Ханна, как и говорила, приехала через 2 дня после нашего разговора. Встретились мы с ней около ворот школы и сразу же прилипли друг к другу, здороваясь объятиями. Выглядела она отлично и я не стала морочить ей голову своими вопросами.
И вот мы сидим на уроке английского языка, в ожидании звонка на урок. Ханна как раз рассказывала нам с Ким Джунг, сидящей прямо впереди нас, как она утомилась в 34 часовой поездке, на что мы лишь понимающе кивали. Как только прозвенел звонок, англичанка не теряя ни минуты, поздоровалась с нами и с интересом разглядывая класс, решила начать с проверки посещаемости. Мисс Полсон, так звали ее, была незамужняя женщина в возрасте около 30-ти лет с очень консервативными взглядами на жизнь. Ей было всего 30, но вела и одевалась она на все 50 лет: вредная и ворчливая. Вечно с собранными в тугой пучок волосами, в юбке ниже колена и отвратительной рубашке, обязательно застегнутой на все пуговицы. Я сморщилась, она меня раздражает.
Она уже успела произнести несколько фамилий, как в класс ввалился новенький, остановившийся прямо у двери. Он даже не успел извиниться и попросить разрешения войти в класс, как мисс Полсон его опередила.
— Молодой человек, вам чего? У нас тут урок, — в привычной раздраженной манере произносит англичанка. Пайпер на пару мгновений тупит взгляд, удивляясь такому гостеприимству.
— У меня тоже тут урок, — отвечает он, ловя в ответ вопросительный взгляд учителя, — Я новенький. Вчера перевелся, — он прочищает горло, — Арон Пайпер.
— Ну, раз новенький - проходи и занимай свободное место, — с повседневной усмешкой говорит Полсон, указывая на класс. — На первый раз промолчу, но впредь не стоит опаздывать на мои уроки - это одно из моих требований, — строго произносит она и вновь опускает взгляд на планшет, который служит нам электронным журналом. Пайпер хмурится и проходит вглубь класса - на заднюю парту. По его выражению лица можно не думая утверждать, что Полсон уже его раздражает.
— Он такой милашка, а ты говорила не очень! — возмущается рядом сидящая Ханна и я лишь усмехаюсь, оборачиваясь на него. Растрепанные волосы, опухшее ото сна лицо, простая черная толстовка с простыми спортивными штанами и правда делали его милым и простым. Он ловит мой взгляд и вопросительно изгибает бровь, как бы говоря «А тебе то что надо?». Я демонстративно закатываю глаза и отворачиваюсь.
