Живой...

Глава 13

От лица Найла

Я самый счастливый человек на свете. Я принадлежу самому лучшему хозяину, а точнее хозяйке. Недавно она выкупила меня у Кристины Вольтури и это самое важное событие в моей никчёмной жизни, которую почти всю я провёл в замке Авейро. Я сразу понял что моя Госпожа Габриэль (хотя про себя я называю ее Ришей) послана мне судьбой. Уже тогда, в покоях Госпожи Кристины, когда охранники начали избивать меня, она вступилась, впервые меня защитили. Никогда ещё, ни разу, никто из рода вампиров не давал мне чего-либо, а она дала мне салфетку, чтобы я мог вытереть кровь. Честно говоря, я совсем не понимал зачем ей понадобился. За два года, что я провёл заключённым в подвале, меня искалечили так что я напоминал живой труп. Я уже давно перестал чувствовать тяжесть от кандалов, которые стёрли кожу рук и ног до костей. Раньше меня кормили овощами, но теперь я забыл вкус еды, даже простая вода стала пределом мечтаний. Два года только капельница, два долгих адских года. Иглы, которые загоняли так глубоко что я переставал чувствовать руки. Меня будили окатив ведром ледяной воды, а засыпал я после того как очередной удар толкал меня в темноту и забытьё, принося долгожданный покой. Спал я только на животе, так как на спине не было живого места от ежедневных ударов плетью. Лопатка разрывалась от ужасающей боли. В одну из ночей или дней, я не знаю, с меня сорвали рваную тряпку, которая когда-то была футболкой, прижали лицом к холодному грязному полу и прислонили к спине что-то чертовски горячее, раскалённое настолько что я почувствовал запах своей горящей плоти. Я кричал до хрипоты, умолял, выл от нестерпимой боли, слёзы застилали глаза, голос пропал, голову сдавило словно клещами и спасительная темнота наконец-то пришла за мной. Около недели я не приходил в сознание, метался в бреду на грязном заплесневелом матрасе. Лишь изредка ко мне приходила женщина-человек Селия. На вид ей было около пятидесяти и она была самой старшей из людей в нашем отсеке. Раз в год на мой день рождения, Селия знала когда он, она дарила мне огромное красное яблоко.Это одно из самых прекрасных моих воспоминаний. Было и ещё одно воспоминание, о дне когда я увидел её. Тогда я понял что страдаю не зря, ради неё я вытерплю всё. 
Потом были покои Госпожи Кристины, в которых меня представили моей новой хозяйке. Я слышал лишь её голос, боясь поднять глаза. Потом удары, боль, и когда я упал на пол, то смог наконец разглядеть ту, которой теперь принадлежал. Я видел много вампиров, разных, молодых и старых, знал об их несравненной красоте, но никогда не думал что кто-то может быть настолько прекрасен. Даже мои глаза, сильно обожжённые кислотой, не могли подвести меня. Богиня! Меня купила Богиня! Но когда Госпожа Кристина назвала мне её имя я испугался. Я слышал о ней, об Габриэль Вудс, а точнее уже Джонсон, девушке - вампире, безжалостно истребляющей людей в отместку за то, что они убили её возлюбленного Франка, который славился любовью к садизму. Но зачем ей я? Мне жить-то осталось без году неделя, какой от меня прок? Я не мыт, истощён и искалечен, что ей даст моя пресная кровь? Но когда я увидел как она на меня смотрит, как раздуваются её ноздри, хищный блеск её глаз, я понял кто я для неё - я её певец, и я обречён. Хотя я и так уже умирал. Может удастся увидеть что-нибудь помимо замка. 
Меня кое как приодели и вот я уже нахожусь прикованным к полу в какой-то странной штуке, которая гудит и вся трясётся и называется самолёт. Я вздохнул и задумался о той, которую навсегда оставлял в замке, я не смог даже попрощаться с ней. Но ведь я не нарушил договора и значит Госпожа Кристина должна сдержать обещание. По пути я отвечал на вопросы моей Госпожи, о своей жизни в замке, о побеге, о наказании. Странно, но её заинтересовала и удивила моя сексуальная жизнь, сколько у меня было партнёрш. Почему её это удивило?
Это ведь обычная практика, в замке мы рождались, росли и умирали на благо своих хозяев, обычное дело. Правда я родился на воле и почти все люди мне завидовали, говорили что я повидал мир. Но что я видел? Я был так мал что почти ничего не помню. Очень смутными были воспоминания о моей настоящей маме, её лица я уже и не помнил, только то, что она любила меня и называла Найлом. 
Потом меня бросили в багажник и после долгой тряски мы прибыли на место. Домик был крохотным по сравнению с имением Авейро. Но когда моя Госпожа приказала бросить меня в подвал, моё сердце упало вниз. 
