Я в мире Часодеев I

Глава 8

– Фея Светлого Образа, Селестина, – представилась та, что была в серебристом, и улыбнулась девочке.

Василиса поклонилась.

– Фея Темных Мыслей, Мендейра, – иронично представилась другая и зевнула, лишь скользнув беглым взглядом по девочке.

Та поклонилась и ей.

– Все феи во всех мирах… – начала было фея Светлого Образа, но другая, в темном наряде, тут же ее перебила:

– Вот именно, феи! А дарить подарки и возможности той, что родилась от человека…

– Все феи во всех мирах, – с нажимом повторила Селестина, – получают подарок от Феи Светлого Образа и, чтобы уравновесить его, еще один – от феи Темных Мыслей. Вы будете дарить первая? – обернулась она к напарнице.

– Нет уж, позвольте вы! – ехидно произнесла Мендейра и отлетела немного в сторону, делая вид, что происходящее абсолютно ее не волнует.

Фея Селестина поморщилась, но тут же улыбнулась Василисе.

– Дорога сюда не слишком напугала тебя? – спросила она ласково.

—Нет, не капельки

– Я обязана спросить тебя, девочка, – произнесла светлая фея, косо глянув на темную, – добровольно ли ты пришла сюда? И действительно ли хочешь пройти часовое посвящение?

– Да, если будем давать крылья всякому, – опять ввернула темная, – можно совсем очеловечиться…

– Я пришла сюда добровольно, – четко произнесла Василиса.

– Тогда к делу, – кивнула светлая фея. И вдруг, широко взмахнув тонкими руками, пропела:

– В волшебную тихую ночь при Луне
Творение славное выпало мне:
Пусть будут отныне во веки веков
Волшебные крылья в цвет мыслей и снов,
Свободу полета подарят тебе,
Невидимость и превосходство в борьбе…
Дерево, сталь, вода и песок,
Волшебное имя отдам… Василек!
Налетел снежный ветер, закружил Василису в белых хлопьях и поднял высоко в воздух. Она быстро-быстро завертелась на фоне слепяще-оранжевого диска далекой и в то же время такой близкой Луны. Маленькие феи-светлячки фейерверком рассыпались по небу и запели торжественно и печально, однако Василисе их песня показалась страшноватой – пожалуй, похуже, чем замогильные голоса русалок.

И тут пришла боль. Острая, пронзительная, как будто в спину вонзились две огромные стальные иглы: казалось, лопатки трещат и растягиваются. Не в силах больше сдерживаться, Василиса закричала, но голос прозвучал как-то тоненько и тоскливо – так, что она сама испугалась его… Но боль утихла так же внезапно, как и началась.