Сожрите Наши Души

XV. Иная участь

«... Вензэль Брунс - король Марцелия, ставший девятым в порядке душ, посмертно воздвиг себе храм, по сей день являющийся крупнейшим во всех Северных землях. Вензэль посвятил свою сознательную жизнь колонизации бесплодных земель, куда сгонялись неугодные хозяевам рабы, дабы возвести новый мир там, где не сумел укорениться старый. Король грезил об утопии, островке жизни среди хаоса для себя и верных поданных. С последними он собственноручно расправился вскоре после открытия сознания, уличив их в предательстве - попытке доказать его сумасшествие и лишить его власти. Остаток жизни Вензэль провел в одиночестве, никого не подпуская к себе ни на шаг. Храм в его честь отразил это положение, построенный поодаль от городов, всячески скрываемый от людских глаз...»

_____________

Повязка легла на глаза, погрузив мир вокруг в приятную бархатную тьму, изредка покрывающуюся цветной рябью. Мягкие девичьи руки стянули ткань в жёсткий узел на затылке, бережно перебирая пряди волос тонкими, острыми лезвиями-пальчиками. Аромат духов, полупрозрачный и ненавязчивый, отдающий смесью мяты и фиалок, приятно щекотал нос.

- Не жмёт, господин Ревиаль? Не туго? - Николь, младшая дочь госпожи Ла'Круэль, шестнадцати лет отроду, в десятый раз поправила повязку на его глазах, звонко рассмеялась, предвкушая скорую забаву.

- Да-да, - Элиас закивал, вопреки тому, что ткань натянутой тетивой врезалась в кожу, рождая колющую головную боль.

Аукцион в доме госпожи Ла'Круэль должен был начаться через пару часов, а пока, ожидая приезда оставшихся гостей, молодёжь собралась в саду; играли в старую как мир «Поймай-меня-чудище-лесное». Элиаса за то, что он молчал более всех и держался в стороне, окрестили тем самым "чудищем", и он, в силу внезапно нахлынувшей апатии, возражать не стал.

Николь восторженно захлопала в ладоши; её чёрные кудряшки, собранные в высокую прическу, рассыпались по плечам, подпрыгивая в такт движениям; неприятное вытянутое личико на секунду преобразилось, подчинённое чему-то по-детски теплому и естественному, а после вновь приобрело прежнее высокопарное выражение. Другие же гости отреагировали суше, но к игре присоединились. Старшая дочь Ла'Круэлей - Маргарет, внешне очень походящая на своего батюшку, округлая и мягкая в очертаниях, но в лице острая до колкости, расплылась в сдержанной улыбке, приглашая гостей проследовать в сад. Они прошли через главную залу дома, где заканчивали приготовления к аукциону, пересекли и южную гостиную, где собралась "возрастная" доля гостей, бурно дискутирующих о недавнем закрытии Центральной даспирской галереи. Среди них место нашлось и Регону, удобно расположившемуся в единственном кресле, невыгодно отделявшем его от семейных пар. Однако он чувствовал себя привольно и расслабленно, активно жестикулировал, позволял себе перебивать говорящих и ничуть не стеснялся того.