А сегодня мне предстоит провести вечер со звездой, за право просто постоять рядом с которым пару минут я готова была отдать все на свете! И мы идем вместе с Амалитой, моей лучшей подругой в Авентурской школе.
   Я должна быть счастлива. А вместо этого я чувствую себя совершенно опустошенной.
   – Почему для нас было так важно отомстить? – спрашиваю я Амалиту, когда мы сидим в салоне на соседних стульях, а наши волосы сушат феном и тщательно укладывают.
   – Потому что месть сладка, – отвечает она, разглядывая себя в зеркале. – Тебе делают больно, ты делаешь больно в ответ. Это библейская истина. Не будешь же ты спорить с Библией?
   – И тебе от этого становится легче? – спрашиваю я. Потому что в моем случае это не так.
   – Смеешься? А ты видела, как напрягало Тейлор то, что Ринзи хотела общаться с тобой, а не с ней? Delicioso![91]
   – Да, понимаю, – соглашаюсь я. – Но разве тебя стало меньше волновать то, что вы с ней больше не подруги?
   Амалита встречается со мной взглядом в зеркале.
   – Нет. Это всегда будет... облом.
   Я вспоминаю, как Тейлор пошла за мной в библиотеку и сказала, что я не знаю всех деталей этой истории.
   – А ты никогда не думала, что для нее это тоже облом?
   – Eso es ridiculo[92], – говорит она. – Если Тейлор действительно переживает, она знает, где меня найти. Я не изменилась.
   Когда мы выходим из салона, я вижу мамину машину. Предполагалось, что мы подкинем Амалиту до дома, она заберет свой наряд и мы вместе поедем ко мне готовиться.
   – Послушай, ты не обидишься, если мы не будем собираться вместе? – спрашиваю я Амалиту, когда мы садимся в машину. – У меня что-то с желудком.
   Мне явно нужно придумать пару-тройку объяснений получше. Что-нибудь не связанное с желудком.
   – Нет, – заявляет Амалита, бледнея, – обижусь.
   – Ну пожалуйста, прости меня, – прошу я, морщась. – Мне просто нужно ненадолго прилечь. Не могла бы ты подъехать ко мне к шести часам?
   – Неужели ты серьезно?
   – Думаю, да, Амалита, – говорит мама, посмотрев на меня. – Она что-то бледненькая.
   Я всегда бледная, но сейчас мне это на пользу. Амалиту не радует такое изменение в планах, но в конце концов она соглашается. Я даю ей честное-пречестное слово, что накрашусь именно так, как она велела. Когда я приезжаю домой, мама советует мне немного поспать и обещает разбудить вовремя, чтобы я могла подготовиться к «Вечеру мечты». Но у меня другие планы.
   Мне нужно кое-кому позвонить и отправить письмо по электронной почте.
   В 17:45 я слышу звонок в дверь. Амалита стоит на пороге в переливающемся черном платье, в тщательно подобранных туфлях, серьгах и браслетах. Мама и Эрик к этому моменту уже знают о моем плане, поэтому не реагируют на звонок, и на последующий громкий стук в дверь. Потом раздается сигнал моего сотового.
   – Отем, – нетерпеливо кричит она в трубку, – открывай! Только не говори, что ты решила бортануть меня, как Ринзи! Если это так, знай, я тебе этого никогда не прощу, Отем Фоллз!
   Через глазок я вижу, как около нашего дома притормаживает машина. С переднего пассажирского места вылезает Тейлор. На ней длинное серебристое платье-футляр, в котором она выглядит еще выше и тоньше, чем обычно. Водитель прощается с ней гудком, и машина отъезжает.
   Тейлор идет по дорожке к моему дому с растерянным видом.
   – Амалита?
   – Тейлор? – Теперь уже на лице Амалиты полная растерянность. – Хм, а ты что здесь делаешь?
   – Я иду с Отем на «Вечер мечты с Кайлером Лидсом», – медленно произносит она. – По крайней мере, я так думала.
   – Просто класс! – Амалита бросает на мою дверь гневный взгляд. – Потому что я здесь по той же причине.
   А затем две бывшие подруги смотрят друг на друга, и до них одновременно доходит, что происходит. Амалита быстро разворачивается и колотит в мою дверь.
