What the Room Requires

Часть 4

ДРАКО

Я сгреб в охапку ячменные колосья, вырвал из земли и яростно отшвырнул в сторону, издав раздраженное рычание. С них тут же посыпалась земля. Я со злостью пинал ногами высокие стебли, растаптывал их, пока не остался стоять совершенно один на неутихающем ветре.

И затем увидел, что ячменные колосья снова тянутся к небу с тем же шелестящим и свистящим звуком, принимая такой вид, будто я ничего с ними не сделал.

— Идиотка, — раздраженно проворчал я и, повернув голову в ту сторону, в которой скрылась Гермиона, громко крикнул:

— Ненормальная! Ты и понятия не имеешь, что делаешь! Но это твоя беда, грязнокровка!

Молчание. Мне ответил лишь ветер. И я вдруг поймал себя на мысли, что не дышу, надеясь услышать ответ.

— Грязнокровка. — Я выплюнул это слово еще раз, — лишь для того, чтобы окончательно убедиться, что ответа не последует, — и зашагал прямиком к иве, подальше от этого леса, зияющего своей непроглядной, заглатывающей чернотой. Но постепенно небо надо мной темнело, окрашиваясь в лиловый, что означало скорое наступление ночи. Я тревожно сглотнул. Возможно ли, что станет совсем темно? И, если да, могут ли лесные создания ночью выйти в поле? Я значительно ускорил шаг.

Но ива не становилась ближе. Мой шаг перерос в неспешный бег, но она продолжала стоять там, где и раньше. Или это я стоял на месте? Я припустил и побежал уже по-настоящему, со всей скоростью, на какую был способен. Но, хотя трава и ощутимо хлестала меня по ногам, оставаясь далеко позади, пейзаж впереди меня оставался неподвижен. Я остановился, чтобы восстановить дыхание.

Грудную клетку тут же пронзила колющая боль, отчего ребра болезненно сжались. Я приложил руку к сердцу и нахмурился, дыхание стало отрывистым. Я снова развернулся лицом к лесу и тяжело осел на землю.

Отец бы не стал убивать родителей Грейнджер. Только не так — без повода, без причины. Я решительно покачал головой и стиснул зубы. Он бы не стал. Тетушка Белла... На счет нее я не был уверен. Но мой отец — никогда. Если бы в этой ситуации Грейнджер подчинилась, Отец бы поступил благоразумно. Он бы не убил безоружного человека, каким бы жалким тот ни был.

Мое горло сжалось, а боль в животе скрутила внутренности с новой силой. Я крепко зажмурил глаза.