Временная петля

5 глава. «Глупышка Лиля»

Ей было весело. Настолько весело, что обычными словами и не описать. Резвилась, поднимала себе досуг и пакостничала сколько влезет. А Реддл смотрел на неё и пытался понять, почему то, чем она занимается — ему бы не принесло никаких эмоций. Вернее, он даже не пробовал, чтобы узнать, но точно заявляет, что никогда не стал бы даже увлекаться всякого рода утехами для собственного поднятия настроения. А Лилия твердила, какой же он безэмоциональный чурбан, не способный даже просто тихонько посмеяться в сторонке или улыбнуться. Но она то не знает, какой он на самом деле, просто мнение такое об этом юнце сложилось у неё отнюдь не положительное, как и говорилось ранее. У самого же Тома не было выбора: он вынужден вот уже сколько дней — неизвестно, конечно, сколько, но слизеринец предполагал, что много, — лицезреть проказничество этой молодой особы, пускай то, чем она занималась не было в его интересах, но это всё же лучше, чем по кругу переживать один и тот же день в одиночку.
  В его безмерно умной голове появилась некая мысль, заставляющая его содрогнуться. Потому как мысль эта была непосредственно связана с возникшим пристрастием Лилии буянить с восходом солнца. Похоже, Том дошёл до такого состояния, когда всё вокруг уже стало таким до тошноты не интересным и, самое главное, парень понял, что то, чем он жил, его идеи, цели — на данный момент да и вообще, в будущем, которое никогда не настанет, больше не осуществятся. Он зря делал всё, что было в его силах ради достижения заветной, хоть и страшной в какой-то степени, мечты. И есть ли смысл жить дальше так, как жил раньше? Может нет. Но он определённо не из тех людей, которые сдаются. Да пройди целая вечность — Том всё равно выберется из этой чёртовой и ненавистной петли, пусть есть риск окончательно сойти с ума, Реддл сможет сделать всё, чтобы найти выход.
   Дмитриенко пролежала в кровати целый день, читая книгу с довольно интересным сюжетом. Вставать рано и бежать под руку с девчонками в большой зал — она не видела никакого смысла, посему решила, что займётся чем-то более интересным. Но и это занятие рано или поздно начинает надоедать, так как глаза устают, а руки перестают банально держать книгу. Разленилась девчонка — не то слово, а поделать с собой ничего не может. Гриффиндорка лениво потянулась на кровати и вскочила с неё почти сразу, намереваясь сбежать с комнаты, которую она смиренно делит с принцессами зимнего бала. Она поплелась прямиком из помещения, шаркая своими тёмно-синими балетками по поверхности красного ковра, так сильно подходящим к стилю гриффиндорской гостиной. Стоило ей только выйти, как Лилия чуть ли не уткнулась своим носом в мужскую грудь, поднимая свои глаза к верху, лицезря перед собой знакомое лицо.
— Ты чего здесь забыл? Я думала, что ты устал от моего присутствия в твоей весьма насыщенной и интересной жизни, — язвительно протянула девушка, отходя на пару шагов назад.
— Твоя жизнь не более интересная, — только и смог ответить он.
— Я бы поспорила, Реддл. Вот ты когда-нибудь взрывал башню гриффиндора? — Дмитриенко насмешливо улыбнулась, тихонько захихикав: — Это весело, когда знаешь, что тебе ничего не будет и всё само собой решится на следующий день.
— Причинять кому-то боль — весело?
— Да не то, чтобы... — качнула головой она, — я просто видела перед собой такой хаос и беготню, что подняло мне настроение на целые сутки.
— То есть ты открыто мне заявляешь, что мечтой всей твоей жизни было — вредить людям и имуществу школы? — Том посмотрел на неё так, словно перед ним стоит никто иная, как умалишённая. Но возможно, она такой и являлась, просто очень тщательно скрывала свою натуру, склонную к шалостям.
— Нет-нет, — сразу отрицательно помахала руками перед собой Лилия, — просто весело наблюдать за такой суетой и оставаться безнаказанной.
   Безнаказанность — предвестник беды. Действия Лилии чётко показывают, что бывает, когда человек осознаёт всю свою вседозволенность. Наплевательское отношение нарастает, а беспринципность появляется, в плане того, если раньше Лиля понимала, что нельзя переходить через черту, потому как можно навредить или нарваться на неприятности, то сейчас ей не мешает абсолютно ни-че-го. Хоть убей человека — завтра всё вернётся на круги своя и она проснётся тем волшебником, на руках которого нет чьей-то крови. Но до умышленного убийства Дмитриенко дойдёт ещё не скоро, разве что, только тогда, когда чердак полетит.