Господи! Как же здесь холодно! От влажности разбитое колено ныло так, что я был готов лезть на стену от нестерпимой боли, насквозь промокшие джинсы потяжелели и сильно тёрли кожу. Я изо всех сил стискивал зубы чтобы не закричать, кромешная темнота сводила меня с ума. Удар мог последовать с любой стороны, я уже привык к этому, к избиениям в темноте. Но было очень тихо, так что здесь никого нет. Наверное, я никогда их не слышал, только вдруг резкая боль и хруст очередной сломанной кости. 
Так было не всегда. Моя жизнь в замке была лёгкой и беззаботной пока я жил у Госпожи Кристины, у меня даже была крохотная комнатка, которую я делил с Брайтом, ещё одним рабом. Он был старше меня на 6 лет и мы никогда не общались. Я вообще практически не говорил ни с кем из людей, я любил посидеть где-нибудь в тени на травке пока моя хозяйка меня выгуливала. Госпожа Кристина была очень ласкова со мной, хотя никогда не баловала. Мне было 13, когда её отношение ко мне начало резко меняться, мы почти перестали видеться, гулять меня выводил Господин Честер, а потом меня перевели в отсек. Девушки там как-то странно на меня смотрели, подмигивали, хихикали и шептались друг с другом косясь в мою сторону. Иногда, подловив меня в каком-нибудь коридоре, прижимали к стене и принимались щупать и поглаживать, восхищённо говоря как было бы здорово если бы я достался в партнёры. А потом ко мне привели мою первую девушку - Таню и хотя мне ещё не было 14-ти моя Госпожа решила что я уже готов к половой жизни. Таня была нежной, заботливой, внимательной и довольно общительной. Помимо меня у неё было ещё 4 партнёра, но она говорила что любит больше всех именно меня. "Мой сладкий мальчик!", - называла она меня, - "такой молоденький, а уже такой красавчик!". Да уж, наверное тогда я был красивым, а сейчас... 
Но мне грех жаловаться, всё могло бы быть по-другому, но я сам выбрал свою судьбу. Если бы была возможность повернуть время вспять, я бы повторил всё заново. Разве я мог поступить иначе? 
Другая девушка - Ирина, почти со мной не разговаривала, просто приходила, раздевалась, делала своё дело и одевшись уходила, не забывая однако поблагодарить меня. 
Хуже всего было с Кейт. Она постоянно обзывала и избивала меня, я сопротивлялся как мог, но она была старше и сильнее и дело частенько заканчивалось моим изнасилованием. Я знал,она ненавидит меня потому что влюблена в парня из другого отсека, но он не был её партнёром, а свою злость и обиду Кейт вымещала на мне. Она была нежна со мной лишь однажды, в тот самый роковой раз после которого я и совершил побег. 
Когда Госпожа Габриэль зашла ко мне в подвал, страх снова завладел мной, хотя я подготавливал себя как мог к её скорому приходу. Я покорно отклонил голову в сторону ожидая смертельного укуса, но его не было. К моему ужасу Госпожа пообещала мне долгую и мучительную смерть. Я никогда не судил решений своих хозяев, я знал что моя вина перед Госпожой Кристиной была безоговорочной, я знал на что иду и знал что меня должны поймать. Но я не понимал чем успел провиниться перед моей новой хозяйкой, не тем же что случайно упал на неё недавно, хотя всё может быть. Наверное это из-за её Франка, но ведь я никогда даже не видел его, только слышал что он был необычайно жесток. И на свою беду я осмелился сказать ей об этом. Я вовсе не рассчитывал на откровенный разговор по душам перед смертью, я просто хотел поскорее умереть. Разве это так много?
Наверное да, потому что она рванула меня к себе с такой силой, что я почувствовал хруст в шее, потом холодная цепь, которая потянула меня вверх вдоль шершавой стены, высоко, так высоко, что я едва касался ногами пола. Я пытался опереться здоровой ногой, но она соскальзывала, а моя вторая нога? Она же... Нет, больно! Очень больно, казалось я чувствовал движение кости. Господи! Если ты существуешь, пожалуйста, забери меня! Господи! Я ведь ходил на воскресные службы! Пожалуйста, боже, возьми меня к себе! Господи! Как же мне больно!!! Нечем дышать, я пытался зацепиться за какой-нибудь выступ на стене. Нет, не могу! Наверное это всё. В глазах потемнело, а потом я почувствовал как чьи-то нежные руки поддерживают меня, несут куда-то, я снова дышу. Холодная рука ласково гладит меня по щеке и мне уже лучше, так приятно. С трудом приподняв веки я натыкаюсь на взгляд красных глаз, которые смотрят на меня испуганно и с... нежностью? Я всё таки умер. 
Вдруг стало тихо и легко, вроде я даже начал согреваться, перестал чувствовать себя, я даже не слышал стук собственного сердца и задумался, куда же я попал, в рай или ад? Наверное в ад, за то что я пытался убежать от своей хозяйки ангелы меня бы по головке не погладили. Тишина стала давить на меня, всё вокруг зазвенело и тут вдруг я понял что не умер, я всё ещё жив и легко стало потому, что мои цепи, которые были на мне два года и стали частью меня, бесполезной кучей металла лежали на полу. 