   – Я убью тебя, Отем!
   – Теперь она, безусловно, захочет побыстрее открыть дверь, – говорит Тейлор голосом, исполненным сарказма.
   Амалита поворачивается к ней.
   – У тебя есть идея получше?
   Тейлор пожимает плечами. Минуту она стоит неподвижно, а потом выпаливает:
   – Я скучала по тебе, Ам.
   Амалита издает смешок:
   – Неужели? А по-моему, ты была вполне счастлива со своими новыми друзьями.
   – Нет ничего плохого в новых друзьях, Амалита, – говорит Тейлор, теребя в руках маленькую сумочку. – Это не значит, что мы с тобой не можем тоже дружить.
   Амалита выглядит ошеломленной.
   – Да уж... Такого я не ожидала! – произносит она, и я не знаю, относится ли это к тому, что она услышала от Тейлор, или к тому, что она стоит на пороге моего дома с Тейлор.
   – Я тоже, – говорит Тейлор, – я считаю, что это самонадеянно и бесцеремонно. Слышишь, Отем? Самонадеянно и бесцеремонно!
   – Правильно, – соглашается Амалита, и я слышу в ее голосе мягкие нотки. – Ну-ка, добей ее своим запасом умных слов из теста на определение академических способностей[93]!
   – Я как раз собиралась назвать ее поведение злонамеренным. То есть злодейским.
   Амалита позволяет себе слегка улыбнуться уголками рта.
   – Джей-Джей припал бы поцелуем к твоим ногам, если бы услышал, как ты изъясняешься.
   – Хотя это Джек – мастер по ногам[94]!
   Я улыбаюсь, стоя за дверью. Затем Амалита вскрикивает и хватает Тейлор за руку. Я иду к окну в кухне. К дому подъезжает лимузин. На секунду я чувствую себя полной идиоткой. Возможно, сейчас там внутри сидит сам Кайлер Лидс. Неужели я действительно останусь на кухне?
   Мужчина – не Кайлер Лидс – вылезает со стороны пассажирского сиденья.
   – Я полагаю, вы – Амалита и Тейлор? А я – Донован, помощник Кайлера Лидса. Вы готовы к «Вечеру мечты»?
   Тейлор лишается дара речи. Амалита визжит от радости и, забыв о своей ненависти к Тейлор, держит ее под руку, прижимается к ней и даже начинает подпрыгивать на месте.
   Донован распахивает перед ними заднюю дверцу лимузина. Я не вижу, что там внутри. Тейлор с Амалитой обмениваются взглядами и счастливыми улыбками во весь рот, которые тут же рассеивают все мои сомнения относительно правильности принятого мной решения, а затем бегут занимать места. Когда они забираются в лимузин, меня оглушают их восторженные вопли. Я смотрю вслед роскошному автомобилю, отъезжающему от моего дома. А потом понимаю, что у меня надрывается телефон. Это звонит Джей-Джей.
   – Привет, – говорю я, поднимаясь в свою комнату.
   – Сегодня у меня состоялся интересный разговор с Тейлор, – сообщает мне он. – Она хотела знать, можно ли тебе доверять.
   – Надеюсь, ты ответил, что категорически нельзя, что я настоящее воплощение зла и доверие – последнее, что можно ко мне испытывать?
   – Приблизительно так я и сказал, – соглашается он, смеясь.
   – Они сейчас на пути на «Вечер мечты», – говорю я.
   – А ты разговариваешь со мной по телефону. Тебе, безусловно, повезло больше.
   Я громко хохочу в ответ.
   – Несомненно!
   – И что интересно, – заявляет Джей-Джей, – на ум не приходит ни одной анаграммы к слову «Mensch[95]». А ведь это определение тебе подходит.
   – А вот Тейлор назвала меня злонамеренной, – жалуюсь я.
   – Мне срочно надо поиграть в «Скрабл»[96]. Присоединяйся, а я позову Джека.
   – В следующий раз, – обещаю я. – Мне нужно еще кое-что сделать прямо сейчас.
   Я не посвятила Дженну в свой план. Сначала мне хотелось убедиться, что все пройдет как задумано. Я решила сообщить ей позже и приступить к осуществлению следующего шага в рамках миссии «Мир и гармония».