   Реддл скривился в лице и затем грубо взял девушку за руку, вынуждая её встать ровно перед ним. К такому отношению с его стороны она давно привыкла, потому как ничего другого ожидать не стоит. Лилия даже не дёрнулась, лишь неодобрительно окинула слизеринца взглядом, намекая на свои не особо приятные ощущения от его сильной хватки.
— Тебе объяснить, что такими темпами ты совсем оборзеешь и станешь отребьем, подобно тому, что отшивается в стенах Азкабана? — прошипел Том, повторно дёрнув её за предплечье.
— Не буду я такой, у меня всё под контролем.
— Ты глупая? Ах, ну да, — дёрнул Том плечами, понимая, что так и есть. — Это ты меня просила с тобой пойти по одному пути и выбраться отсюда, но сейчас, как я полагаю, тебя это больше не интересует. Забавно, — усмехнулся парень, — Слушай меня сюда: либо ты вместе со мной будешь искать информацию о нашем с тобой положении, либо остаёшься вместе со своей шизофренией во временной петле навсегда. Какой из вариантов больше подходит тебе? Даю три секунды на выбор.
   Лилия отдёрнула руку, начиная её тереть, чтобы немного утихомирить возникшую боль. Она склонила голову, избегая глаз Реддла. Снова же перед ней встаёт не менее важный выбор, вернее сказать, один из самых решающих её судьбу. Лилии нравится то, что происходит последнее время, вся эта шумиха, непозволительные шутки над всеми обучающимися, преподавателями — дарили ей множество эмоций, которые ранее девушка не могла испытать в силу своего ограничения. И даже так, всё не может продолжаться дальше, пусть оно и началось только, но Том ясно даёт понять — нужно продвигаться дальше. Он хочет выбраться, но для этого ему нужна какая-никакая помощь и именно от такой непоседливой гриффиндорки.
— Ладно, — согласно вздохнула Лилия, — я что-то совсем увлеклась. Где ты собираешься искать ответы?
— Мы не можем ограничиваться только одной библиотекой в Хогвартсе, нужно смотреть обширнее. Нам стоит посетить другое место, — Том загадочно посмотрел на стоящую впереди девушку. Лилия сложила руки на груди. Как-то недоверчиво она в ответ взглянула на него, но не стала противостоять. Возможно, он знает лучше, как стоит поступить и куда именно стоит направиться в первую очередь, для поиска нужной им информации. — В Лондоне есть библиотека, защищённая от обычных магглов, специально предназначенная для волшебников. Там куда больше книг, чем здесь и, я уверен, там должны лежать книги содержащие материал про искажения времени. Но на этом мы не остановимся.
— Хорошо, а как мы будем передвигаться? — вопрос очень хороший. — Мы же не сможем достигать до пункта назначения, а уснув на полпути, сразу окажемся здесь.
— Трансгрессируем. Умеешь? — спросил он у Лилии, слегка приподнимая уголок губ.
— Конечно! Считаешь, я настолько бесполезная?
— Уверен.
   Лилия громко цокнула, демонстративно отворачиваясь от напыщенного слизеринца. Ей явно не льстил тот факт, что Том думает о ней, как о никчёмной и бестолковой студентке. Толком он ничего не утверждал по поводу её умственных и физических способностей, но по взгляду уже всё ясно и одного единственного слова было достаточно, чтобы Лилия поняла, какого он мнения об гриффиндорке. В любом случае, пусть Том не надеется на то, что она слабая и бесхарактерная.
— Через час я жду тебя на первом, — Реддл развернулся и поспешил удалиться подальше от места обитания гриффиндорского факультета.
                                        ***
   Лилия легко прищурилась, оставляя другие части лица неподвижными. Она высматривала, с какой стороны можно пройти аккуратно, для того, чтобы не быть затоптанной толпой неугомонных учеников. Пару секунд назад, её подвела координация и предотвратить падение ей можно было только ухватившись за плечо неизвестного ей пуффендуйца и изрядно потоптавшись на подоле платья её бедной сокурсницы. Визгу было достаточно, вынуждая трусливо сбежать с места преступления. Но куда бы Лилия не направилась, везде перед её глазами мелькали нарядные студенты, обсуждающие громко предстоящее мероприятие. И разве не должна ли была привыкнуть к такой шумихе Дмитриенко, но почему-то она всё также раздражается и стискивает свои зубы крепко, в попытке не начать твердить всем, мол, бал-то уже проходил, может стоит заняться более интересными вещами? Да кто её послушает, такую ненормальную?
