Выходные у Мэддисон прошли в апатичном состоянии - всю ночь она сидела за ноутбуком с Лаки, мирно лежащему у ее ног, а днем, когда кошмары были не страшны, отсыпалась до самого вечера. Приглашения друзей выйти погулять она упорно игнорировала, ссылаясь на слишком высокую занятость. Родители Мэддисон, в особенности миссис Деймонд, такого времяпровождения дочери не одобряли, всё еще будучи рассержены за ту самую ночь. Сама же девушка чувствовала себя подавно: необъяснимые чувства паники и тревоги беспокоили ее, не давая даже толком расслабиться. И всё же, как бы не комфортно себя чувствовала девушка, она упорно продолжала твердить самой себе, что она просто-напросто хандрит из-за выпускного года в школе, осени и недавнем расставании с парнем, лишь изредка задумываясь, что это может быть больше, чем просто "осенняя хандра". Впрочем, она быстро отгоняла эти мысли, тут же стараясь думать о другом. О погоде, о фильме, о Ханне с Ароном, о мамином пироге и снова об Ароне, мысли о котором, как ни странно, отвлекали ее, хоть и, справедливости ради стоит отметить, были не совсем в хорошем ключе. Она всё прокручивала в голове его слова о ее надменности, самовлюбленности и прочем-прочем. Однако, она быстро пришла к выводу, что в этих чертах характера нет ничего плохого. Отнюдь, она считала, что это ее сильные стороны и поэтому мысленно не один десяток раз назвала Пайпера идиотом. К тому же она была уверена, что совсем скоро ей обязательно подвернется возможность сообщить ему об этом лично.
В понедельник на учебу Мэдди пришла совсем уставшей и сонной, и как назло, первым уроком стояла химия, на которой она делила одну парту с Ароном Пайпером. Он же, в отличие от девушки, наоборот, выглядел слишком бодрым и отдохнувшим, хоть и опоздал на пару минут. Внешне Мэддисон, конечно же, выглядела как всегда замечательно, совсем не выдавая своего внутреннего состояния. Ее вечно идеально уложенные прямые волос, доходящие ей до середины спины, клетчатый бордовый сарафан с белым воротником, кричащий о том, что она школьница (хоть и длина была не совсем внушающей), до боли прямая осанка, мягкие движения рук и изящные тонкие запястья.
— Теперь ты моя трехкратная должница, Деймонд, — после пары минут внимательного изучения внешнего вида одноклассницы, протянул Арон. Он шел сегодня на учебу с целью повеселиться, а веселье, в его понимании - перепалка с Деймонд. Тем более, он обещал ей закончить тот разговор в коридоре, а свои обещания он всегда сдерживает.