   На мое счастье, мой аттракцион невиданной щедрости так впечатлил маму, что она готова выступить в роли шофера. Мы высаживаем Эрика у дома его нового друга Энтони, а затем она подвозит меня и обещает вернуться за мной, как только я ей напишу.
   На улице темно, но соседний с Ринзи дом хорошо освещен. Я иду по дорожке и звоню в дверь.
   – Это я, Отем, – произношу я, хотя мои нервы на пределе.
   Шон открывает мне. Затем выходит на крыльцо и прикрывает дверь за собой.
   – На тебе толстовка с Пейтоном Мэннингом! – ухмыляется он.
   – Да. – Толстовка принадлежит Эрику и немного мне маловата, но с этим уж ничего не поделаешь. – А это, – киваю я на вещь, которую перекидываю из одной руки в другую, – непосредственно связано с футболом. По крайней мере, меня в этом уверяли.
   Ответа не последовало. Это как разговаривать с часовым на посту у Букингемского дворца.
   – Я подумала, может, ты захочешь побросать мячик, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал беззаботно. – Слыхала, ты в этом хорош. Квотербек от бога и все такое...
   – Не могу, – отвечает он. – У меня здесь Ринзи. Она была очень расстроена. Ведь на сегодняшний вечер у нее были далеко идущие планы, поэтому я ее пригласил.
   – Понятно. Тогда ладненько. В общем-то, и я не в футбол играть пришла, – начинаю я свою речь. – Я просто... хотела, чтоб ты знал: мне понравились твои слова обо мне... Как ты меня раньше воспринимал. Мне хотелось бы быть именно такой, и я не уверена, что без тебя я бы это поняла. Так что... спасибо!
   Я разворачиваюсь, чтобы уйти.
   – Отем, подожди! Я поговорил с Ринзи насчет сайта, – говорит он мне вслед.
   Я резко поворачиваюсь к нему.
   – Я не рассказал ей, что ты обнаружила. Я просто немного на нее поднажал. Она ни в чем не призналась. Но я слишком хорошо ее знаю. Я верю тебе.
   – Мне очень жаль, – говорю я. Я знаю, что ему это очень неприятно. Ведь он всегда ее защищал.
   – Мы все делаем ошибки. Иногда очень серьезные.
   Он произносит это, глядя мне прямо в глаза, и я не уверена, что он имеет в виду: ошибки Ринзи, мои или его собственные.
   – Пока, Шон.
   – Может, в следующие выходные... – доносится до меня, когда я уже на середине дорожки от его дома.
   – Что?
   – Побросаем мячик... В следующие выходные я в твоем распоряжении.
   Ощущение, будто темноту вокруг меня озарило солнце. Мне даже тепло стало.
   – Уверен? – спрашиваю я. – Я ведь не дам тебе спуску!
   – Надеюсь, что не дашь! – отвечает он. – Увидимся, Отем!
   Он закрывает дверь, а я улыбаюсь, отправляя маме просьбу подобрать меня у въезда в их поселок. По дороге я слышу сигнал сообщения. Амалита прислала свое фото с Тейлор и Кайлером Лидсом. У всех до смешного счастливое выражение лица.
   «ВЕЧЕР ПРОСТО ОФИГИТЕЛЬНЫЙ! СПАСИБО, ОТЕМ!»
   А потом я получаю еще одно сообщение:
   «Привет, Отем! Твои подруги рассказали мне, на что ты пошла ради них, и я считаю тебя просто замечательной! Надеюсь когда-нибудь сказать тебе это при личной встрече. Целую, Кайлер».
   Я прижимаю телефон к сердцу, и меня окатывает волной счастья. Именно в этот момент я поднимаю глаза и замечаю в тени деревьев до боли знакомый силуэт. Это мужчина, и, хотя вокруг темно, я вижу, что он улыбается мне.
   Мимо проезжает машина, и меня на секунду ослепляет яркий свет ее фар. Когда я опять смотрю на то место, где стоял человек, его уже там нет. Но я знаю, кто это был.
   – Привет, папочка, – шепчу я в ночь. – Спасибо за Дело моей жизни. Я постараюсь использовать твой дар во благо, чтобы ты мог мною гордиться. Я люблю тебя.
   Я посылаю воздушный поцелуй в никуда и продолжаю свой путь.