   Гриффиндорка оттолкнула очередного студента со всей силы, что он едва ли не приложился головой об каменную поверхность. И вот вдруг она пробилась через шумливых студентов, находя, к своему безмерному счастью, небольшую лесенку и спустя секунду, спустилась на всех парах по ней. Впереди, где-то у огромной массивной двери, которая являлась ничем иным как выходом из волшебного замка, стоял Том. Он засматривался на свои наручные часы с кожаным ремешком, что выглядели достаточно солидно, учитывая как парень выглядел сам: распахнутое чёрного цвета пальто со свободным покроем в талии и зауженным нижним краем, повязал поверх классический длинный шарф прямоугольной формы. Форменный костюм, который девушка видела каждый раз на нём он решился не менять, но он очень хорошо подчеркивал деловой образ Реддла. Невольно девушка осмотрела себя и с неким разочарованием вздохнула; на деловую аристократку она не тянула, впрочем, как и всегда.
— Оставь в покое время, оно всё равно нам не подвластно, — усмешка тронула её губы, а вот Том не был столь дружелюбно настроенным, посему лицо его приобрело раздражительное выражение.
— Оделась так, будто мы на северный полюс собрались.
— Я же не Вальбурга, чтобы в минус десять выходить в одних коглотках и короткой юбке, еле прикрывающей её прекрасную пятую точку, — грубо выразилась Лилия, закатывая глаза вверх. Нечего ему говорить о её внешнем виде, ибо даже то, что она укуталась в огромный шерстяной шарф, нацепила на свою голову вязанную шапку, вместе с тёплым зимним пальто — не означает её ущербность или незнание модной тенденции этой зимой.
— Замолкни и пошли. Лапландец... — прошептал слизеринец, выходя из тёплого помещения, а за ним следом засеменила и разъярённая девчушка.
— Как ты меня назвал, угрюмый мальчишка?!
   На этот вопрос Том посчитал нужным не отвечать, но заметно усмехнулся. Хоть Лилия и не видела его лица, то она отчётливо понимала, что этот парень над ней издевается и всеми силами старается выжать все соки.
   Они вышли на небольшую тропинку, чтобы не перешагивать сугробы, которые были прям по самое колено. Выпало снега за целый день много, так как даже с деревьев ветер смахивает мелкие кристаллики льда, бьющие прямо по лицу. Но почему-то только по Лилии, Том же спокойно двигался вперёд, без скривившегося лица от нападающего зимнего ветра и снега со всех сторон. Удачлив, не иначе. Девушка подбежала слегка к нему, пытаясь догнать слизеринца, ускорившего шаг. У них действительно не было много времени, чтобы добраться, ведь оставались всего считанные часы до полуночи, так как циферблат, как разглядела ранее Лилия в гостиной своего факультета, показывал пять часов вечера.
    Дмитриенко потёрла красный нос и зажмурила в очередной раз глаза, посему не заметила, что врезалась в спину Тома, перецепаясь за свои ноги. Лилия вскрикнула, совершенно не ожидая, что упадёт прямо лицом в пушистый снег. Но перед самым столкновением, за плечо студентку ухватил Реддл, не давая своему временному компаньону упасть. И помог ей встать ровно, а ведь в зимней одежде вставать тяжелее, чем в обычной, заставив нервно посмеяться Лилию над своим нелепым положением.
— Так ты не только глупая, но и ещё неуклюжая, — Том искрнне стал считать её такой и мгновенно прыснул, продолжая держать за руку, пока та окончательно не встанет на ноги.
— Неправда, такое с каждым случиться может. Почему ты постоянно меня задираешь?
   Дмитриенко оттряхнула варежкой снег с колен и поспешно поправила свою шапку. Реддл опустил руку и засунув её обратно в карман, продолжил путь.
— Куда мы?
— Нам нужно выйти за пределы Хогвартса, потому что здесь нельзя трансгрессировать. Уроки прогуливала? — парнишка прошёл ещё немного и тут же остановился, протягивая руку в сторону, останавливая Лилю. — Здесь.
