Дорогой Грей...

Глава 5.

 Летнее солнце уже во всю палило, отражаясь от черепичных крыш и мощеных площадей, ослепляя всех, кто решил выбраться из дома в такую жару. Марция почти не ощущала последствий вчерашнего вечера — все было выплеснуто на танцполе. Она проверила все соцсети, после чего, наконец, покинула кровать и отправилась в ванную. Загрузила бельё в машинку, чтобы окончательно убедиться — её никто не услышит, а затем достала телефон и открыла «контакты».

***

Леон и Амелия Кёллер были такими родителями, которые никогда не ограничивали ребёнка в личной свободе и не старались её контролировать. Они не упрекали за ошибки, а вместе разбирали их и помогали понять, где стоило поступить иначе. Многим кажется, что при таком подходе дети, вскруженные своей вседозволенностью, непременно станут наркоманами или малолетними преступниками. Но нет, при таком подходе ребёнок чувствует, что ему доверяют, а совесть просто не позволяет разрушить это доверие, разбить сердце тем, кто верит тебе. Но, как бы пародоксально это ни звучало, у хороших родителей редко когда есть дети. Вот и Марция чудом явилась на свет. Годы лечения от бесплодия, шесть выкидышей подряд, и вот, долгожданная беременность, которая протекала без осложнений до седьмого месяца. Малышка родилась недоношенной, а врачи утверждали, что не проживет и месяца. Но маленькую Марцию Адель со всех сторон окружили заботой. Слабую девочку ставили на ноги, лечение обходилось в круглые суммы, но Кёллеры не жалели своих сил, много работали, лишь бы их дочурка была здорова. И вот, шестнадцать лет спустя, они были абсолютно счастливым семейством, не знающим хлопот. Они жили в полном достатке и гармонии.

Грей проснулся на диване в читальной зоне, в комнате Марции. Её родители — единственные взрослые, которые знали об ориентации парня, а потому переживать им было не о чем. Ему нравилось здесь. В этом доме всегда царило тепло и уют, а его всегда ждали и принимали любым. В этом он жутко завидовал подруге. Он бы даже хотел, чтобы Леон и Амелия усыновили его, но это, конечно, было лишь в пределах фантазий.

Выбравшись из теплой постели, он переоделся из пижамы, лежавшей до вечера в его рюкзаке, во вчерашний наряд: светлые джинсы с завышенной талией и мятного цвета футболку. Грей спускался по лестнице страдая от сильной жажды и разглядывая семейные фото, улавливая обрывки беседы Кёллеров за завтраком.