Бэкхён не может нормально жить днём и спать ночью.
Не лучшее сочетание для прямой дороги к дебюту.
Следующим утром практиковаться с Чанёлем почему-то особенно неловко. Словно ночью была не просто прогулка (ладно, нелегальная прогулка), а нечто более значимое. И омеге не нравится. Ему неуютно и некуда себя деть, когда альфа сидит в тридцати сантиметрах. Разглядывает его лицо с необоснованным вниманием. Улыбается. Тепло и преувеличенно-дружелюбно. Якобы безопасно. Тянет руку, чтобы поправить бёнову чёлку, и вздыхает, когда тот отворачивается.
Хотя чёлку давно пора постричь.
Омега бы и сам её обкромсал, если бы стилистка-нуна не запретила ещё месяца три назад.
Но зато Бэкхён поёт так, как надо. В общем и целом. Чуть развязней, чем мог позволить себе прежде, громче и проще. Чанёль зачитывает с хрипотцой, и, когда Чунмён заглядывает в комнату, Бэкхён показывает большие пальцы.
Чунмён переживает то ли о них, то ли о них как части его будущей группы (ничего ещё не решено, но не прокатят же его с дебютом после стольких лет стажировки). А ещё через Чунмёна зачастую передают приказы. Сейчас вот — идти в агентство к обеду, туда, где студия звукозаписи соседствует с фотографом.
Куда бы им ни нужно было в итоге, омега переживает. Из-за микрофонов и из-за камер. Он нигде не чувствует себя уверенно. Тем более — рядом с альфой, который потягивается (слава богу, полностью одетый) и заявляет, что пообедать в таком случае нужно пораньше. Бэкхён, в общем-то, согласен. Просто делать вместе с Чанёлем что-то сверх необходимого упрямо не желает. Поэтому по пути на кухню тормозит в ванной на несколько минут. Моет руки, смотрит на пятнадцатилетнего себя и давит побуждение переодеться. Одежда за время пребывания в комнате альфы успела им пропитаться. Только новая одежда не поможет, потому что запах пристаёт к самой коже. Бэкхён пытается привыкнуть и игнорировать — ничего другого не остаётся.
Тот вариант, в котором на вопрос о поцелуе он отвечает согласием, просто не вариант.
Альфа на кухне уже дожидается чайника, высыпая приправу по двум тарелкам.
— Если бы мама узнала, что я четвёртый день подряд питаюсь одним рамёном, она бы сама меня убила, — Чанёль усмехается, но не факт, что шутит.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Borders
De TodoБэкхён знает, что право сильных - подчинять, а право слабых - пытаться выжить. И Бэкхён пытается. Пытается, когда дышать становится сложно, когда петь больше не получается и когда это больнее, чем он может выдержать