   Девушка немного потупилась на месте, закусив губу. Она приподняла плечи, как бы намекая рядом стоящему Тому, что не догадывается о его мыслях. Вернее, знает, но дальнейший ход действий не предполагает.
— Хочешь, чтобы я перестал считать тебя бесполезной, перенеси нас в Лондон, на станцию Кингс-Кросс. Оттуда начнём, — выдохнул Том, образовывая тёплый пар. На этом моменте Лилия вдруг поняла, как замёрзли её руки, пускай они и в варежках.
   Девушка сняла их, кидая в свою сумку через плечо. Парень подставил руку, ожидая, когда наконец гриффиндорка непосредственно приступит к перемещению. Волнительный вдох носом и невольное искривление лица. Практики у неё в этом деле не было совсем никакого, раньше не доводилось перемещаться таким способом на дальние расстояния. Лилия хотела скрыть своё взволнованное состояние, но Том-таки разглядел в её глазах нерешительность, а вот говорить ничего не стал, только ближе подошёл.
   Хочет проверить способности, специально ведь предоставил ей возможность трансгрессировать, хотя и понимал, какие могут быть последствия. Поиздеваться ему никто не запрещает, да и кто бы запретил. Объектом его насмешек сейчас является Лилия и, признаться честно, единственная, кто в большей мере может дать ему существенный словесный отпор. Физически она лишь даст пару смешных оплеух, которые никак не повлияют на здоровье. У них большая разница в магической силе, как он думал, и её знания в плане заклинаний оставляют желать лучшего. Даже её подружки с гриффиндора будут не дурнее, нежели их непутёвая сокурсница, хотя бы потому, что они уроки не пропускают, занимаясь идиотскими делами, вроде просиживания задницы в большом зале или читая Пушкина. Произведения русских писателей вызывали у него массу недоверия, потому как считал, что лучше британских — пусть магглы и не достигали умственных высот — не найти. Например, как Джейн Остин. Но это уже дело вкуса. А для Тома свои вкусы были превыше всего.
   Лилия сначала неловко пыталась схватить слизеринца за руку, и так и сяк стараясь с разных сторон взять так, чтобы всё получилось, во-первых, правильно, во-вторых, чтобы Том не стал над ней вновь потешаться. Ему повод дай маленький, он ухватится за него и станет её драконить, вызывая эмоциональный всплеск внутри. Но страшно было ей трансгрессировать, хоть убейте — да и то не получится.
— Быстрее, — раздражённо рявкнул Том, что подействовало на Лилию своего рода ускорителем.
   Студентка цокнула, но всё же быстро ухватилась за предплечье Реддла двумя ладонями и тут же встречаясь с его пытливым взглядом. Она попробовала сконцентрироваться на нужном месте, куда предполагалось изначально, и вот, когда Лиля закрыла глаза, ей почувствовалось странное сжатие в груди, будто лёгкие буквально взяли и стиснули. Дышать стало трудно, кислород перестал поступать. Тело оставалось неподвижным ещё какие-то пару мгновений, а страх чего-то неизвестного поселился в голове и кроме этого никаие мысли больше не посещали её, словно их ветром смело оттуда. Кроме той, которая крутилась у неё с самого полудня: хотелось есть.
   Спустя какие-то жалкие секунды, показавшиеся вечностью, для Дмитриенко, под ногами она наконец смогла почувствовать землю, вернее хрустящий сверкающий снег. Она перестала ощущать в своих замёрзших ладонях руку Тома, потихоньку начиная приходить в себя. Один спасающий её вздох полной грудью. Распахнув свои тёмно-зелёные глаза, девушка оглядела то место, в котором они оказались. Лилия отошла на пару шагов назад, видя перед собой толстую деревянную дверцу и несколько небольших ступенек. Гриффиндорка сконфуженно сглотнула, поднимая голову наверх, созерцая над входом висящую вывеску «Кабанья голова». Бар, где прибывают исключительно одни, судя по репутации этого заведения, сумасшедшие и бандиты, занимающиеся преступной деятельностью. Реддл несколько раз моргнул, оборачиваясь на еле стоящую Дмитриенко, которая ухватилась за перила.
— Не знал, что «Кабанья Голова» ныне является вокзалом Кингс-Кросс! — свирепо прошипел Том, вынудив Лилию вздрогнуть.
— Извини, я прос... — комок в горле застрял на полуслове.
