Падение

Пролог

 Сынмин рассматривал пушистые облака у своих ног, стоя на краю сплошной белой плиты. Скоро этот мир прекратит для него существовать, но ангел не чувствует страха. Он знал чем обернётся его выбор, но что сделано, то сделано. Он умрёт с достоинством, с гордостью за то, что вовремя понял, кто по-настоящему заслуживает веры. На небесах его прозвали предателем. Он посмел пойти против воли Бога, ослушался всевышнего. Спас дитя самого Дьявола. Сохранил жизнь тому, кто обладает достаточной силой, чтобы пойти против Господа. И Ким не жалеет. Он бы снова так поступил, если бы мог вернуть время. Ангел не сомневается в правильности своего выбора и сколько бы раз его не называли преступником, душа останется кристально чистой. Сынмин понял, что настоящее зло никогда не пряталось в Аду и ради спасения земли, ради Рая и Ада, ради всего мира он мог лишь сохранить жизнь, которую породил один из сильнейших. Их всех, и ангелов, и демонов, водили за нос веками. Пускали пыль в глаза и заставляли ненавидеть друг друга, презирать. Но почему? Для чего эта вражда? За что борются небеса и преисподняя? Увы, ответ на этот вопрос Сынмин не получит. Не успеет. Зато парень уверен, что найдёт кто-то другой и очень скоро.

— Предателя на казнь. — раздался за спиной знакомый голос.

   Сынмин обернулся, нежно улыбаясь тому, кто будет сопровождать его в последний путь. Феликс держит лицо, но его глаза выдают скорбь, спрятанную за маской хладнокровности. Друг подходит ближе, беря в руки цепи, в которые закованы запястья Кима.

— Конец близок, Ликс. — шепчет ангел, опустив голову и продолжая улыбаться. — Ничего не бойся. Скоро он освободит вас и раскроет правду.

— Ты предал небеса, Сынмин. Предал всех нас. — не без обиды отзывается Ли, не спеша шагая к алтарю. — Твоё имя очернилось. Ты перешёл на сторону Дьявола и я не понимаю почему.

— Скоро ты всё узнаешь, брат. — голос Кима был как никогда спокойным, словно впереди нет палача и совсем скоро его душа не канет в пустоты вселенной. — Узнаешь и поймёшь меня. — улыбнувшись другу в последний раз, парень гордо поднимается по белоснежным ступеням, к алтарю, где его обвенчают со смертью.

   Повернувшись лицом к собравшимся ангелам, Сынмин обвёл их снисходительным взглядом, сохраняя спокойствие и невозмутимость. Все молчат. Смотрят с сожалением, разочарованием, непониманием, но ангел не придаёт этому значения. Он понимает, что скоро все узнают за что он умер и почему осмелился ослушаться создателя. Палач снимает кандалы и те со звоном падают на пол. Сынмин в последний раз расправляет крылья.

— За предательство небес и сохранение жизни сына Дьявола, несущего угрозу всему миру, доверенное лицо, сын божий и наш с вами кровный брат приговаривается к изгнанию с небес и смерти. Его светлой души коснулась рука Сатаны и тьма пробралась в сердце. — развернувшись лицом к Сынмину, мужчина добавляет громче. — Ты лишаешься чистого имени ангела. Отныне ты падший.

*   *   *

   Зайдя за спину парня, мужчина кладёт ладони на основания белых крыльев. Сынмин опускает веки, готовясь. Резким и сильным движением палач вырывает оба крыла и на белый пол, капля за каплей, падает алая кровь. Крик боли эхом разносится по залу и, не удержавшись на ногах, Сынмин падает на колени. Кровь заливает пол. Белое одеяние пачкается красным. Парень плотно сжимает зубы, издавая протяжный стон.

— Сам Господь посчитал, что ты, грешник и предатель, не достоин умереть ангелом, поэтому твои братья и сёстры запомнят тебя очернённым.

   Сынмин пропустил его слова мимо ушей, собираясь с силами для своих последних слов, пока палач точит клинок.

— Тот, кто носит имя создателя
Прячет под маской лицо предателя.
Падшие знают истину веры
И то, что отец наш не знает меры.
Мы верим тому, кто ложь презирает
Но сам день за днём в ней утопает.
Руки его испачканы кровью,
А сам упивается он чужой болью.
Но скоро придёт и его конец
И смерть позовёт отца под венец.
Раскроются детям большие секреты
И будут последние песни спеты.
За обман свой расплатится он душой
Пробрался в которую страх большой.
Я жизнь отдаю за того, в кого верю.
Тому, кто не строит козни за дверью.
Он скоро придёт спасти ваши души
Из рук беспощадных, которые душат.
Моё слово последнее помнит пусть каждый
Тот, кто пал, падёт и дважды.

   Едва парень произнёс последнее слово, как в его спину вонзился клинок. Из груди едва торчал наконечник, алая кровь тонкой струйкой стекала с уголка губ, а взгляд стремительно стекленел и скоро тело вспыхнуло алым пламенем. Ангелы, пришедшие на казнь стояли в ужасе от последних слов Сынмина. Феликс, стоящий у самой лестницы, не моргая смотрел на огонь, уничтожающий его друга, и не понимал, как Сынмин мог ослушаться отца. Он знал друга очень хорошо и понимал, что просто так, без особенно веской причины, тот не ослушался бы указа всевышнего. В сердце Феликса закрался первый червь сомнения и ангел первый развернулся, уходя прочь.