Руки трясутся. Так, как давно уже не бывало. А может, и хуже, потому что сейчас омега способен думать только о двух вещах. Первое — Чанёль и то, как его горьковатый запах идеально перебил бы запах омеги. Густой. Сладкий. Его этой сладостью душит. Запечатывает в стыд. В презрение к себе и ненависть к телу.
Второе…
Когда Бэкхён себя резал, ему становилось легче.
Он никогда не думал повторять, но он помнит то облегчение. Как напряжение покидало вены вместе с кровью. Как она стекала на пол и растворялась в воде.
А до этого — как альфа заставлял кричать от удовольствия, пусть даже перемешанного с болью.
Бэкхён хочет. Как бы ни бился о подушку затылком — хочет. Его тело просто не предназначено для того, чтобы существовать в одиночестве. Не тогда, когда альфа — сильный, влекущий, свой — отделён от него одной жалкой стеной.
Омега воет, вцепившись зубами в подушку.
Он ещё способен себя контролировать. Хотя адекватность тает на глазах. Потому что паника наводит полный беспорядок внутри. Или, может, истерика. По крайней мере, всхлипывать омега не прекращает уже несколько часов подряд.
В принципе, он знает, как ему поступить.
Он не уверен только, что сумеет дождаться Исина. Тот обычно приходит вечером, спит пару часов, а затем уходит на всю ночную тренировку. Конкретно сегодня, как назло, задерживается. Неизвестно, придёт ли вообще. Бэкхёну немного нужно. Только спросить адрес какого-нибудь отеля и занять денег.
Сладость — в лёгких, в коже, на языке. Приторная. Почти тошнотворная. Забивает мозги и горячит кровь.
Бэкхён чувствует, как самоконтроль уплывает из пальцев. Омега хватается за коленки, скорчиваясь клубком, и прикусывает губу. Сильно. Прокусывая кожу. Рот потому наполняет солёным. И чёртова сладость отступает — хоть немного, но телу становится лучше.
Боль помогает взять себя в руки.
А порезы на омеге всё равно заживают как на собаке.
Дверь дёргается от того, что снаружи её пытаются открыть. А затем — стучат. Громко. Настойчиво. Стук отзывается новой волной страха, который острыми тисками сжимает сердце.
— Бэкхён? — тон — осторожный и мягкий. Словно заманивает в ловушку. Просит выйти, однако омега — умнее. Он кричит альфе убираться подальше и ругает себя за истеричные нотки в голосе. Но крик работает. Чанёль отходит от комнаты (Бэкхён не слышит, он чует), а после — возвращается к себе.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Borders
AcakБэкхён знает, что право сильных - подчинять, а право слабых - пытаться выжить. И Бэкхён пытается. Пытается, когда дышать становится сложно, когда петь больше не получается и когда это больнее, чем он может выдержать