— О чём ты думала?
— Я так сильно хотела есть, что в моей голове за маленькую долю секунды пронеслись все заведения общепита в Хогсмиде... — Оправдать себя у бедной студентки получалось крайне неудачно. Том приближался, а хруст под ногами напомнил ей отчего-то хруст костей, будто сейчас он возьмёт и сожмёт хребет Лилии, доставляя неописуемую боль. Но Реддл лишь, оказавшись в нескольких сантиметрах от девушки, наклонился к ней, тихо проговорив:
— Я отведу тебя в этот бар, где гуляют одни бандюги и оставлю одну, а сам уйду и будь, что будет с тобой. Зато поешь, — убийственная ухмылка тронула его губы. После этого мурашки одолели Лилию, пройдясь холодком по спине, они вынудили слегка согнуться в коленях её.
— Я не специально, Том.
— У тебя всё не специально, безмозглая курица, — парень прикрыл глаза рукой, начиная обдумывать то, как поступить.
— Прекрати меня обзывать! Как ребёнок, ей-богу!
   Доверять перемещение этой легкомысленной особе не стоило, но Реддл понял это только сейчас. Во всяком случае, деваться уже некуда. Хотелось ему прибить Дмитриенко, что даже в глазах огонёк ярости вспыхнул на мгновение, который и рассмотрела Лилия, отойдя подальше от Тома. Отчего-то он склонил голову в бок, рассматривая поникшую девушку, что заметно напряглась, держа свою руку у сумки, где, судя по всему, лежала палочка. Неужто испугалась? Натворила делов и решила, что после этого Реддл захочет расправиться с ней. В правильном ключе думает, только вот сейчас его пыл слегка остыл и в его планах нет причинять боль студентке. Не хотелось, по неизвестной ему причине, но и отчасти из-за того, что она сама в состоянии нанести себе непоправимый вред, Тому и делать-то ничего не нужно.
   Начало рано темнеть. Повсюду зажигались огни на фонарных столбах, а небо становилось темнее и темнее, солнце заходило за горизонт. Гриффиндорка скрестила ноги, засунув руки в карманы, чтобы хоть как-то их согреть, потому как они уже покраснели, а о лице и речи идти не может.
   «Замёрзла так...» — подумалось ей.
— Если бы не дурная твоя голова, мы бы сидели сейчас в тёплом помещении. Замёрзла вся, сосулька. — Спустя некоторое время, произнёс Том.
— А ты откуда знаешь? — выпучила свои глаза Лилия, повернувшись к слизеринцу.
— Тебя колошматит как осиновый лист, а зубы так и танцуют чечётку.
— Себя видел? — вспылила та. — Вон нос покраснел, трёшь тоже руки, потому что замёрз как Маугли.
   Пока двое пару минут стояли и перекидывались нелестными словами, в попытке обидеть или задеть, из бара вышел какой-то крепкий и высокий мужчина, уж больше походящий на какого-то верзилу из сказок, о которых читала девушка недавнее время назад. Шаги тяжёлые были, казалось, будто содрогалась вся земля, и Лилии подумалось, что ещё чуть-чуть и тело её начнёт вибрировать. Реддл бросил быстрый взгляд на Дмитриенко, затем обернулся, лицезрея неподалёку этого устрашающего антея. Девушка напряглась, не решаясь выходить из-за спины парня, будто бы она являлась стеной для неё. Но эта мимолётная мысль заставила её вздрогнуть и скривиться в лице. Мужчина прошёл мимо них, не одарив их даже мелким взглядом, лишь стремительно ушёл восвояси, оставляя пару учеников стоять неподвижно у входа. Вернее, неподвижно стояла Лилия, а вот Реддл немного развернулся, провожая глазами этого непонятного существа.
   Повернулся он к Дмитриенко уже с лёгкой ухмылкой на губах.
— Ты хотела поесть? Пошли, — кивнул тот в сторону бара, что уж очень пугал Лилию своей жутчайшей энергетикой.
— Не стоит наверное...
— Не смущайся, идём, — парняга поднялся по ступенькам, чувствуя нарастающее волнение у своей партнёрши по несчастью. Его злорадство ощущала и сама Лилия, которая, конечно, понимала почему он разрешил ей посетить этот бар. Сложно не понять смысл действий Реддла, хотя бы потому, что он таким способом пытается отомстить девушке за причинённые неудобство. Знает же, что она боится.