– Мой отец не убьет меня! – бледнея, произнесла Василиса и отступила, но уперлась в проклятую каменную стену. – Я же его дочь, его ребенок, как Норт!
– Тогда почему мы здесь? – устало спросил Марк, вдруг потерявший интерес к красноречию. – Слушай, не затягивай, мне и так надоело стоять.
Марк ловко щелкнул пальцами: прямо из воздуха вылетело два стула. Он уселся на один из них, другой предложил Норту. Но тот, покачав головой, остался стоять. Кажется, братец сильно волновался.
– Мне велели передать: если ты добровольно отдашь Ключ, – продолжал Марк, – тебе будет дозволено немного пожить в Черноводе. А если будешь хорошо себя вести – сможешь там остаться. Но если нет, – голос его стал угрожающим, – тобою займется госпожа Мортинова. Сначала она вырвет тебе крылья специальным способом… это очень больно. Потом…
– Марк, перестань, – поморщился Норт. – Ты что, не видишь, она тебе не верит.
– Почему-то истинной правде никогда не верят, – мгновенно огорчился Марк.
– Между прочим, именно я придумал один замечательный план, – многозначительно добавил он. – И господин Огнев одобрил его. Норт, расскажи об ее дружке, остальце этом…
– Алексей Рознев, – четко произнес Норт. – Кажется, так зовут?
Чёрт я и забыла, что он здесь появится
– Если ты не отдашь нам Ключ, он умрет.
Марк заметил это и злорадно ухмыльнулся:
– Вот твой дружок…
Он вновь поднял руку – зазвенела стрела, перед Василисой завихрилось серое облако, словно бы здесь решила собраться вековая пыль с какого-нибудь чердака.
– Ну и грязно же там, в подземелье, – поморщился Марк, отодвигаясь вместе со стулом.
Пыль рассеялась, являя взору взлохмаченного мальчишку, связанного и с кляпом во рту. Глаза его расширились от изумления, когда он увидел Василису.
– Лешка…
Чёрт, Лёшка... Прости... Лешка замычал и попробовал перевернуться на бок.
Василисе стало так страшно, что даже затошнило, – казалось, будто ее сейчас вырвет от пережитого.
Василису не покидало ощущение, что все это как-то нереально. Но Марк тут же рассеял все сомнения. Он присел возле Лешки и надавил острием часовой стрелы ему на шею, как раз туда, где пульсировала сонная артерия.