Нет, только не это! Она хочет меня помыть, а я так не люблю холодную воду, от неё сильно ноют кости, кожу щиплет. Мою ногу что, оторвали? Почему я не чувствую её? Ох, нет. Она всё ещё при мне и стала болеть гораздо сильнее. Ну вот. Теперь надо раздеться, но я не справлюсь с этой чёртовой пуговицей! Она сделает это сама??? О, боже! Моё тело моментально среагировало, когда я почувствовал её пальчики ТАМ. Естественно, она это заметила и жутко разозлилась. Ещё бы, представляю как ей должно быть противно. Я зажмурился и даже перестал дышать, но всё равно становился ещё твёрже. Стянув одной рукой грязную футболку я вдруг заметил как потемнели её глаза когда она увидела мои шрамы. Ей нравится? Чтож, она сама при желании может добавить мне сколько угодно новых. Приказав мне залезать она вылетела вон. Я еле втащил свою больную ногу в ванну, пенная вода ужасно раздражала всё тело, но это ерунда. Вода была тёплой, а не ледяной, пена приятно пахла и я задремал. 
Потом было тёплое, необыкновенно вкусное молоко, которое правда не задержалось во мне надолго, ну и пусть, главное я успел выпить целых четыре стакана. Странная мысль вдруг пришла мне в голову: меня помыли, накормили, к чему бы это? Конечно! Кровь будет вкуснее. Паника вновь начала овладевать мной, но когда я осмелился спросить об этом мою Госпожу, она сказала что хочет меня любого. Это хорошо. Если она будет кормить меня получше, то я буду есть как можно больше и когда придёт мой час она будет мною довольна, ведь в этом есть моё предназначение. 
Меня одели в новые красивые вещи и всё это время моя Госпожа была так нежна со мной, что я не знал, чем заслужил такое счастье. Догадка пришла так внезапно что меня даже пот прошиб от потрясения, ведь сейчас она показала мне себя настоящую, ту которой она была и всё ещё оставалась, тщательно прячась за необъяснимой яростью. Нежная и ранимая девочка, разбитая человеческой жестокостью. Чтож, если для того чтобы увидеть её душу мне надо страдать, я вытерплю всё, побои, обиду и унижение, лишь бы ещё хоть раз она посмотрела так будто бы я ей дорог. Я совершенно запутался и не знал как вести себя с ней. Её настроение менялось так быстро что не было никакой возможности разобраться. То её трясло от дикой ярости, что казалось вот-вот и она разорвёт меня на куски, то вдруг её глаза искрились такой нежностью и заботой что моё сердце начинало бешено колотиться. И всё бы ничего, если бы она не прикасалась ко мне. Я боялся её до одурения, но то как она гладила моё лицо, мои нервы были натянуты до предела, я замер в ожидании.
Я знал, вот сейчас она сильно ударит меня, так всегда бывает. Меня продолжало трясти от страха, а удара так и не последовало. Если не считать той цепи в подвале, она ни разу меня так и не ударила. Странно. Я думал она хочет помучить меня, а потом убить. Разве не для этого она меня купила? Неужели она не боится опоздать, ведь такие как я, певцы, необыкновенная редкость, даже чудо как считали многие. Я чувствовал что моя жизнь подходит к концу, просто удивительно как я продержался так долго. Мне становилось всё хуже и хуже. Но всё поведение моей хозяйки говорило об обратном, как будто она хочет уберечь меня, защитить. И чем больше она меня касалась, тем больше моё тело предавало меня. Несмотря на панический страх реакция организма была незамедлительной. Стоило ей подойти хотя бы чуть ближе как я начинал вздрагивать от возбуждения. И как я должен был это контролировать если мой орган начинал жить собственной жизнью доставляя мне массу неудобств. Ещё никогда ни один вампир не вызывал во мне такой бури эмоций. Хуже всего было то, что Госпожа Габриэль прекрасно поняла как действует на меня. Моё тело принадлежало ей целиком и полностью, но душа была только моей, однако сейчас в ответ на искреннюю нежность Госпожи, на её чувственные прикосновения, моя душа, единственное что было в моей собственности, теперь тоже стала её. А я всё смотрел и смотрел на мою хозяйку и думал, хорошо что она не догадывается о моих мыслях иначе убила бы меня на месте. Глядя в её красные глаза я мечтал прикоснуться к ней так, как я не прикасался ни к одной женщине ещё никогда. Моё сердце билось так, словно вот-вот выскочит из груди и какое-то странное чувство овладевало мной. И тогда я догадался что это то самое чувство о котором рассказывала мне Селия, то которое можешь испытать только раз в жизни, но прекрасно оно лишь тогда когда взаимно...